Реферат: Причины неэффективности социальной адаптации пауперов в Англии в 16-ом веке

Реферат: Причины неэффективности социальной адаптации пауперов в Англии в 16-ом веке

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ПЕНЗЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ. В.Г. БЕЛИНСКОГО

Реферат

Причины неэффективности социальной адаптации пауперов в Англии XVI века

Выполнил: аспирант

первого курса Шабаев А.Н.

Пенза 2010

Содержание

Введение

1. Основные причины пауперизации населения Англии в XVI веке и позиция английской монархии в отношении пауперов

Основные причины пауперизации населения

Позиция английской монархии по отношению к пауперам

2. Основные причины неэффективности социальной адаптации пауперов

Пауперы как класс английского общества

Пауперизм как основной источник дохода

Заключение

Список использованной литературы и источников

Введение

Актуальность темы: Проблема нищенства и бродяжничества всегда была одной из самых острых на протяжении всей человеческой истории. Соответственно, те социальные проблемы, которые существуют сегодня, вытекают из более ранних периодов и находятся в генетической зависимости от них, следовательно, изучая социальную историю прошлого, мы можем лучше понять проблемы современного мира. Особенно актуальной в этом отношении является проблема неэффективной адаптации пауперов в Англии XVI века: – происходившее в этот период массовое разорение английского населения в какой то степени можно сопоставить с сегодняшними массовыми увольнениями и сокращением доходов людей, вызванных последствиями экономического кризиса.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования данной работы является моргинализация или пауперизация английского общества, происходившая на протяжении XVI веке. В качестве предмета исследования выступают бытовая жизнь и психология английских моргинализированых слоёв населения.

Цель работы. Целью данной работы является ответить на вопрос, по какой причине пауперов не удавалось вернуть в нормальную общественную жизнь

Задачи работы. Из выше поставленной цели вытекаю следующие частные задачи работы:

·        Выяснить, почему и как происходила пауперизация населения, и почему все попытки английской монархии повернуть этот процесс вспять оканчивались крахом

·        Определить, насколько большую роль в неэффективности социальной адаптации сыграла психология морганализированного населения

Степень изученности данной проблемы. Необходимо отметить, что вплоть до сегодняшнего дня данная тема изучалась только историками, в основном обращавшими в пауперизации населения на социально-экономические причины данного процесса. Первым учёным, сделавшим акцент на проблему разорения населения и массового нищенства, стал К. Маркс, отразивший её в своём «Капитале».

Позднее тема пауперизации населения получила развитие в работах профессора В.Ф. Семёнова, который затронул проблему пауперизации населения в своей статье «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство Тюдоров по вопросу о пауперах», сделав основной акцент на изучении пауперов как социальной группы и, главное, на мерах английской монархии по борьбе с нищенством.

Как не парадоксально, но эта небольшая статья до сих пор является основной работой по данной тематике, и в последующие десятилетия она лишь дополнялась сведениями, содержащимися в работами исследователей средневековой Англии и учёными из смежных дисциплин. Среди них можно выделить такие имена, как В.П. Митрофанов (Из истории пауперизма в Англии второй половины 16-ого-середины 17-ого веков»), А.С. Щеглова («Исторически обусловленные пути становления общественного призрения в Англии, Франции и Германии») и польский учёный Б. Геремек («О процессе становления светской системы благотворительности в странах Западной Европы в XVI–XVII вв.») и В. П. Винокурова («Нищие в малых городах юго-западной Англии в 16 – 17ом веках»).

В целом, можно отметить, что данная тема является малоизученной и нуждается в дальнейших исследованиях.

Научная новизна работы. Новизна работы состоит в том, что проблема пауперизации в Англии впервые рассматривается не только в социально-экономическом аспекте, но и в аспекте личностной и массовой психологии людей.

Научно-практическая значимость работы. Научно-практическая значимость данной работы заключается в том, что она может быть использована при подготовке студентов к семинарским занятиям по психологии и социальной истории, при составлении докладов и рефератов в университетах и других образовательных учреждениях.

Структура работы. Данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Основные причины пауперизации населения

XVI век – это время, когда в Англии происходят глубокие и необратимые изменения, затронувшие все сферы жизни. Суть этих изменений состояла в том, что средневековая структура общества деформировалась и видоизменялась, порождая внутри себя новые отношения, которые впоследствии станут основой новой формации – капиталистической. В экономике это выражалось, прежде всего, в развитии новых видов хозяйства – фермы и мануфактуры. Одновременно с этим (и во многом под влиянием этого) происходят изменения внутри самого общества – появляются новые социальные группы, постепенно деформируются и исчезают старые. Это был сложный процесс, порождавший в обществе множество противоречий и всевозможных последствий, негативно отражающихся на общественной жизни.

Одним из таких последствий стала пауперизация или массовое обнищание населения. Уже к середине XVI века в стране появилось огромное количество людей, лишённых жилья и элементарных средств существования. Поскольку организованного учёта пауперов не велось, об общей численности бродяг и нищих можно было догадываться лишь приблизительно. В частности, мэр Лондона в 1594 году заявил, что в Лондоне находится 12 тысяч нищих и бродяг. Однако некоторые наблюдатели называли и куда большие цифры – до 50 тыс., то есть едва ли не четверть населения города. По данным английского историка Гаррисона, во времена Эдуарда было казнено 72 тыс. бродяг и нищих: хотя данная цифра явно преувеличена, она всё-таки заставляет заду3маться, особенно если учесть, что население Англии в начале 16-ого века 2,5 - 3 млн. человек, а к концу его - 4,1 млн.[1]

Какими же конкретными причинами было вызван этот негативный процесс и какие социальные группы он затронул? Чтобы ответить на этот вопрос, для начала нужно уяснить, что к началу 16-ого века Англия, как и все остальные государства, была аграрной страной. Соответственно, изменения, происходившие в английской деревне, были определяющими для жизни всего общества. А суть этих изменений состояла в том, что начиная с конца 15-ого века, в Европе стремительно повышается спрос на шерсть. В результате этого многие английские джентри и зажиточное крестьянство начинают огораживать пахотные участки и превращать их в пастбища. Этот процесс, получивший в научной литературе название огораживаний, вёл к разрушению домов и хозяйственных строений крестьян-держателей, а затем и к их сгону с земли.

Одновременно с этим в Англии, как и в других странах Западной Европы, происходит быстрый рост, к концу века выросших в 2-3 раза. С одной стороны, этот процесс способствовал разорению населения, с другой – вёл к росту расходов английских аристократов, тративших колоссальные суммы[2]. Стремясь компенсировать свои траты, лендлорды прибегали к следующим способам:

1.) постоянно увеличивали крестьянскую ренту за пользование землёй

2.) сдавали землю в долгосрочную аренду фермерам, которые были одними из наиболее активных огораживателей

И в том и другом случае это вело к разорению крестьянских хозяйств, обнищанию сельского населения и его последующей маргинализации.

