Реферат: Владение в римском праве

Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации Санкт-Петербургский юридический Институт

Кафедра гражданско-правовых дисциплин

Контрольная работа

по дисциплине "Римское право"

Тема: Владение в римском праве: понятие и виды владения, установление переход и прекращение владения, защита владения.

Студентка 1 курса

Группы № 113___

Голопятенко Т.Н.

Проверил ______________

______________

Санкт-Петербург 2009 г.

План

Вводная часть

1) Понятие, элементы и виды владения

2) Cпособы приобретения, установление и переход, прекращения владения, защита владения

Список литературы

Вводная часть

Институт владения в римском праве последние двести лет находится под пристальным вниманием исследователей, став в XIX в. фактологической основой для нескольких правовых концепций общего характера. Современное учение о владении, отраженное в гражданских кодексах континентальной системы, является одним из плодов этого изучения: редкий современный юридический институт обязан своей конструкцией результатам историко-правовой разработки понятия в той же степени, как владение. Именно изучение римского права и интенсивные дискуссии в области романистики привели к пересмотру многих унаследованных от древности положений и утверждению в континентальной системе принципиально нового вещного права, остающегося одним из самых своеобразных явлений в цивилистике.

Само же римское право владения отличается столь очевидной спецификой, настолько явно противоречит требованиям логики и юридической догматики, что его интерпретация в современных правовых понятиях практически невозможна. Правовед постоянно вынужден прибегать к метафорам, жертвовать юридической четкостью языка ради фактической точности, отказываться от логических и аналитических в пользу исторических и гипотетических квалификаций и обоснований. Создается впечатление, что собственно институт владения в гражданском праве, т. н. юридическое владение было создано только юриспруденцией XIX в. и современными гражданскими законодательствами.

Единство и взаимозависимость между современной разработкой понятия владения и римским наследием оказывается в противоречии с понятийным и конструктивным разрывом между двумя институтами. Именно это обстоятельство может, однако, указывать на существование глубоких различий между самими правовыми системами, связанных с качественными переменами в обществе и его гражданско-правовых основаниях.

Юридическая специфика института владения в римском праве стимулирует поиск релевантного метода историко-правового исследования, который бы позволял найти адекватные юридические понятия и концепции, соответствующие исторической реальности и закономерностям эволюции права в связи с развитием общества. Именно изучение института владения в римском праве стало одним из триумфов главы исторической школы права Ф.К. Савиньи в самом начале XIX в., основанием для критики учения о праве для Р. Йеринга в середине XIX в., одной из важнейших составляющих эволюционистской теории права, развиваемой П. Бонфанте и его школой в первой половине XX в. и остается основным испытательным полем для исторического подхода к праву сегодня.

Понимание юридического института можно считать достигнутым, если наряду с догматической (юридико-аналитической) трактовкой представлена историческая: социальная цель и юридическая конструкция института получает определенность только тогда, когда с исторической и логической точек зрения показана необходимость его возникновения как особого момента в регуляции общественных отношений на основе принципов формального равенства, признания автономии воли и самостоятельности участников отношений, эквивалентности предоставлений.

В структуре римского института владения (possessio) - ситуации, управомачивающей лицо на обращение к высшему судебному и административному должностному лицу (магистрату) - претору или губернатору провинции - за защитой в случае нарушения силой его контроля над определенной вещью, - своеобразно сочетаются волевой и фактический, публичный и частный моменты. Отсюда признанные трудности классификации этого института как особого вещного права - права на фактическое обладание вещью. В суждениях римских юристов нередки противопоставления владения как права (res iuris) владению как факту (res facti), которые современные исследователи зачастую совмещают с противопоставлением владения собственности.

Господствующее в современной доктрине понимание владения как одного из признанных полномочий собственника, когда владение представляют чуть ли ни одним из определений собственности, ведет к отрицанию у этой юридической ситуации собственного качества и не только затемняет трактовку данного института, но искажает само понятие вещного права, поскольку укрепляет научно несостоятельную тенденцию представлять все вещные права как особые модификации права собственности.

За основу при изучении римского права традиционно берется классический период (I-III вв. н. э), когда основные институты правовой системы, регулировавшей отношения между частными лицами в пределах римской державы, получили наиболее законченное выражение и " детальную разработку в трудах римских юристов. Однако внимание к генетической стороне изучаемого явления заставляет переместить акцент на предклассический период (III-I вв. до н. э) - время, когда были разработаны основы юриспруденции как науки и большинство институтов римского права получило первичную фиксацию и формальную определенность. Расхождения в трактовках владения среди предклассических юристов, а также между ними и классиками, - дают значительную информацию для исторической интерпретации явления и адекватной квалификации института с высоты современных представлений о праве.

Изучение доклассических периодов римского права в сравнении с классическим позволяет также фиксировать важные перемены в развитии социального значения отдельной личности и юридическом оформлении индивидуализма по мере преодоления групповых форм социальных отношений.

Учет постклассической истории римского права (IV-VI вв. н. э) необходим для правильного понимания классических текстов, многие из которых подверглись переработке и искажениям в эту эпоху упадка юридической теории и практики.

Одной из важнейших проблем современной романистики в области права владения остается феномен избирательности защиты владения в римском праве, с которым тесно связаны два других вопроса, которые в подавляющем большинстве исследований неоправданно выходят на первый план: является ли владение в римском праве правовым или фактическим отношением и какова роль индивидуального волеизъявления в квалификации ситуации фактического держания как владения.

Представляется, что споры о том, является ли владение фактом или правом, неосновательны: если принять во внимание то, что в римском праве не всякое фактическое держание признавалось владением, отличие юридического владения от фактического становится очевидным.

Проблема волевой квалификации отношения (т. н. animus possidendi) вызвана именно поиском примиряющей конструкции между фактической и юридической сторонами отношения, хотя первоначально она была поставлена в связи с критерием избирательности защиты владения в римском праве.

Непризнание держания владением не поддается догматическому объяснению, необходимость историко-генетической трактовки феномена общепризнанна. Предшествующие шаги в этом направлении не принимали во внимание важнейшую составляющую исторического процесса - становление свободного индивида - и были закономерно обречены на неудачу.

Игнорирование в определенных ситуациях самого факта непосредственной связи лица с вещью, отказ в признании социальной значимости индивидуальной воли ведет к интерпретации этого явления как институционального выражения неразвитости индивидуализма.

Интерпретированный в эволюционистской перспективе, факт избирательной защиты владения в римском праве становится важнейшим свидетельством о развитии схем индивидуальной принадлежности в предклассическую эпоху и первоначальных формах социально значимого взаимодействия индивидов по поводу вещей.

1) Понятие, элементы и виды владения

Владение (possessio) - это прежде всего фактическое и телесное обладание вещью, поэтому в случае владения правами говорят о quasi possessio.

Владение определяется по corpus - телесной связи с вещью и animus possidendi - намерению владеть вещью. Например, безумный или малолетний не могут владеть (и фактически, и юридически) до тех пор, пока они не обретут самосознание и не смогут выразить свою волю, при этом малолетний может начать владеть самостоятельно и без одобрения опекуна, но юридическим такое владение станет только после достижения им совершеннолетия, то есть правоспособности. Таким образом, юридическое владение дополняет фактическое. С другой стороны, отсутствие желания фактического владения вещью влечет утрату права владения (например, если хозяин вещи не противится захвату ее посторонним лицом, то он утрачивает право владения, поскольку налицо перемена в animus possidendi). Владеть можно или лично (possessio suo nomine), или опосредовано (in possessione nomine alieno esse - например, все, что приобретает подвластный, находится во владении его владыки, подвластный, так сказать, "обеспечивает своей службой чужое владение" D.41, 2,18). Держание, хранение, поклажа и тому подобное не являются, вообще говоря, владением.

