Дипломная работа: Сталинградская битва

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Стерлитамакская государственная педагогическая академия

Кафедра истории Отечества и методики преподавания истории

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА

Стерлитамак 2008

Оглавление

Введение

Глава I. Оборонительный период Сталинградской битвы

1.1 Планы гитлеровского военного командования

1.2 Подготовка советского руководства к обороне

1.3 Оборонительные операции советских войск под Сталинградом

1.4 Боевые действия по удержанию Сталинграда

Глава II. Наступательная фаза Сталинградской битвы

2.1 Подготовка советского командования к контрнаступлению под Сталинградом

2.2 Окружение противника и срыв его попытки деблокировать окруженную группировку

2.3 Ликвидация окруженной группировки немецко-фашистских войск

Заключение

Библиография

Приложения

Введение

Актуальность. 2 февраля 2008 года народы Российской Федерации отметят 65-ю годовщину Победы советского народа и его доблестных Вооруженных Сил в Сталинградской битве. Историческая Победа на Волге стала поворотным моментом в разгроме немецко-фашистских агрессоров во второй мировой войне. По масштабу, размаху и результатам она не имеет себе равных в мировой военной истории. «На огромном пространстве в течение семи месяцев происходила гигантская битва, в которой принимали участие с обеих сторон около 3 миллионов солдат, десятки тысяч единиц боевой техники»[1].

Сражение включало в себя осаду Вермахтом Сталинграда, противостояние в городе, и контрнаступление Красной армии, в результате которого VI армия Вермахта и другие силы союзников Германии внутри и вокруг города были окружены и частью уничтожены, частью захвачены в плен. По приблизительным подсчётам, суммарные потери обеих сторон в этом сражении превышают 2 миллиона человек. Державы Оси потеряли большое количество людей и вооружений, и впоследствии не смогли полностью оправиться от поражения.

Для Советского Союза, который также понёс большие потери в течение сражения, победа в Сталинграде отметила начало освобождения страны, и победного марша по Европе, приведшего к окончательному поражению нацистской Германии в 1945.

Победоносный исход Сталинградской битвы имел огромное военно-политическое значение. Она внесла решающий вклад в достижение коренного перелома не только в Великой Отечественной войне, но и во всей Второй мировой войне, явилась важнейшим этапом на пути к победе над фашистским блоком. Были созданы условия для развертывания общего наступления Красной Армии и массового изгнания немецко-фашистских захватчиков с оккупированных территорий Советского Союза. В результате Сталинградской битвы советские Вооруженные Силы вырвали у противника стратегическую инициативу и удерживали ее до конца войны. Победа под Сталинградом еще выше подняла международный авторитет Советского Союза и его Вооруженных сил, явилась решающим фактором дальнейшего укрепления антигитлеровской коалиции.

Выдающаяся победа на берегах Волги и Дона наглядно показала всему миру возросшую мощь Красной Армии и высокий уровень ее военного искусства. В ходе Сталинградской битвы были блестяще осуществлены стратегические оборонительные, а затем и наступательные операции группы фронтов с целью окружения и уничтожения крупной группировки противника. История войн еще не знала операций такого масштаба. «Успех контрнаступления советских войск под Сталинградом предопределили правильный выбор направления главного удара и момента перехода войск в контрнаступление, искусное создание ударных группировок для наступления, скрытность подготовки операции, умелые действия войск в ходе наступления, четкое взаимодействие между фронтами и армиями, быстрое создание внутреннего и внешнего фронтов окружения с одновременным развитием наступления на обоих фронтах»[2].

Выдающееся значение победы Красной Армии под Сталинградом и триумф советского военного искусства, ознаменовавший победоносный исход развернувшейся на берегах Волги и Дона грандиозной битвы, каких еще не знала мировая военная история, получили широкое признание во всем мире. Одержанная под Сталинградом победа явилась победой всего советского народа, результатом несгибаемой стойкости, мужества и героизма советских воинов.

И тем не менее еще не все вопросы этой тяжелой и героической эпопеи исследованы полностью так, как этого заслуживает бессмертный подвиг советских людей на земле Сталинграда. По словам директора музея-панорамы "Сталинградская битва" Б. Усика, "О Сталинградской битве мы сегодня знаем едва ли половину правды"[3]. В частности, не достаточно полно изучена деятельность Городского комитета обороны, Областного комитета ВКП(б) по обеспечению обороны на Сталинградских обводах во второй половине августа. Поэтому изучение одной из важнейших битв Великой Отечественной войны, не теряет своей актуальности и в наше время.

Историография проблемы. Историография проблемы достаточно обширна. 65 лет Сталинградская битва приковывает к себе пристальное внимание самых широких кругов отечественной и мировой общественности, людей науки и искусства, гражданских и военных, и, прежде всего истинных патриотов своей родины, кому дорога память о ее славном драматическом прошлом, кто болеет ее настоящим и озабочен будущим. Библиография Сталинградской битвы исчисляется многими сотнями исторических исследований, воспоминаний ее участников, очерков военных корреспондентов, художественных произведений. Выделяют труды историков советского периода, труды зарубежных историков и труды современных зарубежных исследователей.

В книге Морозова В.П. «Исторический подвиг Сталинграда»[4] основное внимание уделяется предыстории битвы и общему ходу операций ее составляющих. Автором также анализируются военно-политические результаты и международное значение сражения, значительное место отводится разоблачению современных фальсификаторов истории Второй Мировой войны, стремящихся принизить величие победы Советского Союза.