Если сам процесс разорения английского крестьянства не вызывает сомнений, то вопрос о масштабах этого процесса является в научной литературе дискуссионным. Тем не менее, большинство историков сходятся во мнении, что огораживания и экспроприация сельского населения носили массовый характер. Так, по подсчётам американского исследователя Э. Гэя, в центральных английских графствах за тридцать лет (1485-1517 гг.) было огорожено 71 634 акров пахотной земли, т.е. 16% всей пахотной площади, а также разрушено 1404 крестьянских хозяйств. При этом от огораживаний пострадало 671 селение, а 5851 домохозяев подверглись эвикции и, потеряв свои хозяйство, превратились в бродяг[3].

Приблизительно такую же картину можно было наблюдать в других графствах Англии, из чего становится очевидным, что уже в начале XVI-ого века значительная часть английского крестьянства превратилась в деклассированный элемент. Если учесть, что в последующий период количество огораживаний только увеличивается, можно смело говорить о разорении десятков и даже сотен тысяч крестьян, составлявших, таким образом, основной «контингент» армии бродяг и нищих.

Вместе тем, пауперизации в этот период подвергались и другие группы английского общества. XVI век – время быстрого разорения многих ремесленников, попадавших во всю большую зависимость от купцов и перекупщиков. Так, в 1539 году лорд хранитель королевской печати получил жалобу от ткачей Сеффолка и Эссекса, в которой они жаловались на произвол скупщиков и богачей, указывая, что «плата так мала, что ваши просители ткачи не могут своим трудом поддержать свое бедное хозяйство, хотя они и работают непрестанно…»[4]. Начавшийся в этот же период процесс замыкания цехов вёл к тому, что значительная часть учеников и подмастерьев потеряла возможность стать мастерами и была низведена до положения наёмных рабочих, трудившихся в крайне тяжёлых условиях. По свидетельствам современников, нередко ученики бросали работу в мастерских и отправлялись на поиски случайного заработка, в результате чего, английские города были буквально переполнены людьми без постоянного источника дохода. По подсчётам историков, ежегодный доход среднего лондонского обывателя колебался от 3 до 6,5 фунта в год, или от 6 до 9 пенсов в день. В то же время на самое скромное пропитание для одного человека требовалось 2-3 пенса[5]. Если учесть, что среднестатистический англичанин был обременён семьёй и платил многочисленные налоги, то становится очевидным, что большая часть населения балансировала на грани бедности, а порой и переходила эту грань.

В провинциальных городах, где доходы были значительно скромнее, ситуация была ещё более сложной. Весьма показательна в этом отношении ситуация, сложившаяся в конце XVI века в небольшом городке Солсбери. В конце века несколько плохих урожае вели к росту цен, вследствие чего в 1604 году местные власти были вынуждены признать, что около пятой части населения города нуждается в помощи. В дальнейшем проблемы сохранились: в 1620-е гг. городские власти сделали вывод, что до половины населения города пауперизировано, и число бедняков в городе составило 3 тысячи человек, из них больше тысячи не имели работы. Тогда же из города было выслано несколько сотен бродяг, среди которых наряду с пришлыми крестьянами оказалось больше сотни разорившихся и потерявших жильё горожан. Появлению в городах новых нищих бродяг также способствовала и политика властей по борьбе с перенаселением городских домов, нередко даже выселяя из них родственников домовладельцев. Так, в 1563 году лондонцу Эндрю Хэму было приказано удалить из своего дома сестру под угрозой штрафа в 40 шиллингов[6].

Ещё одним источником пауперизации стала проведённая при Генрихе VII секуляризация. В период с 1536 по 1539 годы в Англии было закрыто 376 монастырей[7]. И, как свидетельствует английский историк Мортон тысячи монахов потеряли крышу над головой, превратились в бездомных бродяг, фактически исчезнув как самостоятельный слой общества. Такая же участь постигла и многочисленный бедный люд, получавший от монастырей материальную поддержку. По приказанию того же Генриха VII аристократы распустили свои многочисленные феодальные дружины. Вследствие этого на улицу оказалась выброшена многочисленная группа людей, которая, в отличие от монахов, ещё и не была приучена к физическому труду. А если учесть, что дружинники не знали никакого другого дела, кроме, военного, то вряд ли стоит удивляться, что по ходу XVI века в Англии увеличилось количество разбойничьих банд, занимавшихся вооружённым грабежом.

Позиция английской монархии по отношению к пауперам

Количество бродяг, заполонивших улицы городов и дороги Англии, была настолько велико, что вызывало беспокойство у правящей элиты, побуждая, таким образом, государство к решительным мерам. Следствием этого стали так называемые законы о бедных. Первые законодательные акты, связанные с бродяжничеством, выходят ещё в конце XVI века или, точнее говоря, в 1495 году. Впоследствии подобные акты стали выходить десятками, что позволят говорить, что проблема борьбы с нищенством и бродяжничеством была одним из важнейших направлений английского законодательства.

Анализируя законодательные акты, в них можно выделить 2 основные стороны: позитивную и репрессивную. Репрессивная сторона особенно ярко проявлялась в ранних актах (1530, 1536 и 1547 года). Суть заключалась в том, что государство пыталось прикрепить бродяг к одному месту и принудить трудоспособных пауперов заниматься трудом под угрозой различных наказаний, подчас очень жестоких. Например, согласно акту от 1530 года задержанного нищего наказывали следующим образом. Его приковывали к телеге, которая ехала через город или селение и на протяжении пути наносили удары плетью до тех пор, пока «тело не покрывалось кровью». После этого с паупера брали клятву, что он вернется на свое прежнее место жительства (место рождения или то место, где он прожил не менее трех лет) и займется работой[8]. Каждому наказанному бродяге выдавалось удостоверение, в котором указывалось, что он действительно был наказан в таком-то месте и в такое-то время. Если нищего вновь ловили не в той местности, где ему было приписано жить, то он вновь подвергался той же процедуре. Не меньшей жестокостью отличался акт 1547 года, по которому на его груди следовало выжигать букву «V», после чего его отдавали на два в рабство года к состоятельному соседу или тому лицу, которое донесет на нищего. Если бродяга пытался бежать, и его ловили, то его секли плетьми и на лбу у него выжигалась буква «S», он превращался в раба пожизненно. В случае, если раб бежал в третий раз или отказывался от работы, то его надлежало казнить.[9]

Одновременно с этим английские власти начинали осознавать, что только одними репрессиями этой проблемы решить нельзя. В результате, начиная с 1536 года, в государственных актах о отчасти признается, что часть пауперов стали таковыми вне зависимости от своей воли и, значит, имеют право на помощь со стороны государства. Согласно акту 1547 года во всех приходах устанавливалась обязательная помощь нищим и бездомным беднякам. В этом же году был проведен первый сбор в Лондоне в пользу бедных. Сборщикам предписывалось «мягко просить и требовать платы». Однако лондонские жители особенного сочувствия к обездоленным не испытывали, и попытки сбора денег подобным образом всегда заканчивались провалом. По ходу 16-ого века эти сборы эволюционировали от добровольных взносов до обязательного налога, что было окончательно зафиксировано статутами 1597 и 1601 года.