Различается титульное и беститульное (натуральное) владение. В первом случае для владения имеется юридическое основание (iusta causa), например, владение как приданым, владение в качестве наследника, по давности (usucapio) и т.д. Примером беститульного (или натурального) владения является владение кредитора вещью, данной в реальный залог.

Приобрести владение можно или захватив вещь (occupatio), или получить ее от предыдущего владельца (traditio). Передача может быть произведена символически (traditio symbolica - например, передача ключей от склада как уступка владения), длинной рукой (traditio longa manu - когда бывший владелец сознательно покидает вещь, позволяя конкретному лицу завладеть ею) или короткой рукой (traditio brevi manu - в случае, когда владелец уступает право владения вещью тому, кто уже фактически владеет ею, например, как арендатор, который в результате этого процесса traditio становится владельцем).

Защищается владение с помощью административных средств, так называемых владельческих интердиктов, среди которых выделяются восстановительные, запретительные и предъявительные (Gai. IV 142 ff). (классификация Институций Юстиниана).

Владение - 1) фактическое обладание вещью вместе с 2) намерением относиться к ней как к своей (в отличие от держания вещи на основании договора, когда лицо обладает вещью на основании воли другого лица, держатель мог получить защиту вещи только через собственника).

Приобретение права владения и его утрата связывались с этими двумя признаками (в том числе в случае гибели вещи). Кроме того, утрата права владения наступала при превращении вещи во внеоборотную: неидентифицируемые неотделенные от аналогичных вещи (вода в реке, воздух) и запрещенные для оборота вещи (яды, запрещенные книги, культовые/религиозные/государственные объекты, общественные дороги, театры).

Замечание по “фактическому обладанию”:

Фактическое обладание в римском праве оценивается исходя из положения самой вещи, ключей от нее и т.п., обычного для соответствующей ситуации (обладание дикими птицами - пока они в клетке, домашним животным - пока оно возвращается во двор, т.е. условностей очень много).

Замечание по “намерению относиться к вещи как к своей”:

Основной подход к “владению" - с позиции разумности защиты владельца от посягательств на вещь (“владельческая защита”): “посессорная защита” подразумевает выяснение только факта владения и факта самоуправного нарушения этого права.

Доказывание намерения относиться к вещи “как к своей" требует выяснения правового основания для обладания вещью, однако в Риме в суде по нарушению прав владельца (“владельческий процесс”) в целях упрощения, ускорения процесса и устранения некоторых противоречий запрещались ссылки владельца на эти основания (поскольку вор, тоже признаваемый владельцем, тогда мог бы ссылаться на то, что именно он эту вещь украл, а если не признавать вора владельцем, то он не сумеет защитить свое право от нового вора - и так до бесконечности). Предполагалось априори, что если лицо фактически пользуется вещью для себя, то это означает его намерение относиться к вещи как к своей. А уже другая сторона была обязана доказать, что данное лицо получило вещь по такому-то основанию, исключающему возможность пользоваться вещью как своей (по такому-то договору, предусматривающему законное изъятие этой вещи у текущего пользователя).

Из-за необсуждения доказательств права владения “чисто-владельческий” процесс часто был предварительным: после чисто “владельческого" (“посессорного”) иска реальный собственник, не получивший вещь, мог подать отдельный (“петиторный”) иск к ошибочно установленному текущему владельцу, защищенному “владельческой защитой", доказывая, что он имеет право собственности на данную вещь.

Т. е. здесь - пример четкого разделения “посессорного" (вещного) иска только в отношении вещи и “петиторного” иска уже в отношении права на вещь.

Владение (pasessio) - фактическое господство лица над вещью и отношение к ней как к своей собственности. Подобные отношения носили не временный характер, а представляли собой прочные взаимоотношения между владельцем и вещью.

Возникновение института владения в римском праве связано с пользованием земельными участками. В римском государстве существовала коллективная собственность на землю, однако фактическое владение осуществляли определенные семьи. Отсюда и берет свое начало институт владения.

Еще цивильное право выделяет институт давности, от которого впоследствии и образовался институт права собственности. Законы XII таблиц устанавливали положение о том, что лицо, владеющее земельным участком 2 года, становится его собственником. В отношении других вещей срок давности равен 1 году.

Лицо, владея определенной вещью, защищало свое владение как лично, так и с помощью государства. Подобные действия лица составляли содержание владения.

Владение нескольких лиц одной вещью не представлялось возможным, поскольку владение представляло собой материальное воздействие на вещь.

Элементы владения:

1) субъективный - желание лица владеть вещью;

2) объективный - фактическое обладание вещью.

От владения следует отличать держание, под которым понимается обладание вещью, но отсутствие желания относится к данной вещи как к своей собственности.

Виды владения:

1) титульное и беститульное. При наличии титула владения собственность владения являлась правомерной. Впоследствии владение могло перейти в собственность только по давности либо при совпадении объекта владения и собственности. Беститульное владение означало отсутствие намерения владельца приобрести вещь в собственность (владение вещью кредитором и пр.);

2) законное и незаконное. При законном владении лицо обладает правом владеть вещью (собственник вещи). Незаконное владение в свою очередь подразделялось на добросовестное и недобросовестное. Лицо признавалось добросовестным владельцем, если оно не знало и не должно было знать о том, что не имеет права владеть данной вещью. Лицо являлось недобросовестным владельцем, если оно знало, что вещь ему не принадлежит, но вело себя как собственник вещи (вор по отношению к краденой вещи).

Законное (собственник), незаконное добросовестное владение (не знает и не должен знать, что вещь принадлежит не ему), недобросовестный (знает, что вещь ему не принадлежит, но ведет себя так, как будто вещь ему принадлежит - для этого случая не действует приобретение права собственности по давности и предъявляются более строгие требования относительно возмещения реальному владельцу после суда стоимости плодов или ухудшения состояния вещи).

Производное владение (залогодержатель - т.к в случае нарушения его прав на вещь он сам не имел бы возможности, не будучи владельцем, защитить вещь от посягательств, а залогодатель мог бы и отказаться в защите; еще пример - вещь на сохранении у третьего лица до разрешения спора о том, чья это вещь на самом деле - аналогичным образом если не признать владельцем хранителя, то он не сможет осуществить “владельческую защиту” ни сам, ни через неизвестного собственника).

То есть право владения и собственности могли принадлежать по римскому праву разным лицам.

Применялся принцип “никто не может изменить сам себе основание владения вещью" в том смысле, что статус вещи может измениться только при проявлении “настроений" данного лица вовне, т.е. нужен договор (например, заключение договора купли-продажи, который до расторжения отношений хранения будет основанием перехода владения к другому лицу, независимо от фактической непередачи вещи: она и так уже у нового владельца).

Приобретение вещи во владение могло быть произведено через посредника (опекуна, представителя, поручителя), но для этого посредник обязательно должен быть уполномочен производить приобретение в пользу владельца по закону или договору и действительно намереваться приобрести вещь для него, а не для себя.

Такие условия однозначно указываю на реального владельца и исключается вариант, когда неясно, кого рассматривать как владельца: уже с момента, когда вещь приобретена посредником, но поручитель еще даже об этом не знает, именно он признается владельцем; аналогично если владение осуществлялось через представителя, то утрата владения владельцем признается после прекращения возможности обладания вещью и владельцем, и его представителем - пока любой из них мог проявлять свою власть над вещью, она находилась во владении представляемого.