Одновременно с этим продолжала развиваться благотворительность. В частности, возле общественных мест часто выставлялись специальные ящики для сбора пожертвований. Около таких ящиков обычно стояло двое престарелых нищих, которые были должны «опустив глаза, скорбным, но достойным тоном повторять фразу: «Умоляем вас, ради Бога, не забывайте бедных»[10].

Другим важным направлением в политике государства стало создание рабочих мест для пауперов на местах. Ряд статутов предписывали отдавать нищих и их детей в услужение к состоятельным жителям прихода. Кроме того, статуты 1572 и 1576 годов предписывают создание «работных» домов, куда заключались «злостные и ленивые» бродяги. Официально заявлялось, что эти меры преследуют цели дать нищим возможность содержать себя и приучить их к труду, причем основным «инструментом обучения» была, как правило, плеть.

В целом же, нужно констатировать, что социальное законодательство этого периода так и не решило поставленных перед собой основных задач. Разумеется, социальная политика английской монархии не всегда была оптимальной, однако ее нельзя обвинить в полной пассивности и нежелании решить в данный вопрос. Решить данную проблему в тот временной период было невозможно в принципе, так как аграрная революция в Англии и экспроприация населения продолжались, единственное, что могла делать английская монархия, это удерживать количество бродяг на определенном уровне и ослаблять социальную напряженность, с чем она по ходу 16-ого – середины 17-ого века в целом справлялась.

Однако если говорить о результатах в плане социально адаптации пауперов, то результаты были весьма печальны: в дошедших до нас источниках нет ни одного упоминания или примера, где говорилось бы, что паупер покончил со своим антисоциальным образом жизни и стал добропорядочным членом общества.

Пауперы как класс английского общества

Почему политика английской монархии, проводимая на протяжении более чем ста лет, оказалась настолько неэффективной? Несомненно, это было предопределено рядом сложных экономических и социальных процессов. Однако во всех государственных актах наряду с этим указывалась ещё одна причина – нежелание «злостных» бродяг и нищих заниматься честным трудом. Обоснованно это утверждение? На первый взгляд кажется, что не особенно – из предыдущей главы достаточно очевидно, что подавляющая часть пауперов оказывались на этом поприще отнюдь не добровольно. До того, как стать бродягами, они жили в рамках общества, занимая там какую-то социальную нишу, имели жильё и определённый доход, и вернуться ко всему этому должно было быть верхом их мечтаний.

Однако в действительности значительная доля нищих не желала слышать о возврате к нормальной жизни не под каким видом. В качестве примера можно привести отчёт одного из бейлифов города Ньюкасл, относящегося ко второй половине XVI века[11]. Там местные власти провели своего рода социальный эксперимент: нескольким десяткам трудоспособных бродяг в предместьях города были выделены небольшие участки и жильё, а также необходимые для сельхозработ инструменты и жильё. Предприняв это, представители власти рассчитывали, что пауперы смогут обеспечивать себя пропитанием и постепенно приучатся к труду. Результаты, однако, оказались совершено иными. Не прошло и 2 месяцев, как часть «земледельцев» исчезла в неизвестном направлении, а те, кто остался, вместо того, чтобы работать, предпочитали шататься по окрестностям или выпрашивать у чиновников какую-то дополнительную помощь[12].

Весьма показателен в этом отношении и другой пример, относящийся, правда, уже к XIX веку. Тогда некое «Общество коммерсантов» предложило трудоустроить всех лондонских нищих на трехдневную работу. Из 727 трудоустроенных нищих только 174 человека явились на работу, из них 37 проработали до полудня, взяли половину суммы и исчезли, 68 проработали до вечера, 51 — два дня и лишь 18 человек трудились все три дня, после чего получили постоянную работу[13].

Почему же пауперы не захотели жить работать? Очевидно, ответ на этот вопрос следует искать в психологии этих людей. Тот образ жизни, который они вели, несомненно, накладывал отпечаток на их образ мышления, формируя в их психике ряд характерных черт. Одна из них – негативное отношение к труду – которое, по мнению современных психологов, формируется у большинства бродяг после полугода проживания на улице. Фактически с этого момента начинается деградация личности, пауперы уже стремятся не к тому, чтобы заработать блага, а к тому, чтобы получить их ничего не делая, стараются искать «халяву», то есть бесплатное питание, одежду и обувь.

Нужно, отметить, что негативное отношение к физическому труду во многом формировалось под влиянием проводимой государством политики. В качестве наиболее яркого примера можно взять «исправительные» или работные дома, (house of corretion) куда помещались бродяги, которые побирались, отказывались от предлагаемой работы или выполняли ее плохо и небрежно. Несмотря на то, что в законе всячески подчеркивалось, что главная цель «исправительного дома» – перевоспитание нищих и приучение их к труду – это едва ли соответствовало действительности. Помещённые (хотя было бы вернее сказать «заключённые») в работный дом пауперы, в среднем, трудились 13 часов в сутки зимой и 15 часов – летом. Предусматривалось лишь два перерыва: 30 минут на обед и 15 минут на молитву[14]. За любые проступки, даже самые мелкие, нищие строжайшим образом наказывались плетьми, а в рабочем доме в Винчестере этой процедуре сразу подвергались все вновь прибывшие «воспитанники», видимо, в целях профилактики. На содержание одного нищего в день выделялся всего 1 пенс, что было явно недостаточно (в середине 16-ого века на содержание одного человека требовалось 2-3 пенса в день, а к концу века цены значительно выросли). Если паупер пытался бежать, то его наказывали плетьми, а затем приковывали к рабочему месту цепями[15].