Особые формы защиты права владения - не иски, а преторские интердикты (запрещения), первоначально издаваемые претором после фактической проверки права владения просителя на оспариваемую вещь как прямое и категорическое указание передать вещь реальному владельцу, а в последствии издаваемые претором как условные распоряжения типа “если подтвердятся доводы просителя, то передать ему вещь/запретить посягательства на его вещь” (такие интердикты процессуально сопровождались (?) исками). Варианты интердиктов по защите владения: об удержании владения (защите от посягательств) и о возвращении вещи владельцу (если фактическое обладание уже перешло к ответчику) недвижимых объектов. При этом защита не предоставлялась тому, кто захватил вещь силой, либо тайно, либо получил ее от противника до востребования (для последнего случая - отдельный интердикт, допускающий выяснение права собственности непосредственно сразу, а не отдельно от владельческого (“посессорного”) процесса). Применение силы вызывало выигрыш дела другой стороной. Особенность процесса об удержании владения: вещь могла быть присуждена как истцу, так и ответчику (если им является реальный собственник, забравший вещь у незаконного владельца без силы и не в тайне) - “двойной” характер интердикта по недвижимости

Выделялось прекарное владение т.е. владение вещью до первого требования собственника.

Деление незаконного владения на добросовестное и недобросовестное имело немаловажное значение. Только добровольный владелец мог приобрести вещь в собственность по давности владения. Недобросовестный владелец строже отвечал за сохранность вещи при предъявлении собственником иска об изъятии его вещи у фактического владельца.

Титул VIII. Закона 12 таблиц сказано:

О делении вещей и свойствах их (De divisione rerum et qualitate) 1. (Гай). Наиболее общим образом вещи делятся на две части: одни являются вещами божественного права, другие - человеческого права. Вещи божественного права - это, например, вещи священные и религиозные. Святые вещи, как, например, стены и врата (города), также некоторым образом относятся к вещам божественного права. Вещи божественного права не входят в чье-либо имущество. То же, что относится к вещам человеческого права, входит большей частью и в чье-либо имущество; но (эти вещи) могут и не входить в чье-либо имущество, ибо вещи, входящие в состав наследства, не входят в чье-либо имущество, пока не явится какой-либо наследник. Вещи, которые являются вещами человеческого права, суть или публичные, или частные. Те, которые являются публичными, не считаются находящимися в чьем-либо имуществе, но считаются вещами, принадлежащими самой совокупности (universitas); частные же вещи - это те, которые принадлежат отдельным лицам.

Кроме того, некоторые вещи суть телесные, некоторые - бестелесные. Телесные вещи - те, которые могут быть осязаемы, например участок земли, человек (раб), золото, серебро и, наконец, другие неисчислимые вещи. Бестелесные вещи - те, которые не могут быть осязаемы; таковы те вещи, которые заключаются в праве", как наследство, узуфрукт, обязательства, заключенные каким-либо образом. Для (понятия) вещи не имеет значения, что в составе наследства имеются телесные вещи, ибо и плоды, извлекаемые из участка земли, являются телесными вещами, и то, что нам должно быть дано на основании какого-либо обязательства, большей частью является телесными вещами, как, например, участок, человек (раб), деньги; ибо само право наследования, и само право пользоваться вещью и извлекать плоды, и само право обязательства являются бестелесными. К этой категории относятся и права городских и сельских имений, которые называются сервитутами.

(Марциан). Некоторые вещи в силу естественного права являются общими для всех, некоторые принадлежат совокупности, некоторые не принадлежат никому, большинство принадлежит отдельным людям.

В силу естественного права, конечно, является общим для всех следующее: воздух, текучая вода и море, а следовательно, и берега моря.

(Флорентин). Также камушки, жемчуг и прочее, что мы находим на берегу, немедленно становятся нашими в силу естественного права.

(Марциан). Никому не запрещается доступ на берег моря с целью рыбной ловли, лишь бы данное лицо воздерживалось от входа в виллы, сооружения и памятники, так как эти (предметы) не относятся к праву народов, как море...

Но почти все реки и гавани являются публичными 52 Состоят из права, являются правами.

1745. (Гай). Пользование берегами является публичным на основании права народов, равно как и пользование самою рекою. Поэтому каждый волен причаливать на судне к берегу, привязывать канат к деревьям, растущим на берегу, [сушить сети и вытаскивать из моря], складывать какой-либо груз на берегу, равно как и плавать по реке. Но собственность принадлежит тем, чьи имения прилегают к реке; поэтому им принадлежат и деревья, растущие по берегам.

§ 1. Ловящим рыбу в море предоставляется устраивать для своего пребывания хижину на берегу.

(Марциан). Так что они становятся хозяевами земли, на которой они строят, но лишь до тех пор, пока сохраняется строение; после же разрушения строения земля как бы в силу права, вытекающего из возвращения (ius postliminii)", приходит в прежнее положение, и если другой возводит строение на том же месте, то это место становится его местом.

§ 1. Принадлежат совокупности, а не отдельным лицам, например находящиеся в общинах (civitates) театры, стадионы54 и т.п. и если что-либо другое из принадлежащего общине является общим. Поэтому общий раб, принадлежащий общине, не считается принадлежащим отдельным лицам по долям, но принадлежит совокупности, и потому Божественные братья дали рескрипт в том смысле, что раба общины можно допрашивать под пытками55 для доказательства обстоятельств, говорящих как против члена общины, так и в пользу его56. Поэтому и отпущенный на свободу раб общины не обязан испрашивать разрешения магистрата, если он вызывает в суд кого-либо из членов общины

§ 2. Вещи священные, и религиозные, и святые не находятся в составе чьего-либо имущества.

§ 3. Священные вещи - это те, которые посвящены (богам) обществом, а не частными лицами: если кто-либо частным образом установит для себя святыню, то эта вещь является не священной, а светской. Равным образом если здание сделалось священным, то даже после разрушения строения место58 продолжает оставаться священным.

§ 4. Но религиозным делает место кто угодно по своей воле, если погребает мертвеца на своей земле. [Но на общем кладбище можно погребать даже без согласия прочих59.] На чужой земле разрешается погребать с согласия хозяина: и хотя бы согласие выражено после погребения мертвеца, место делается религиозным.

§ 5. Пустую гробницу скорее следует считать религиозным местом, как об этом свидетельствует Вергилий"и Этот термин употреблен в настоящем фрагменте лишь как образное выражение

(Ульпиан). Но Божественные братья дали рескрипт в противополож ном смысле.

(Марциан). Является святым то, - что защищено от бесправных деист вий (iniuria) людей...Кассий сообщает, что Сабин правильно ответил том смысле, что в муниципиях стены являются святыми и что следует вое претить, чтобы на них что-либо помещалось".

(Ульпиан). Священные места - это те, которые публично посвящены (богам), безразлично находятся ли они в городе или в поле.

§ 1. Следует знать, что публичное место может стать священным тогда, когда принцепс посвятил его или дал (кому-либо) власть посвятить.

§ 2. Следует заметить, что священное место - это одно, а святилище - другое. Священное место - это освященное место, а святилище - это место, в котором покоются святыни; это может быть и в частном здании; если хотят освободить место от его религиозного характера, то следует вынести оттуда святыни.

§ 3. В собственном смысле слова мы называем святым то, что не является ни священным, ни светским, но что является неприкосновенным62; так, законы являются святыми, ибо они закреплены некоторой санкцией. Что подкреплено некоторой санкцией, то является святым хотя бы и не было посвящено богу"3; иногда в санкции устанавливают, что тот, кто совершит там нечто64, наказывается смертью.

§ 4. Муниципальные стены нельзя ни восстанавливать без разрешения принцепса или презеса, ни присоединять к ним, ни помещать на них что-либо.

§ 5. Священная вещь не подлежит оценке.

(Мацер). Следует знать, что владельцы недвижимых имуществ не принуждаются к предоставлению обеспечения.