Очевидно, что после такой «педагогики» у людей было только одно желание – поскорее выбраться из этой тюрьмы, а шансы, что бродяга вернётся к нормальной жизни и станет работать, равнялись нулю. Вдобавок к этому, выходящие или сбежавшие из работного пауперы были серьёзно озлоблены на общество, подсознательно противопоставляли его и себя. Это чувство ещё более усиливалось негативным отношением к пауперам не только государства, но и осёдлого населения. Хотя стоит отметить, что в последнем случае всё было далеко не так однозначно. С одной стороны, жители городов действительно смотрели на бродяг как на чужеродный элемент, как на источник повышенной опасности, от которого неплохо избавиться. Особенно в этом отношении были показательны северные графства и Шотландия, почти не затронутые в XVI веке огораживаниями: местное население рассматривало пришлых с юга бродяг не только как чужаков, но ещё и как источник дешёвый рабочей силы, серьёзно сбивавший расценки на рынке труда[16]. А введённый повсеместно налог в пользу бедных давал повод населению (к слову, отнюдь не рвавшегося его платить) смотреть на пауперов ещё и как на нахлебников, паразитов на теле общества.

Вместе с тем, отношение к пауперам, зачастую, сильно дифференцировалось. Обычно люди относились более снисходительно к нетрудоспособным нищим, малолетним детям, старикам. Кроме того, практика того времени показывала, что жители любого города предпочитали поддерживать своих, а не пришлых нищих и бедняков. Так, в одном из приходов Лондона хлеб и небольшие суммы раздавались только тем, кто прожил в городе не менее 7 лет и полностью утратил трудоспособность[17]. Кроме того, помощь оказывалась некоторым местным рабочим, зависевшими от сезонных работ и также периодически нуждавшихся в социальной помощи. Подобные раздачи всегда происходили в присутствии стражи и чиновников, которые наблюдали за порядком и следили за тем, чтобы помощь получали лишь те, кто занесен в списки.

В исключительных случаях нищим предоставлялся шанс не только получать милостыню, но и завести собственное дело. Так, в конце XVI века, по инициативе группы пуританской элиты, город Солсбери город привлек женщин к работе в торговле, а также предоставил кредит на два года нескольких дюжинам молодых бедняков при условии предоставления ими работы другим беднякам в качестве ремесленников, установил, что работный дом должен стать не только исправительным заведением, но и местом обучения торговле детей бедноты[18].

Однако оба вышеперечисленных примеры не являются типичными для Англии XVI века. Вдобавок к этому, категории, которым общественность оказывала поддержку, не являлась настоящими маргиналами в полном смысле этого слова. Большая часть нищих и бродяг, скитавшихся по Англии, не относилась к вышеперечисленным категориям, и, следовательно, не могли рассчитывать на подобное отношение. Их уделом обычно было гипертрофированное чувство свободы и независимости, а также отчуждение от враждебного социального мира, бравирование бесполезностью своего существования: дескать «сами живем – казне дохода не даем; сами умрем – и казна нас похоронит». У большинства пауперов со временем формировалось гипертрофированное чувство стабильности – достигнув самого дна, человек осознавал, что опускаться ниже просто некуда, и хуже уже не будет.

Большинство бродяг также были склонны не говорить о своём прошлом, а придумывать о себе «легенду», оттачивая её с каждым днём всё более и более, до такой степени, что порою сами начинают в неё верить. Часто это делалось с тем, чтобы защитить себя от возможных нападок других бродяг[19].

Два вышеуказанные черты пауперов – негативное отношение к труду и отчуждение от общества – имели одно важное последствия. С одной стороны, невольно принимая общественную установку, они чувствовали себя выброшенными из общества изгоями и отлично понимали, что возвращение к нормальной жизни уже не представляется возможным. С другой, они видели вокруг себя великое множество подобных себе людей, так же утративших своё место в обществе и опустившихся на социальное дно.

Оба этих факторов были должны неизбежно привести к тому, что у пауперов неизбежно должно сформироваться понимание о себе как об обособленной социальной группе, группе с особенным самосознанием и мировоззрением. В свою очередь, это понимание неизбежно вело к тому, что у пауперов должны были возникнуть соответствующая самоидентификация и стремление объединиться в сообщество, в рамках которого нищие и бродяги отнюдь не чувствовали своей ущербности. Как правило, бродяги, живущие в одном районе города, образовывали своеобразное сообщество или коммуну со своими правилами и обычаями, в которой они жили и проводили свой досуг, воспитывали детей. В этот период в Англии появляется термин «wild rogues», использовавшийся для обозначения наследственных бродяг, т. е. родившиеся от родителей-бродяг. Поскольку детская психика восприимчива гораздо больше, чем у взрослых людей, логично можно предположить, что выросшего в такой среде ребёнка вернуть к нормальной жизни было уже не возможно в принципе. Английские власти это понимали: на местах констеблям и бейлифам приписывалось отбирать у бродяг детей в возрасте от 5 до 13 лет, даже против воли родителей. Дети отдавались в обучение, где они должны были освоить какое-нибудь ремесло. Девушки были должны оставаться в доме хозяев до двадцати лет, юноши до 24 лет[20].

Однако для решения проблемы малолетних нищих подобных одиночных акций было явно недостаточно.

В рамках своего сообщество не только признавали друг друга, но и проявляли своеобразную заботу. В частности, один из современников сообщает, что наблюдал сцену, когда пожилая женщина, остановившись рядом с подростком, собирающим милостыню, стала давать ему советы, как себя вести: протягивать к прохожим не ладонь, а глиняную кружку, персонально обращаться к тем прохожим, которые поднимают глаза на подростка[21].

Обмен ценной информацией является примером реципрокного альтруизма в среде самих нищих. Кооперация между нищими проявлялась и в других действиях: распределении времени «работы» на доходном месте; дележом «атрибутов» нищего – так знакомые нищие могли просить, используя одну и ту же собаку или одного и того же ребенка. Что характерно, некоторые нищие даже могли делиться доходами со своим ближним – нередко более успешные «добытчики» угощали других едой и выпивкой, что, понятно, поднимало их авторитет в глазах товарищей. Одновременно с этим каждая артель ревностно оберегала свои места и не допускала чужаков. Не только паперти церквей, но даже места на этой паперти и часы распределены между отдельными лицами. Нищий, который просит во время обедни, обязан уступить свое место товарищу на время всенощной и вечерней.

Социальность была присуща этим маргиналам и на другом, более высоком уровне. Бродяги создавали своего рода союзы, цехи, во главе которых стояли «старшие» или «мастера», которым рядовые члены были обязаны строгим послушанием. В качестве главарей обычно выступали бродяги, отличавшиеся большой физической силой и имевшими большой авторитет[22]. Нередко, разбойничьи отряды возглавляли командиры феодальных дружин и разорившиеся рыцари.