§ 1. Следует признавать владельцем того, кто в полях или в городе владеет участком земли целиком или в части. Но и тот, кто владеет государственной землей за определенное вознаграждение (ager vectigalis) [т.е. на праве эмфитевзиса], признается владельцем; также, кто имеет одну собственность21, должен признаваться владельцем; но тот, кто имеет лишь узуфрукт, не является владельцем, как и написал Ульпиан.

§ 2. Кредитор, принявший вещь в залог, не является владельцем, хотя бы он даже имел владение, ему переданное или предоставленное должнику до востребования.

§ 3. Если участок земли дан в приданое, то как жена, так и муж вследствие владения этим участком признаются владельцами земли.

§ 4. В ином положении находится тот, кто имеет личное требование об участке.

§ 5. Опекуны, владеют ли их подопечные или они сами, занимают место владельцев; но если и один из опекунов был владельцем, то следует сказать то же.

§ 6. Если ты предъявишь требование о присуждении тебе участка, которым владел я, и после того, как дело решено в твою пользу, я принесу апелляцию, то являюсь ли я владельцем этого участка? И правильно говорится, что я владелец, так как я, несмотря на это (несмотря на судебное решение), владею, и не относится к делу то обстоятельство, что мое владение может быть от меня отсуждено.

§ 7. Вопрос о том, является ли кто-либо владельцем или нет, должен рассматриваться с точки зрения того времени, когда предоставляется обеспечение...

2) Cпособы приобретения, установление и переход, прекращения владения, защита владения

Владение приобреталось в собственность самостоятельным лицом, желающим владеть определенной вещью. На основании этого собственность Римской империи или юридических лиц предметом владения не являлась.

Право владения на вещь устанавливалось с момента соединения субъективных и объективных элементов, т.е. когда фактическое воздействие на вещь совпадало с желанием лица иметь данную вещь в своей собственности.

Способы приобретения владения:

1) захват - приобретение в собственность никому не принадлежащих движимых вещей и диких животных, т.е. установление фактического господства над вещью. Подобным образом в собственность приобретались и земельные участки. При возникновении споров о захвате наличие захвата определялось путем установления объективного и субъективного элементов владения;

2) передача владения, традиция. Данный способ приобретения владения наиболее часто применялся в хозяйственной жизни римского общества как наиболее простой по сравнению с захватом. Для приобретения вещи путем традиции достаточно простого соглашения с лицом, владеющим вещью. Подтвердить факт владения вещью возможно путем ее помещения в доме приобретателя. Приобретение владения являлось первоначальным, даже если оно передавалось от одного лица к другому. Существовало несколько способов передачи владения: путем передачи ключей (достаточно было передать не сами вещи, а ключи от склада, где они хранились), "передача длинной рукой" (для передачи владения было достаточно, чтобы продавец показал покупателю земельный участок с башни); "передача короткой рукой", в результате чего изменялась только воля сторон в отношении определенной вещи.

Виды прекращения владения:

1) потеря материального и волевого элементов;

2) утрата господства над вещью;

3) отказ от владения вещью;

4) смерть владельца;

5) гибель вещи или изъятие ее из оборота.

В римском праве владелец мог самостоятельно обратиться к претору за защитой своего владения. При этом не требовалось доказывать свое право на вещь.

Владение защищалось интердиктами (inter-dicta), которые представляли собой особые распоряжения претора о прекращении всех действий, нарушающих владение. Интердикты подразделялись на три вида: интердикт, направленный на удержание владения (interdicta retinendae possessionis), который имел разновидности - для движимых (interdictum uti possidetis) и для недвижимых (interdictum utrubi) вещей; интердикт о возвращении принудительного или тайно утраченного владения (interdicta recuperandae possessionis); интердикт об установлении владения впервые (interdicta adiscendae possessijnis).

1. Владение в смысле фактического обладания вещами является тем отношением, на почве которого складывался исторически институт права собственности.

Не забывая этой исторической связи “владения" и “права собственности" (оставившей свой след на разговорной речи, нередко отождествляющей эти два понятия), необходимо иметь в виду, что в более развитом римском праве “владение" и “право собственности" - различные категории, которые могли совпадать в одном и том же лице, но могли принадлежать и разным лицам.

Владение представляло собой именно фактическое обладание, однако связанное с юридическими последствиями, прежде всего снабженное юридической защитой. Для юридической защиты владения характерно то, что она давалась вне зависимости от того, имеет ли данный владелец вещи право собственности на нее или нет.

2. Однако не всякое фактическое обладание лица вещью признавалось в римском праве владением. Проводилось различие между владением в точном смысле (possessio, possessio civilis) и простым держанием (detentio, иногда называвшимся possessionaturalis).

Для наличия владения (possessio) необходимы были два элемента: corpus possessionis (буквально “тело" владения, т.е. само фактическое обладание) и animus possessionis (намерение,. воля на владение). Однако не всякая воля фактически обладать вещью признавалась владельческой волей. Лицо, имеющее в своем фактическом обладании вещь на основании сговора с собственником (например, получивший ее от собственника в пользование, на хранение и т.п.), не признавалось владельцем, а было держателем на чужое имя (detentor alieog nomine). Между тем нельзя сказать, что пользователь или хранитель вещи не имеет воли обладать вещью, воля у него есть но воля обладать от имени другого. Для владения же в юридическом смысле была необходима воля обладать вещью самостоятельно, не признавая над собой власти другого лица, воля относиться к вещи как к своей (animus domini). Такая воля есть у подлинного собственника; у лица, которое в силу добросовестного заблуждения считает себя за собственника, хотя на самом деле таковым не является (так называемый добросовестный владелец); наконец, у незаконного захватчика чужой вещи, прекрасно знающего, что он не имеет права собственности на данную вещь, и все-таки проявляющего волю владеть вещью как своей.

Напротив, такой владельческой воли, именно в смысле намерения относиться к вещи как к собственной, нет, например, у арендатора: он обладает вещью, обладает в своем интересе, но самим фактом платежа арендной платы он уже признает за собой юридическое господство собственника (лицо, относящееся к вещи как к своей, не станет платить кому-то за пользование этой вещью'). Поэтому арендатор в римском праве считался держателем арендованной вещи на имя ее собственника.

Таким образом, владение (possessio) можно определить как фактическое обладание лица вещью, соединенное с намерением относиться к вещи как к своей (обладать независимо от воли другого лица, самостоятельно); держание же (detentio) как фактическое обладание вещью без такого намерения (обладание на основе договора с другим лицом, вообще несамостоятельное, а также и обладание ненамеренное, бессознательное и т.д.).

Практическое значение различия владения и держания выражалось в том, что в то время как владельцы (possessores) защищались от всяких незаконных посягательств на вещь непосредственно сами, арендатор как “держатель от чужого имени" мог получить защиту только через посредство собственника, от которого получена вещь. Этим вскрывается социальное значение такого построения: отсутствие собственной владельческой защиты арендатора, необходимость для него обращаться за помощью к собственнику позволяли собственнику сильнее эксплуатировать арендатора, принадлежавшего обычно к малоимущим слоям населения.

3. Что касается corpus possessionis, то в более отдаленную эпоху в малоразвитом праве этот элемент владения понимался в грубом физическом смысле обладания (в руках, в доме, во дворе). В дальнейшем corpus possessionis стали понимать не так грубо, а более утонченно: стали признавать, что corpus essionis имеется во всех случаях, когда при нормальных условиях для лица обеспечена возможность длительного беспрепятственного проявления своего господства над вещью. Такую общую формулировку позволяют дать многочисленные конкретные примеры, имеющиеся в источниках римского права. Так римские юристы считали, что дикие звери и птицы лишь до тех пор остаются в нашем владении, пока они состоят под нашей охраной (в клетке и т.п.) и не вернулись в естественное состояние свободы; прирученное (домашнее) животное не выходит из нашего владения, даже если оно уйдет со двора, лишь бы оно не потеряло привычку возвращаться обратно; если передаются товары, находящиеся в кладовой, то достаточно простого вручения ключей от этой кладовой, чтобы получить corpus possessionis в отношении передаваемых товаров и т.д.

Классический юрист Павел (D.41.2.1 21) не связывает corpus possessionis непременно с физическим держанием вещи: для наличия владения нет необходимости взять вещь “согроге et tactu" (буквально телом и прикосновением), так сказать, забрать в кулак, осязать. По отношению к некоторым вещам (например, зданию, колоннам и т.п.) это вообще немыслимо; в таких случаях достаточно охватить вещь oculis et affectu (глазами и намерением). Так, римские юристы говорили, что, если кто хочет приобрести владение земельным участком, ему не нужно обходить omnes glebas, каждую пядь земли, достаточно явиться хотя бы на одно место участка, лишь бы было намерение владеть всем участком. Юрист Цельз пошел дальше и признавал достаточным для приобретения владения, чтобы передающий участок показал его приобретающему с какого-нибудь высокого места, например с башни (D.41.2.18.2) и т.д.

Богатая казуистика, содержащаяся в Дигестах, позволяет определить corpus possessionis как такое положение лица в отношении вещи, в каком нормально находятся собственники в отношении своих вещей: если по нормальным условиям предполагается нахождение вещей в жилище собственника (например, платье, домашняя обстановка и т.п.), а такого рода вещь находится в конкретном примере за пределами жилища, corpus possessionis признать нельзя; если же сложили бревна, кирпичи и т.д. даже не во дворе, а перед воротами дома, названные строительные материалы все же считаются находящимися в фактическом владении данного лица, потому что в жизни для этих вещей такое положение нормально, и т.д.

4. Владелец фактически проявляет вовне (законно или внезаконно) собственническое отношение к вещи. Равным образом и предметом владения по римскому праву могли быть те же самые вещи, на которые возможно право собственности. Ввиду изложенного соотношения между владением и правом собственности в литературе римского права предлагало (Иерингом) определить владение как “видимость собственности”

5. Виды владения. Владельцем вещи нормально являете" ее собственник, так как нормально вещи находятся в обла-дании тех, кому они принадлежат. Собственник имеет и право владеть вещью (ius possidendi). В этом смысле он является законным владельцем. Владельцы, фактически обладающие вещью с намерением относиться к ней как к собственной, но не имеющие ius possidendi (права владеть), признаются незаконными владельцами.

Незаконное владение в свою очередь может быть двух видов: незаконное добросовестное и незаконное недобросовестное владение.

Добросовестным владение в римском праве признается в тех случаях, когда владелец не знает и не должен знать, что он не имеет права владеть вещью (например, лицо, приобретшее вещь от несобственника, выдававшего себя за собственника). Примером недобросовестного владения может служить владение вора, который знает, что вещь не его, и тем не менее ведет себя так, как будто вещь принадлежит ему.

Различие добросовестного и недобросовестного владения имело значение в ряде отношений; так, только добросовестный владелец мог приобрести по давности право собственности (см. ниже, гл. III, § 3, п.4); в тех случаях, когда собственник предъявлял иск об изъятии его вещи от фактического владельца, недобросовестный владелец вещи строже отвечал за сохранность вещи, за плоды от вещи и т.д., чем добросовестный владелец, и пр.

6. Принято выделять в особую группу несколько случаев владения, когда в силу особых причин владельческая защита давалась лицам, которых по существу нельзя признать владельцами в римском смысле слова; в литературе римского права принято в этих случаях говорить о так называемом производном владении. К числу производных владельцев относится, например, лицо, которому вещь заложена (см. ниже, гл. IV, § 7). Это лицо держит вещь не от своего имени, не как свою, а как чужую с тем, чтобы вернуть ее собственнику, как только будет уплачен долг, обеспеченный залогом. Но если бы принявшего вещь в залог не признали владельцем, то получилось бы, что в случае нарушения его обладания вещью он мог бы оказаться беззащитным, так как сам он не имел бы владельческой защиты, а собственник, на имя которого он держит вещь, мог не оказать ему защиты, ибо он заинтересован скорее истребовать вещь для себя. Эта особенность отношения привела г тому, что лицо, получившее вещь в залог, хотя и не имело animus doniini, получило в виде исключения самостоятельную владельческую защиту.

Другой пример производного владения. Два лица спорят о том, кому из них принадлежит данная вещь. Не доверяя один другому, они передают ее впредь до разрешения их спора в судебном порядке на сохранение какому-то третьему лицу (так называемая секвестрация). Это третье лицо вовсе не имеет намерения относиться к вещи как к своей. Оно - держатель, но неизвестно, от чьего имени (так как о праве собственности на вещь идет спор); следовательно, в случае нарушений неизвестно, к кому же хранитель вещи должен обратиться за защити Поэтому за таким лицом была признана самостоятельная владельческая защита.

1. Римские юристы считали, что владение приобретается corpore et animo, но недостаточно одного corpus или одного animus. Это означает, что владение устанавливается для данного лица с того момента, когда у него соединились и телесный момент (corpus possessions) в изложенном выше (§ 1, п.3) смысле, и владельческая воля в смысле намерения относиться к вещи как к своей.

2. Установить и доказать corpus possessions, факт обладания данного лица данной вещью, по общему правилу, не представляет особых затруднений. Но как установить намерение; с которым данное лицо обладает вещью? Лицо является на земельный участок, вспахивает его, засевает и т.д.; лицо обладает лошадью, ездит на ней и т.п. Как узнать, делает ли оно все это “с намерением относиться к вещи как к своей" или признавая над собой какого-то собственника, т.е. как простой держатель вещи?

Ответ напрашивается сам собой: необходимо выяснить так называемую causa possessionis, т.е. то правовое основание, которое привело к обладанию лица данной вещью. Одно лицо получило вещь путем покупки, сопровождавшейся передачей вещи продавцом, другое - получило такую же вещь по договору найма во временное пользование. Осуществляя свое пользование, оба они совершают, быть может, одинаковые действия, но для первого лица эти действия являются показателем владельческой воли, а для второго - они лишь выражение его зависимого держания.

По поводу этого критерия в литературе римского права выражалось следующее сомнение: поскольку вор в римском праве признавался хотя и незаконным, и недобросовестным, но всё-таки владельцем, то неужели римское право требовало и допускало, что лицо, просившее защитить его фактическое владение, ссылалось бы в доказательство своего владения на то, что оно вещь украло? Такое абсурдное положение не могло иметь места потому, что доказывать causa possessionis вообще прямо не требовалось. Исходным положением было то, (что если лицо фактически пользуется вещью для себя, то предполагалось, что у него есть намерение относиться к вещи как к своей. А если другая сторона желала это предположение опровергнуть, то ей и нужно было сослаться на то, что лицо получило вещь по такому основанию, которое исключает владельческую волю (например, что вещь получена по договору найма).