По свидетельствам современников, подобные организации нередко включали в себя сотни членов и пользовались огромным влиянием [23].

В качестве наиболее известного примера, относящегося, правда, не к Англии, а к Франции, можно назвать получивший европейскую известность парижский «Двор Чудес», находившийся недалеко от Порт-Сент-Дени, между улицей Нев-Сент-Совер и переулком Филль-Дье. Польский учённый Гермик, занимавшийся изучением нищенства в Западной Европе, описывает его следующим образом: это было пространство, со всех сторон окружённое низкими постройками из глины и грязи, в которых обитали нищие. Как пишут историки, здесь "никто не имел ни веры, ни нравов, не знал ни крещения, ни причащения, ни брака". У нищих был собственный король - великий Костер. Подданные Костера попрошайничали на улицах Парижа, представляясь хромыми, горбатыми, изувеченными солдатами и выставляя напоказ свои язвы и болячки. Возвратившись в свои Дворы, "убогие" снова чудесным образом обретали здоровье - именно поэтому эти дворы и получили название Дворов Чудес. Сунуться во владения Костера не осмеливался ни один представитель власти, ибо живым он бы оттуда уже не вышел. "Ассоциация нищих" имела не только своего верховного главу, свои законы, но и свой собственный язык (арго), который переходил от одного поколения жуликов к другому и выполнял двоякую функцию: распознавание <своих> и изоляцию <чужих>. Его основу составляли смысловые перевертыши: поплатиться за нищенство или воровство – «сгореть»; переодетый полицейский – «паук». Главные приближенные великого Костера управляли кварталами, или провинциями. Они обучали новичков своему языку, преподавали искусство обкрадывать купцов, резать кошельки, которые тогда носили на поясах, приготовлять мазь для фальшивых ран и уметь обманывать народ жалобами. Иерархия попрошаек делилась на несколько категорий. На низшей ступени стояли так называемые "сироты" - мальчики, которые в числе трех или четырех бегали на улицах почти нагие, дрожа от холода. Значительно вольготнее себя чувствовали взрослые бездельники, которые ходили по улицам в хороших фуфайках и плохой обуви, большею частью по два, крича о себе, что они купцы, разоренные войной, пожаром или другими случайностями[24].

Данный пример является весьма показательным, так как отражает две другие тенденции. Первая из них заключалась в том, что, несмотря на одинаковую психологическую самоидентификацию, пауперы можно было условно разделить на 2 большие категории. Заметим, что примерно такое же деление произвёл и английский публицист того времени Гарриссон, деливший нищих по их способности к труду и возможности зарабатывать себе на пропитание.

Первая категория он обозначил как «пауперы по немочи», сюда относились все бродяги, не имевшие физической возможности заниматься работой и заботиться о себе: малолетние сироты, пожилые немощные люди, калеки и инвалиды, а так же тяжелобольные люди. В эту категорию Гаррисон включал так же и разорившихся крестьян[25]. Во вторую категорию Гаррисон выделяет «злостных, упорных и нерадивых» бродяг, которые просто не желают честно трудиться, обозначая их как « воров и прожорливых гусениц в обществе». К данной категории бродяг Гаррисон относится резко отрицательно, они не заслуживают права на помощь[26].

Вторая особенность заключается в том, что внутри сообщества пауперов существовала не только социальная лестница, но и весьма своеобразное разделение по профессиям и специализации. Впрочем, об этом ещё будет сказано ниже.

В целом же, тот факт, что у пауперов имелся свой социум, не вызывает сомнений ни у одного из современных исследователей. Нищие действительно образовывали отдельный пласт общества со свойственными ему правилами поведения, стилем жизни и даже своеобразным моральным кодексом. Что характерно, у нищих и бродяг имелся даже собственный фольклор, имевший мало что общего с фольклором и культурой тогдашнего английского общества. У бродяг существовал свой жаргон и свои специальные термины, которые хотя и не были настолько специализированы, как вышеупомянутый «арго», всё же зачастую были малопонятны для посторонних. В Англии Тюдоров и Стюартов ходило немало песен и стихотворений, рассказывающих о тяжелой жизни обездоленных, но в то же время наполненных специфической романтикой, появляется даже особый жанр литературы. Так, в 1561 году выходит в свет «Братство бродяг» Джона Оделэ, а спустя 5 лет, в 1566 году, появляется труд Томаса Гармана «Предостережение относительно мошенников». Весьма подробно данную проблему освятил и Гаррисон в своей работе «Описание в Англии», вышедшей в 1578 году. В 1665 году в Лондоне вышел в свет сборник «Английский бродяга», обобщающий в себе целый комплекс подомных произведений народного творчества и рассказывающий о жизни обездоленных[27].

Пауперизм как основной источник дохода

Слово бродяга и нищий всегда ассоциируются с такими понятиями, как бедность и нужда. Именно по этой причине люди превращались в маргиналов, это же бремя они продолжали нести всю свою оставшуюся жизнь. В то же время приходится признать тот факт, что, несмотря на отсутствие постоянной работы, пауперы всё же изыскивали средства к существованию. Боле того, нередко возникала парадоксальная ситуация, при которой нищенский «промысел» приносил куда большие доходы, чем реальная работа. В этом отношении весьма показательны исследования, проведённые среди китайских безработных в 30-ые годы XX века: тогда многие уволенные рабочие к удивлению отмечали, что когда их семья стала жить за счёт сбора подаяний, общее благосостояние значительно выросло – пусть даже и в ущерб репутации[28].

Нет оснований считать, что ситуация в Англии XVI века имела какие-то принципиальные отличия. Напротив, многие современники отмечали, что доходы нищих зачастую с лихвой хватало не только на обеспечение насущных нужд, но и позволяли накопить определённые средства. Особенно, это касалось профессиональных нищих – со временем адаптируясь к этой роли, они совершенствовали и осваивали новые, более действенные средства воздействия на потенциальных подающих, их самосознание трансформируется с учетом повседневной действительности. Помимо дохода в этой «работе» просматривались и другие явные преимущества, например, ненормированный рабочий день, относительная личная свобода, легкие деньги и пр. В ситуации, когда человек зарабатывает попрошайничеством больше, чем стоя в недавнем прошлом у станка, любые попытки социальных работников, направленные на реабилитацию нищих, зачастую оказываются неэффективными[29].