3. В отношении animus possessionis (владельческой воли) применялся принцип: nemo sibi causam possessionis mutare potest (D.41.2.3.19), никто не может изменить сам себе основание владения. Этот принцип не имел такого смысла, что если лицо в данный момент обладает вещью, допустим, по договору найма и, следовательно, является держателем вещи, то оно никогда и ни при каких условиях не может превратиться во владельца или, наоборот, владелец никогда не может стать держателем. Такая переквалификация в практике бывала нередко. Например, лицо отдало другому свою вещь на хранение. Хранитель признавался держателем вещи. Но до истечения срока хранения он мог купить полученную на хранение вещь у того, кто дал ему ее на хранение. Для передачи права собственности по римскому праву недостаточно одного договора купли-продажи, нужна еще фактическая передача вещи. Однако в данном примере вещь уже находится у покупателя, она ему была передана по договору хранения. Бесцельно было бы требовать, чтобы хранитель вернул вещь продавцу, а тот вторично передал бы ее тому же самому лицу, но уже не как хранителю, а как покупателю. Вещь при указанной обстановке считалась переданной на новом основании, без новой фактической ее передачи (это называют traditio brevi manu, передача “короткой рукой”). Намерение обладателя вещи в силу нового основания (купля-продажа) считалось изменившимся: лицо из держателя превращалось во владельца.

Возможно обратное; лицо, являющееся одновременно и собственником, и владельцем вещи, продает ее, причем договаривается с, покупателем, что в течение, например, месяца вещь останется у продавца (для пользования, хранения и т.п.). И в этом случае фактической передачи вещи не произошло, но в силу нового основания прежний владелец превращался в держателя (который будет держать вещь на имя покупателя); в средние века такое превращение владельца в держателя назвали constitutum possessorium.

Таким образом, изменить основание владения было можно, но не простым изменением намерений лица, ни в чем не выразившимся вовне, а только путем совершения соответствующих договоров, как в приведенных примерах, или путем иных действий прежнего держателя в отношении владельца и т.п. Правило “никто не может изменить себе основание владения” понимается, следовательно, только в том смысле, что не читаются с одним изменением внутренних настроений лица, не проявившемся вовне.

4. Владение может быть приобретено не только лично, но и через представителя, т.е. через лицо, действующее от имени и за счет другого лица. Классический юрист Павел говорит по этому поводу так: “Мы можем приобрести владение через представителя, опекуна или попечителя. Но если названные лица приобретут владение от своего имени не с тем намерением, чтобы только оказать нам услугу, они не могут приобрести для нас. Наоборот, если сказать, что мы не приобретаем владение и через тех, которые захватывают владение от нашего имени, то оказалось бы, что не имеет владения ни тот, кому вещь передана (т.е. представитель), так как у него нет владельческой воли, ни тот, кто передал вещь, так как он уступил владение” (D.41.2.1 20).

Из этого видно, что для приобретения владения через представителя требовались следующие условия. Представитель должен был иметь полномочие приобрести владение для другого лица, будет ли это полномочие вытекать из закона (как у опекуна) или из договора. Давая представителю такое полномочие, лицо тем самым заранее выражало свою владельческую волю (animus possessionis). Другой элемент владения (corpus possessionis) осуществлялся в лице представителя, но требовалось, чтобы представитель, приобретая вещь, имел намерение приобрести ее не для себя, а для представляемого.

При наличии названных условий владение представляемого лица считалось возникшим в тот момент, когда представитель фактически овладел для него вещью, хотя бы в этот момент представляемый еще не знал о факте овладения вещью.

5. Прекращение владения. Владение утрачивалось с утратой хотя бы одного из двух необходимых элементов - corpus Possessionis или animus possessionis. Так, владение лица прекращалось, как только вещь выходила из его обладания (в указанном выше, § 1, п.3, смысле) или лицо выражало желание прекратить владение (отчуждало вещь). Владение прекращалось в случае гибели вещи или превращения ее во внеоборотную вещь (см. ниже, гл. III, § 1, п.7).

Если владение осуществлялось через представителя, то но прекращалось, помимо воли владельца, в том случае, если прекратилась возможность обладания вещью и в лице представителя и в лице представляемого. Пока тот или другой из них еще могли проявлять свою власть над вещью, вещь считалась во владении представляемого.

В отличие от держания владение пользовалось самостоятельной владельческой защитой. Характерная черта владельческой защиты заключалась в том, что в процессе о владении не только не требовалось доказательства права на данную вещь, но даже и не допускалась ссылка на такое право. Для того чтобы получить защиту владения, необходимо установить факт владения и факт его нарушения. В источниках римского права эта мысль выражена с явным преувеличением: “между собственностью и владением нет ничего общего” (D.41.2.12.1). Преувеличение здесь в том, что нормально вещью владеет тот, кому она принадлежит на праве собственности; в этом смысле в большинстве случаев между владением и собственностью общее есть.

Поскольку во владельческом процессе доказывались только факты, а вопрос о том, кому принадлежит право на владение данной вещью оставался в стороне, владельческий процесс являлся, с одной стороны, более легким в отношении доказывания претензии (доказать право собственности на вещь нередко представляет большие трудности); с другой стороны (в силу той же причины), владельческая защита имела только предварительный (или провизорный) характер: если в результате спора о владении вещь присуждалась не тому, кто имел на нее право, то этот последний мог затем предъявить свой собственный иск (виндикацию). Если ему удавалось доказать право собственности (а не только факт владения), он мог истребовать вещь от фактического владельца.

Владельческая защита, построенная на выяснении одних только фактов (владения и его самоуправного нарушения), вне зависимости от вопроса о праве на владение данной вещью, называлась поссессорной (possessorium); защита прав, требующая доказательства наличия у данного лица права, называлась петиторной (petitorium).

2. В литературе римского права является спорным вопрос: как объяснить основание, по которому государство оказывало защиту владельцу, не проверяя правомерности его владения и даже не позволяя другой стороне в процессе ссылаться на свое право владеть данной вещью? Среди разных точек зрения, выражавшихся по данному вопросу, следует отметить две, пользующиеся наибольшим признанием.

Одно объяснение1 сводится к следующему. Совпадение в лице и собственника и владельца встречалось в жизни настолько часто, что можно было предполагать (пока не доказано иное), что кто владеет вещью, тот и собственник, и обратно - раз у данного лица нет вещи во владении, следовательно, ему не принадлежит и право собственности. Исходя из нормальнoгo, постоянно наблюдаемого в жизни совпадения в одном лице владельца и собственника, государство в целях наилучшей защиты собственника облегчало его положение как владельца тем, что охраняло владение, не требуя доказательства права собственности и не позволяя затягивать процесс ссылкой ответчика на его право собственности. Если же в отдельном конкретном случае оказывалось, что вещь находилась в незаконном владении лица, которое получило защиту благодаря указанной особенности владельческого процесса, то претендующему на эту вещь лицу предоставлялась возможность прибегнуть к петиторному процессу, доказать свое право собственности и истребовать вещь. Это объяснение во многом соответствует нормам римского права: владельцами по римскому праву могли быть только те же лица, которые были способны приобретать право собственности; предметами владения признавались только вещи, на которые могло быть право собственности (нельзя владеть публичной дорогой, общественным театром и т.п.). другое, часто встречающееся объяснение сводится к тому, что упрощенная владельческая защита была одной из мер борьбы с самоуправством

Фактически сложившиеся отношения не должны нарушаться по усмотрению отдельных лиц, считающих, что вещи могут находиться во владении не тех, кто ими фактически обладает, а в их владении. Изменение фактического положения вещей возможно только через посредство суда, т.е. путем предъявления иска. Если же лицо посягало на чужое фактическое владение помимо суда, государство ограждало владельца, даже если он и не имел права на владение. Это объяснение можно было бы признать удовлетворительным, например, для современного буржуазного права, не различающего “владельцев" и “держателей". Но применительно к римскому праву оно не соответствует его особенности, выражающейся в том, что значительные массы фактических обладателей вещей, но являющихся только держателями, не пользовались владельческой защитой.

При этом объяснении остается без ответа вопрос, почему самоуправное посягательство на обладание вещью держателя (например, хранителя вещи, арендатора и т.п.) является менее опасным и не дает этому фактическому обладателю вещи основания получить скорую и облегченную защиту.

Таким образом, более правдоподобным объяснением основания поссессорной защиты в римском праве надо признать первое из изложенных.

3. Владение защищалось не исками (actiones), a интердиктами (см. разд. II, §5, п.2).

Владельческие интердикты давались или для того, чтобы защитить от самовольных посягательств на вещь владельца, еще не утратившего владения, т.е. чтобы удержать за ним владение (это - interdicta retinendaepossessionis, интердикты “об удержании владения”), или же для того, чтобы вернуть утраченное владение (interdicta recuperandae possessionis, интердикты “о возврате владения”).

Классическое право знало два интердикта, направленных на удержание владения: interdictum uti possidetis для защиты владения недвижимостью, и interdictum utrubi для защиты владения движимой вещью. Interdictum uti possidetis назван так по начальным словам преторской формулировки интердикта: “как вы теперь владеете. так и должно остаться, я (претор) не позволю применять насилие, направленное на изменение существующего владения". По интердикту uti possidetis защита обеспечивалась не всякому владельцу, а только тому, кто владеет недвижимостью, “пес vi пес clam пес precarioab adversario”. Это значит, что владельческая защита не дается тому, кто захватил недвижимость силой (vi) от того, кто является другой стороной в процессе (ab adversario), не дается, далее, защита тому, кто захватил недвижимость тайно (clam) no отношению к другой стороне - противнику в процессе; наконец, не получает защиты тот, кто получил недвижимость от противника в процессе в пользование до востребования (precario, D.43.27, l. pr).

Таким образом, если незаконный захватчик недвижимости просил защитить его владение от посягательств не того лица, у которого он незаконно захватил эту недвижимость, а от посягательств со стороны какого-то третьего лица, то незаконный захватчик получал защиту с помощью интердикта uti possidetis. Если же его противником в процессе был как раз тот, в отношении кого у него имеется один из трех названных пороков владения (получение вещи vi, clam или precario), то по интердикту uti possidetis недвижимость присуждалась во владение другой стороне.

В последнем случае исход дела был таков, что интердикт, предъявленный одним лицом для удержания своего владения, приводил к возвращению владения другой стороне в процессе. Это необычно для гражданского процесса; гражданский процесс вообще кончается или присуждением в пользу истца, или отказом в иске, но не присуждением в пользу ответчика, как в данном случае.

Поэтому интердикт uti possidetis называют “двойным” в том смысле, что хотя здесь есть, конечно, заявитель, инициатор процесса, но нет истца и ответчика; каждая сторона может оказаться на положении ответчика. Interdictum utrubi также получил название по начальному слову интердикта: “где (utrubi, т.е. у кого из сторон) вещь... ”ит.д. Интердиктом utrubi защищалось владение движимыми вещами. Защита давалась тому, кто за последний год провладел вещью больше времени, притом получил вещь в отношении другой стороны без тех же пороков, которые служили препятствием для защиты и по предыдущему интердикту (D.43.31.1). Таким образом, и utrubi был интердиктом “двойным"; процесс и в этом случае мог закончиться закреплением владения не за тем, кто предъявил интердикт, а за другой стороной.

При Юстиниане давался единый интердикт для удержания владения, а именно uti possidetis, как для защиты владения недвижимыми, так и движимыми вещами.

К другой категории владельческих интердиктов, а именно интерциктов для возврата владения (recuperandae possessionis), относились интердикты unde vi и de precario. Interdictum unde vi дается юридическому владельцу недвижимостью, насильственно (vi) лишенному владения. В процессе по интердикту unde vi не допускалась не только ссылка ответчика на свое право собственности, но даже и ссылка на то, что лишившийся вследствие насилия владения недвижимостью сам приобрел владение vi, clam или precario в отношении ответчика. В случае подтверждения факта насильственного отнятия у истца недвижимости ответчик по интердикту unde vi присуждался к возвращению истцу недвижимости со всеми плодами и приращениями (за время после отнятия владения) и к возмещению убытков (D.43.16.6 и др.).

При Юстиниане interdictum unde vi был распространен и на случай самовольного захвата недвижимости в отсутствие владельца (С.8.4.11).

Interdictum de precario давался лицу, предоставившему свою вещь другому в так называемое прекарное пользование т.е. в бесплатное пользование до востребования, если лицо взявшее вещь на этих условиях, не возвращало ее по первому требованию. Этот интердикт не являлся последовательно поссессорным, так как в случае его предъявления ответчик мог выставить в качестве возражения не только ссылку на невозможность вернуть вещь, наступившую помимо вины ответчика, но также и ссылку на то, что в данное время ответчик - уже собственник вещи (D.43.16.2. рг.4, §3 и др.).

4. Добросовестный владелец помимо интердиктов имел еще специальное средство защиты - actio in rem Publiciana. Этот иск давался лицу, владение которого отвечало всем требованиям, необходимым для приобретения вещи по давности, за исключением лишь истечения давностного срока (см, ниже, гл. III, § 3, п.4). Для того чтобы дать такому владельцу защиту, претор включал в форму иска предписание судье предположить, что истец провладел давностный срок и, следовательно, приобрел право собственности.

Таким образом, actio Publiciana служит примером “иска с допущением фикции” (см. разд. II, § 4, п.5).

Поскольку actio Publiciana предполагала добросовестность владения истца, а также законный способ приобретения владения (не приведший к приобретению права собственности только в силу некоторого обстоятельства, например потому, что отчуждатель вещи сам не имел на нее права собственности), этот иск нельзя назвать владельческим (поссессорным) средством защиты; скорее это средство защиты права (так называемое петиторное средство).

Добросовестный владелец получал защиту по actio Publiciana только против недобросовестных владельцев, но не против собственника или такого же, как и истец, добросовестного владельца. Actio Publiciana давалась также для защиты так называемого “преторского собственника” (об этом см. ниже, гл. III, § 1, п.5).

Задача.

Сильный ветер, сорвав с крыши дома черепицу, увлек ее на соседний двор, где ею была убита овца. Возможен ли иск к хозяину черепицы? Если да, то личный или вещный?

На поставленные вопросы позволит ответить институт владения в римском праве

Институт владения в римском праве выступает как правовая форма закрепления исключительного фактического обладания собственной или чужой вещью, обеспечивая защиту от силового нарушения непосредственности связи лица с вещью. Непосредственность связи владельца с объектом владения формализуется на основе презумпции фактического обладания вплоть до его смерти, утраты правоспособности, выраженного отказа от владения, передачи его другому лицу или нарушения в результате применения силы или кражи.

Владелец вещи имеет на нее не только права но и несет определенные обязательства, т.е. несет ответственность за свое имуществоВ ряду оснований возникновения обязательств видное место занимают деликты. Деликт - это противоправное действие, правонарушение. В зависимости от последствий, связанных с деликтами, они разделялись в римском праве на публичные деликты и частные.

Ответственность владельца вещи за повреждения, порчу и уничтожение чужого имущества:

1. Ответственность за повреждения ex lege Aquilia. На основании закона Аквилия и согласно распространительному толкованию этого закона всякий отвечает за свои умышленные и неосторожные действия и упущения (последнее спорно), поскольку таковые привели к повреждению или уничтожению чужой вещи или к утрате ее, или поскольку ими причинено телесное повреждение другому лицу Гримм Д.Д. Указ. соч. С.333. .

1) Иск, возникающий из такого повреждения, называется actio legis Aquiliae. В частности, различали actio legis Aquiliae directa, utilis и in factum actio accommodata legi Aquiliae, ср.1.11 D. de praescr. verb. 19,5, _ 16 J. de leg. Aquil.4,3. Истцом является, если была повреждена вещь, собственник ее и другие лица, имеющие вещное на нее право (например, узуфруктуарий, кредитор по залогу и т.д.). В случае телесного повреждения истцом является потерпевший и его властелин.