Собиравших милостыню пауперов можно было, опять-таки, согласно классификации Гаррисона, выделить две основные категории. К первым относились «легитимные» нищие, занимающие данную социальную нишу ввиду своей физической нетрудоспособности – пожилые люди, калеки, больные и малолетние дети. Данная категория была, одной из немногих, пользовавшихся определённой протекцией со стороны государства. Так, английская монархия юридически разрешила им заниматься сбором милостыни, составлявшей основу существования данной категории лиц. Ещё при Генрихе VIII неспособные к физическому труду нищие получали свидетельства, разрешавшие им сбор подаяния, правда, обычно в пределах своей сотни, что отражало стремление властей прикрепить паупера к одному месту. Ещё одной мерой по поддержанию этой категории стала организация общественной помощи. Тогда же на местах начали организовывать пункты, где находились пища и одежда для бедняков. Известны случаи, когда в пользу этой категории делали крупные пожертвования состоятельные люди. Так, умерший в 1527 году серебряных дел мастер Генри Смит в своем завещании указал, что часть его средств следует раздать бездомным нищим[30].

В целом, положение этой группы можно характеризовать, как относительно стабильное. Люди имели пускай и скудный, но надёжный источник существования, и, ввиду своей нетрудоспособности, едва ли могли рассчитывать на что-то большее. Соответственно, это порождало у людей чувство пассивности и безразличия, отсутствие желания что-то менять в своей жизни.

Разумеется, эти чувства были присущи и другой категории – «злостным» бродягам, хотя и в меньшей степени. Некоторые из них, напротив, смотрели на свои нищенские занятия не как на способ существования, а как на способ заработать, причём, нередко способ довольно прибыльный. Наряду с «легальными» попрошайками у прохожих выклянчивали деньги и вполне трудоспособные лица. Нередко, стремясь разжалобить прохожих, они имитировали всевозможные раны и увечья. В частности, в «Английском бродяге» указано, что многие пауперы, чтобы разжалобить прохожих, делали себе искусственные язвы на коже. Для этого изготовлялась смесь негашеной извести, мыла и ржавчины. Эту мазь приматывали к ноге, после чего она начинала быстро разъедать кожу, на которой возникали ужасные на вид язвы. Многие бродяги считали, что эти увечья кормят их, дают средства к существованию. Данный факт был в то время хорошо известным и у многих вызывал иронию. В 1550 году поэт Кроули даже написал по этому поводу следующее ироническое стихотворение:

Я видел двух нищих калек под забором,

Что заняты были таким разговором:

О страшных нарывах судили они

Багровых, от самых колен до ступни.

- С любовью взираю на ногу свою

За язвы я Богу хвалы воздаю!

- Я так же, - с восторгом воскликнул другой,

- Краснеют болячки студеной зимой!

Без этого тщетно пришлось бы взывать

И деньги на бедность свою собирать.

Пришлось бы заняться

Тяжелым трудом

И гнуться, быть может,

Под гибким бичом [31].

Другая часть профессиональных нищих выбирала более активный способ попрошайничества, предпочитая бродить по городу в поисках сердобольных прохожих. Весьма популярными среди них были такие приёмы, как «круговая» – сбор милостыни в субботу, когда нищие без разбору обходят все лавки или «стрельбу по знакомым местам», т.е. совершать планомерный обход домов состоятельных граждан, уже известных своей благотворительностью.

Нередко для того, чтобы облегчить свою деятельность, пауперы вступали в сделку с местными властями. Так, в середине XVI века в Линкольншире было зафиксировано, что население одной из деревень заключали сделки с чиновниками, покупая у них документы, разрешавшие им собирать пожертвования. С весны до осени пауперы ходили по округе, собирая подаяние, а, возвратившись, отдавали чиновникам часть, денег, оставляя себе всё остальное. После этого в деревне начиналось повальное пьянство, которое продолжалось до зимних холодов. Крестьяне другой деревни, расположенной по соседству занимались таким же промыслом, а тем, кто пытался предложить им работу, объясняли: что им гораздо выгодней и проще добывать пропитание сумою, чем сбивать руки на тяжёлых работах.

Упомянутая выше «нищенская» литература буквально изобилует многочисленными приёмами, используемыми пауперами для того, чтобы заработать денег. Так, одна мать, по словам учёного и современника тех событий Полиана, рассказала ему, что её ребенок был крещен несколько раз, так как каждое крещение приносило ей определённую сумму денег и чистое платье[32]. Другая предприимчивая женщина использовала следующий трюк: она, одетая в черное вдовье платье, падала в фонтан, когда дамы и господа выходили из церкви. Ее спасали, она умоляла найти оброненные четки и молитвенник и вскользь упоминала, что давно не ела, потому что копила на церковную свечу. Она якобы шла помолиться за единственного сына, который служит в далеких колониях. Без подаяния «вдова» обычно не оставалась. Другие умельцы разыгрывали сцены с голодными обмороками возле кондитерских, припадки эпилепсии, когда кусочек мыла помогал симулировать пену на губах, и т. п.[33]

Помимо этих «импровизаторов» существовали и другие категории нищих, предпочитавших сбору милостыни более активные действия, нередко, откровенно антисоциального и даже криминального характера. Даная категория бродяг делилась на так называемые профессии, которые в средневековой Англии исчислялись десятками. Так Гаррисон и Герман насчитывают целые 23 категории «преступных нищих»: 14 категории приходится на бродяг-мужчин и девять – на нищенствующих женщин. Анализ этих групп вскрывает ряд любопытных черт тюдоровского общества. Деклассированные элементы, «внезапно вырванные из обычной жизненной колеи», становились преступниками, в то же время копируя то самое общество, из которого они так грубо выбрасывались. Мелкое воровство бродяг маскировалось обычно мелочной торговлей или каким-нибудь ремеслом. Ряд профессионалов-нищих усваивал названия действительных профессий, но уже не в реальном, а в ироническом смысле. Некоторые преступные профессии говорили о бывшей связи пауперов с сельским хозяйством (например, распространенная воровская профессия конокрадов). Приведём для примера несколько категорий пауперов-мужчин[34]:

1. Rufflers (от слова «Ruffle» — гофрированные манжеты) — так назывались «привилегированный') бродяги из бывших феодальных вассалов, членов феодальной свиты (retainers).

2. Uprightmcn — «старшие», или «мастера», вожаки той или иной группы бродяг, или вообще «самостоятельный» бродяга, обычно «со стажем» и воровским опытом.

3. Hookers, или anglers, ночные воры (от слов «hook» — крюк или «angle» — удочка), воры, специализировавшиеся на краже сукон и прочих вещей из открытых окон при помощи палок, снабженных крючьями.