2) Иск направлен на вознаграждение за причиненный убыток. По римскому праву, actio legis Aquiliae принадлежала к смешанным искам, то есть иск имел и штрафную функцию. Штрафной элемент заключался в том, что при оценке стоимости вещи принималась во внимание высшая стоимость, какую она имела в течение последнего года (в случае убиения раба или четвероногих животных), или в течение последних 30 дней (при повреждениях другого рода). Теперь этот штрафной элемент отпал.

3) Что касается в частности, телесных повреждений и лишения жизни лиц свободных, то в этих случаях возникала actio legis Aquiliae utilis, ср.1.13 pr. D. ad leg. Aquil.9,2: liber homo suo nomine utilem Aquiliae habet actionem.

Иск направлен в чистом римском праве прежде всего на возмещение расходов по лечению, а равно (в случае смерти потерпевшего) на возмещение расходов по погребению; кроме того, может быть потребовано вознаграждение за утраченный заработок, а равно за уплату или понижение работоспособности, ср.1.7 D. de his qui effud.9,3: cum liberi hominis corpus: laesum fuerit, judex computat (1) mercedes medicis praestitas (2) ceteraque impendia, quae in curatione facta sunt, (3) praeterea operarum, quibus caruit aut (4) cariturus est ob id, quod inutilis factus est. - Современная практика признала, сверх того, за потерпевшим еще право на получение известного удовлетворения за перенесенные боли (так назыв. Schmerzensgeld).

4) В заключение надо отметить, что в некоторых особых случаях причинения повреждений вместо actio legis Aquilliae прибегали к специальным штрафным искам, которые были направлены частью на уплату duplum, частью на уплату quadruplum, частью на уплату штрафа в размере по усмотрению суда. Сюда относились случаи умышленного причинения повреждений во время большого скопления народа - damnum in turba datum, а также во время пожара и других бедствий; сюда же относятся: actio arborum furtim caesarum - иск, преследующий тайную порубку деревьев, a. sepulcri violati - иск, преследующий умышленное повреждение места погребения, a. de servo corrupto - иск, против того, кто совратил чужого раба, и нек. др. - В современном праве и в этих случаях штрафной элемент, конечно, отпал.

II. Ответственность за повреждения причиненные третьими лицами. Сюда относятся случаи, при которых живущий в помещении, из которого вылито или выброшено что-либо на улицу или на другое место, по которому обыкновенно ходят люди, отвечает за причиненный этим убыток на основании actio de effusis et dejectis in duplum. Теперь он просто обязан возместить ущерб. Сверх того, в римском праве существовал еще особый иск - actio de posito er suspenso. Этот иск может быть предъявлен всяким гражданином против того, кто выставил или вывесил что-либо в таком месте и таким образом, что этим грозила опасность для проходящих мимо. Иск был направлен на уплату 10 золотых. В современном праве этот иск отпал.

III. Независимо от указанных случаев римское право установило, что властелин отвечает не только за повреждения, но и вообще за деликты, совершенные подвластными ему лицами (рабами и подвластными детьми), в том смысле, что он обязан либо возместить причиненный вред, либо выдать провинившегося потерпевшему, noxae dedere, у которого он оставался, пока не отрабатывал своей долг. Соответствующие иски называются actiones noxales. Иск предъявляется против того, кто ко времени предъявления его будет властелином провинившегося лица. В современном праве эти иски больше не встречаются.

IV. Ответственность за повреждения, причиненные животными. По общему правилу, собственник животного отвечает за вред, причиненный его животным третьим лицам, на основании actio legis Aquiliae, то есть он обязан, на общем основании, возместить соответствующий вред, не пользуясь никакими льготами. Из этого правила допускается, однако, исключение в следующем случае: если животное ранит или убьет человека или нанесет какой-нибудь другой вред в порыве дикости, не свойственной данному роду животных (contra naturam sui generis), то потерпевший может требовать от собственника животного посредством actio de pauperie только или возмещения убытка, или выдачи животного (noxae deditio). Иск предъявляется против того, кто во время предъявления его будет собственником животного. В случае смерти или потери животного, не по вине собственника, прежде предъявления иска, право на иск отпадает.

Обязательства как бы из деликта - обязательства, которые наступали, когда обязательство возникало из-за совершенного правонарушения, которое не подпадало ни под один деликт.

Виды обязательств как бы из деликта:

ответственность за вылитое или выброшенное на улицу или площадь, которая наступала независимо от личной вины хозяина дома или квартиры, откуда было вылито или выброшено;

Иск - средство, посредством которого потерпевший в результате судебного процесса добивался вынесение решения в соответствии с его интересами.

В римском праве выделяются следующие виды исков:

1) вещный иск - защита вещных прав того или иного лица. Он предъявлялся в отношении любого лица, которое посягнуло на право собственности истца. Защита вещных прав осуществлялась посредством подачи виндика-ционного и негаторного исков;

2) личные иски - подавались в защиту обязательственного права какого-либо лица. Данные иски получили название личных, так как они предъявлялись против определенного лица или лиц;

В данном вопросе к хозяину черепицы можно предъявить личный иск т.к владелец черепицы не посягал на собственность владельца овцы (непосредственно на овцу) и не хотел ею незаконно завладеть, но он уничтожил чужое имущество не имея личной вины за произошедшее (его вещь, которой но владел - черепица, без его вины убила чужую овцу).

Однако следуя обязательствам как бы из деликта: ответственность за вылитое или выброшенное на улицу или площадь, которая наступала независимо от личной вины хозяина дома или квартиры, откуда было вылито или выброшено;

Следовательно т.к черепица находилась на доме, которым владел ответчик, и этой же черепицей ответчик так же владел, он несет обязательство за все, что находится в его владении и обязан возместить ущерб нанесенный его "имуществом", даже без его вины

Список литературы

1. Бартошек М., Римское право (понятия, термины, определения). / Бартошек; - --М., 1989.

2. Глебицкий-Юзефович Л., О праве приращения к недвижимостям (accessio). /Л. Глебицкий-Юзефович - Одесса, 1875.

3. Дормидонтов Г.Ф., Система римского права. Вещное право. / Г.Ф. Глебицкий-Юзефович - Казань, 1913.

4. Иванов Б.П., Res mancipii et nec mancipii. (Очерк по истории римского права). /Б.П. Иванов - --Казань, 1914.

5. Зелер В., Учение о праве общей собственности по римскому праву. / В. Зелер - Харьков, 1895.

6. Кремлев Н. К учению о праве добросовестного владельца на плоды по римскому праву. / Н.К. Кремлев - --Казань, 1866.

7. Кремлев Н. Сепарация как способ приобретения собственности добросовестным владельцем по классическому римскому праву. \ Н.К. Кремлев - Казань, 1868.

8. Перцев В.Н. О форме собственности в античном обществе /В.Н. Перцев // Исторический журнал. - 1939. - № 10. - С.41-44.

9. Петражицкий Л.М. Bona fides в гражданском праве. Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и политики гражданского права. /Л.М. Петражицкий- - 2-е изд. - Спб., 1902.

10. Петражицкий Л.М. Деление дотальных плодов по римскому праву/Л.В. Петражицкий // Киевские университетские известия. - --1896.

11. Попович П.В. Определение давности и давности владения в древнеримском гражданском праве. /П.В. Попович- - Варшава, 1911.

12. Савельев В.А. Право собственности в римской классической юриспруденции/В.А. Савельев // Советское государство и право. - 1987. - № 12. - С.11-27.

13. Синайский В.И. Юридическая загадка. (К вопросу о спецификации). /В.И. Синайский- - Киев, 1914. 13.11 2009 г. Голопятенко Т.Н.