4. Priggers of prancerz — конокрады (от староангл. «prancer» — конь).

5. Fratcrs — «братья», мнимые служащие госпиталей, а также мнимые частные поверенные — прокторы.

6. Abrams, или abramsmen,— «авраамы», «авраамовы люди» — мнимые сумасшедшие, симулирующие безумие.

7. Fresh water mariners, или whiphicks,— люди, выдающие себя за потерпевших кораблекрушение.

В ряде источников сообщаются такие названия таких нищенских «профессий», как овчины, верстаки, напильники, кулаки, корзинщики и др. Не приходится сомневаться, что в действительности этих воровских профессий было гораздо больше. Кроме того, известны несколько терминов, использовавшихся для дифференциации разбойничьих групп, собиравшихся для налётов на отдельные дома или торговые обозы. Подобные явления, особенно на севере Англии, в XVI веке были не редкостью.

Вкратце подводя итоги данной главы, необходимо сделать следующие выводы: пауперизм был для большой части нищих и бродяг не только образом жизни, но и источником доходов. По источнику дохода нищих можно было условно разделить на три основные категории. Первая – нетрудоспособные нищие, пожилые люди, малолетние дети – имела официально подтверждённое государством право на сбор милостыни, а также могла рассчитывать на общественную помощь и частную благотворительность. Вторая группа состояла из профессиональных нищих, смотревших на сбор подаяния не как на средство к существованию, а как на свою работу, причём работу весьма прибыльную. Зарабатывая таким образом, представители этой группы нередко проявляли большую изобретательность и хорошее знание человеческой психологии. Наконец, третья группа состояла из лиц с ярко выраженными криминальными наклонностями, которые в связи со своей специализацией делились на «профессии». Доход последних двух категорий часто не ограничивался социальным минимумом того времени и нередко превышал ту зарплату, которую паупер мог получить за честный труд. Таким образом, значительная часть пауперов, даже находясь вне рамок нормального общества, тем не менее, имели доступ к средствам существования, что позволяет говорить о пауперизме как об источнике дохода.

Основные выводы по данной работе можно сформулировать следующим образом. Вследствие социально-экономических изменений, произошедших в Англии XVI века, значительная часть населения Англии оказалась выброшенной из нормальной жизни общества, превратившись в маргиналов или пауперов. Основным контингентом, постоянно пополнявшим эту категорию, были разорявшиеся крестьяне, подвергались пауперизации и другие слои английского общества. Количество бродяг и нищих было настолько велико, что это вызывало беспокойство английских властей. Следствием этого стало издание многочисленных «законов о бедных», основной целью которых было заставить бродяг и нищих вернуться на прежнее место жительства и покончить с их социальным образом жизни. Однако все предпринимаемые меры английской монархии были либо малоэффективны, либо приносили мало результата.

Не вызывает сомнения, что наряду с объективными экономическими факторами социальной адаптации пауперов препятствовали и некоторые аспекты их собственной психологии. Первый из них – негативное отношение к физической работе, которое формировалось у людей под влиянием их образа жизни и теми условиями труда, которые им предлагало или, что было гораздо чаще, принуждало государство. Негативное отношение к пауперам со стороны государства порождали у этих людей чувство оторванности, протеста, противопоставления себя и общества, что также являлось дополнительным психологическим барьером для возвращения к нормальной жизни, а также способствовало самоидентификации бродяг и нищих, подсознательно принимавших общественный ярлык и выстраивая соответствующую модель поведения.

Количество бродяг было так велико, что они нередко образовывали своеобразные сообщества или коммуны, которые заменяли им нормальную общественную среду. Таким образом, происходила своего рода подмена – будучи выброшенным из одной социальной среды, паупер оказывался в другой, где он уже не чувствовал себя изгоем и даже мог повысить свой социальный статус. Иногда сообщества пауперов достигали такого уровня организации, что о ней смело можно было говорить как о «обществе внутри общества». В результате, пауперов, живших в Англии XVI века можно рассматривать не только как маргинализированные элементы, но и как отдельный слой общества, имеющий свои психологически особенности, свою субкультуру, традиции и даже фольклор.

Вместе с тем следует отметить, что природа пауперизма двояка. С одной сторон, нищие и бродяги относились к данной категории ввиду недостаточной материальной обеспеченности. С другой, как не парадоксально, именно та социальная роль, которую они были вынуждены занимать, обеспечивала им средства к существованию. Это была милостыня, частная благотворительность, помощь от государства. И большая часть пауперов, особенно трудоспособных, рассматривала подаяния не как помощь от общества, а как источник заработка, как на работу, причём работу довольно выгодную. Вследствие этого среди пауперов появляются «профессиональные нищие», отличительной чертой которых были тонкое знание человеческой психологии, коммуникативность и находчивость. Кроме того, в это период появляется целый ряд других нищенских профессий.

Основной итог можно сформулировать так – ввиду склада своих психологических особенностей и менталитета большая часть пауперизированного населения не желала возвращаться к нормальной жизни, даже если у них была такая возможность. Этот фактор, наряду с продолжавшимся разорением английского населения, стал одним из главных препятствий, мешавших английскому государству проводить активную политику в области социальной адаптации пауперов.

1.      Балабанова Е.С. Социально-экономическая зависимость и социальный паразитизм: стратегии “негативной адаптации” // Социологические исследования. 1999. № 4

2.      Бутовская М.Л., Дьяконов И.Ю., Ванчатова М.А. Бредущие среди нас. Нищие в России и странах Европы, история и современность, М.: «Научный мир», 2007.

3.      Винокурова В.П. Нищие в малых городах юго-западной Англии в 16 – 17ом веках»// сборник «Средние века», выпуск 59, с. 142 – 148

4.      Геремек Б.О процессе становления светской системы благотворительности в странах Западной Европы в XVI–XVII вв.. М.: Просвещение 1990, с. 657

5.      Голенкова З.Т., Ичитханян Е.Д., Казаринова И.В. Маргинальный слой: феномен социальной идентификации // Социологические исследования. 1998. №8.

6.      Голосенко И.А. Нищенство как социальная проблема (Из истории дореволюционной социологии бедности) // Социологические исследования. 1996. № 7-8

7.      Дмитриева О.В. «Социально - экономическое развитие Англии в XVI веке» М.: МГУ, 1990, с. 134

8.      Марковкина С.Г. Особенности социально-психологической адаптации лиц пожилого и старшего возраста // Образование и социальное развитие региона. Барнаул, 1995. № 3-4. с. 164-167

9.      Маркс К. «Первоначальное накопление капитала»//«Капитал», книга 1. М: Издательство политической литературы, 1983, с. 905

10.    Минаева Т.Г. «Суды справедливости в Англии в 14 – 16 веках»// Новая и новейшая история», №4, 2005 г.// с. 125 – 132

11.    Митрофанов В.П. «Из истории пауперизма в Англии второй половины 16-ого – середины 17-ого веков»// сборник «Актуальные проблемы исторической науки и творческое наследие С. И. Архангельского». Нижний Новгород, 2007, с. 82 – 84

12.    Митрофанов В.П. «Из истории социальной политики английской монархии второй половины16-ого – первой трети 17-ого веков»// сборник «В поисках нового: Европа и Россия в современной отечественной историографии». Арзамас, 2007, с. 68 – 79

13.    Мор Т. «Утопия»// Издательство «Наука» М: 1947, с. 238

14.    Мортон А.Л. «История Англии» М: Издательство иностранной литературы 1950, с. 364

15.    Семенов В.Ф. «Раннее капиталистическое фермерство в Англии в первой половине 16 – первой половине 17-ого веков»// сборник «Генезис капитализма в сельском хозяйстве и промышленности, М: 1965, с. 180 – 204

16.    Семенов В.Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство

Тюдоров по вопросу о пауперах»// сборник «Средние века», выпуск 4, М: 1953, с. 210 – 224

17.    Тревельян ДжМ. «Социальная история Англии». Издательство иностранной литературы, 1969, с. 408

Тюдоров по вопросу о пауперах»// сборник «Средние века», выпуск 4, М: 1953, с. 210 – 224

18.    Штокмар В.В. «Очерки по истории Англии». Издательство Ленинградского университета, Л. 1962, с. 160

19.    Щеглова А.С. Исторически обусловленные пути становления общественного призрения в Англии, Франции и Германии // Ученые записки.- 2001.- №5, с. 150 – 158 эпоху расцвета». Издательство ленинградского университета, Л: 1962, с. 155

[1] Дмитриева О.В. Социально-экономическое развитие Англии в XVI веке. М.: Изд-во МГУ, 1990. С-7

[2] Весьма интересны данные, которые приводит Штокмар. «Костюмы придворного дворянства и знати отличались необычайной роскошью и стоили очень дорого: вышитые и богато разукрашенные штаны стоили от 7 до 100 фунтов стерлингов, чулки — от 15 шиллингов и выше, рубашки от 10 шиллингов до 5 фунтов, башмаки от 4 до 10 фунтов. Эти цифры станут особенно выразительными, если учесть, что годовой доход с небольшого поместья равнялся  10-15 фунтам»

[3] Семенов В. Ф. «Раннее капиталистическое фермерство в Англии в первой половине 16 – первой половине 17-ого веков»// сборник «Генезис капитализма в сельском хозяйстве и промышленности, М: 1965, С-184

[4] Хрестоматия  «История средних веков». ред. Степанова. М: «Просвещение», 1981. С-265     

[5] Тревельян Дж М. «Социальная история Англии». Изд-во иностранной литературы, 1969,С-136

[6] Митрофанов В. П. «Из истории пауперизма в Англии второй половины 16-ого – середины 17-ого веков»// сборник «Актуальные проблемы исторической науки и творческое наследие С. И. Архангельского». Нижний Новгород, 2007, С-84

[7] Мортон А. Л. «История Англии» М: Издательство иностранной литературы 1950, С-365

[8] Семенов В. Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство Тюдоров по вопросу о пауперах»// сборник «Средние века», выпуск 4, М: 1953, С-215

[9] К. Маркс «Первоначальное накопление капитала»//«Капитал», книга 1. М: Издательство политической литературы, 1983, с. 745

[10] Винокурова В. П. Нищие в малых городах юго-западной Англии в 16 – 17ом веках»// сборник «Средние века», выпуск 59, с. 43

[11] Щеглова А.С. Исторически обусловленные пути становления общественного призрения в Англии, Франции и Германии // Ученые записки.- 2001.- №5, С-156

[12] Там же, С-157

[13] Балабанова Е.С. Социально-экономическая зависимость и социальный паразитизм: стратегии “негативной адаптации” // Социологические исследования. 1999. № 4

[14] Семенов В. Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство…, С-219

[15] там же, С-221

[16] Штокмар В. В. «Очерки по истории Англии». Издательство Ленинградского университета, Л. 1962, с. 160

[17] Геремек Б. О процессе становления светской системы благотворительности в странах Западной Европы в XVI–XVII вв.. М.: Просвещение 1990, С-458

[18] Там же, С-502

[19] Бутовская М. Л., Дьяконов И. Ю., Ванчатова М. А. Бредущие среди нас. Нищие в России и странах Европы, история и современность, М.: «Научный мир», 2007, С-65

[20] Семенов В. Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство…, С-214

[21] Голосенко И.А. Нищенство как социальная проблема (Из истории дореволюционной социологии бедности) // Социологические исследования. 1996. № 7-8

[22]  «Англия в 17-ом веке. Социальные группы и общество», Л: 1994, с. 156

[23] Например, в Польше, где государственная власть была гораздо слабее, чем во Франции, нищенскую корпорацию пришлось попросту легализовать. С 1495 года польские власти, по примеру Германии, выдавали нищим особые жестяные знаки, дававшие право заниматься избранным ремеслом, но подлинная власть над просящими милостыню оставалась в руках "войтов жебрацких", то есть нищенских старост. Власти были вынуждены признавать существование "жебрацких барств", то есть нищенских корпораций, и вступать в переговоры с их лидерами.

[24] Геремек Б. О процессе становления светской системы благотворительности в странах Западной Европы в XVI–XVII вв.. М.: Просвещение 1990, С-458

[25] Семенов В. Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство…, С-215

[26] Там же, С-216

[27] а те, кто остался, вместо того, чтобы работать, предпочитали шататься по окрестностям или выпрашивать у  чиновников

[28] Балабанова Е.С. Социально-экономическая зависимость и социальный паразитизм: стратегии “негативной адаптации” // Социологические исследования. 1999. № 4, С-23

[29] Там же, С-30

[30] Митрофанов В. П. «Из истории пауперизма в Англии второй половины 16-ого – середины 17-ого веков»// сборник «Актуальные проблемы исторической науки и творческое наследие С. И. Архангельского». Нижний Новгород, 2007, С-83

[31] Тревельян Дж М. «Социальная история Англии». Изд-во иностранной литературы, 1969, с. 135

[32] Голосенко И.А. Нищенство как социальная проблема (Из истории дореволюционной социологии бедности) // Социологические исследования. 1996. № 7-8, С-18

[33] Геремек Б. О процессе становления светской системы благотворительности… С-376

[34] Семенов В. Ф. «Пауперизм в Англии 16-ого века и законодательство  

Тюдоров по вопросу о пауперах»// сборник «Средние века», выпуск 3, с. 219