В сборнике «Сталинград: уроки истории» под редакцией маршала СССР Чуйкова В.И[5]. собраны главы из воспоминаний советских военачальников о Сталинградской битве, которые рассказывают о подготовке и осуществлении разгрома гитлеровских армий на Волге. В книге также представлены главы из воспоминаний немецких авторов – бывших офицеров немецкой армии.

Самой фундаментальной работой советского периода посвященной Сталинградской битве является монография А.М. Самсонова[6] с одноименным названием. Книга переиздавалась четыре раза, первое издание вышло в 1968 г. последнее четвертое в 1989 году. В книге подробно рассматривается о подготовке к Сталинградской битве немецко-фашистских и советских войск, анализируется стратегия противников, изучаются различные точки зрения на действия Советского и немецкого военного руководства. В четвертом издании по сравнению с предшествующими автор привлек новые документы и факты, проделал большую работу по выявлению тенденций истории Сталинградской битвы в зарубежной историографии последнего времени.

Таким образом, в советской историографии тема Сталинградской битвы рассмотрена достаточно подробно, авторы привлекают множество источников, в том числе мемуары участников сражения. Рассматриваются различные точки зрения на стратегию и тактику противоборствующих сторон и оцениваются действия немецких и советских войск в Сталинградской битве.

Современные историки также затрагивают тему Сталинградской битвы. Так, в книге М. Н. Алексеева «Мой Сталинград»[7], наряду с описанием самой битвы и воспоминаниями ее участников осмысливается ее роль в разгроме фашистской Германии значение для русского народа.

В книге Павлова В.В «Сталинград»[8] кроме подробного описания обороны Сталинграда, автор выражает свою точку зрения на значение битвы с позиции новой национальной идеи современной России.

В сборнике «Сталинградская эпопея»[9], изданном Комитетом общественных и межрегиональных связей Правительства Москвы и Управлением регистрации и архивных фондов ФСБ России впервые публикуются документы, рассекреченные ФСБ РФ: воспоминания фельдмаршала Паулюса, дневники и письма солдат РККА и вермахта, агентурные донесения, протоколы допросов, доклады записки особых отделов фронтов и армий. Книга является важным источником новых данных о Сталинградской битве.

Таким образом, современные историки рассматривают не столько стратегию и тактику сторон в Сталинградской битвы, сколько различные подходы и точки зрения на роль в общем ходе Великой Отечественной войны и значение для русского народа. Привлекаются новые источники и материалы в изучении сражения на Волге.

Тема Сталинградской битвы подробно рассматривается и зарубежными историками. Фундаментальной работой по данной теме является книга Курта фон Типельскирха «История второй мировой войны»[10]. Книга является одним из первых капитальных трудов по истории Второй мировой войны, в которой описываются события на всех театрах военных действий и на всех фронтах в период 1939-1945 г. Курт фон Типпельскирх (1891-1957) - генерал пехоты германской армии. К началу Второй мировой войны возглавлял разведывательное управление генерального штаба сухопутных сил. Был направлен на Восточный фронт сначала в качестве командира 30-й пехотной дивизии, затем назначен командиром 12-го армейского корпуса группы "Центр" и, наконец, командующим 4-й армии. Позднее Типельскирх был переведен в Западную Европу, где и закончил войну сдавшись в плен англичанам с группой армии "Висла", которой командовал. На Нюрнбергском процессе генерал был объявлен военным преступником, но избежал суда, благодоря покровительству американцев и англичан. Автор подробно разбирает вожнейшие операции советских и германских войск, в том числе и Сталинградскую битву. Дается также оценка деятельности видных государственных и военных руководителей противоборствующих сторон. Типельскирх в своей книге выявляет коренные причины поражения немецких войск под Сталинградом.

Шеститомная «История второй мировой войны» Уинстона Черчилля[11] безусловно является главным трудом английского премьер министра, отразившим "звездный час" его жизни. Он, как член "Большой тройки", решавшей судьбы войны и мира в годы второй мировой войны, смог с высоты своей позиции создать широкое полотно исторических событий глобального масштаба. Хотя эту книгу трудно отнести к разряду научных исторических исследований, в ней приведено огромное количество официальных и неофициальных документов по проблемам политики, стратегии, дипломатии, экономики, военно-техническим вопросам и т. п. Конечно, в центре событий - сам автор, Уинстон Черчилль, его видение войны, союзников, противников, способов решения важнейших военных кампаний и операций, послевоенного устройства мира. Благодаря политическому и литературному искусству Черчилля у читателя создается впечатление, что политика Англии в годы войны была дальновидной, честной по отношению к союзникам, великодушной в отношении поверженного врага. И если Англия, и в целом Запад, не смогли в полной мере воспользоваться плодами победы над Германией и Японией, то виноват в этом восточный союзник - СССР. Талантливый представитель правящего класса Британии, Черчилль на протяжении всех шести томов стремится убедить читателя в том, что он, возглавляя британский народ в течение пяти труднейших лет, делал все, что было в его силах, чтобы вывести страну из тяжелейшего положения, в котором она оказалась в 1940г., и привести ее к победе в числе ведущей тройки антигитлеровской коалиции. Он всегда выглядит героем, принимавшим правильные решения и точно предвидевшим ход событий и их последствия. А когда что-то не получалось, когда его действия не приводили к успеху, виновными оказывались непреодолимые преграды, непредвиденные обстоятельства, неверные решения других лиц: политиков, военачальников, дипломатов. Как говорили про него современники Черчилль подправляет историю, и если натыкается на неприемлемый для него факт, то такой факт летит за борт. Несмотря на такую тенденциозность, Черчилль все же с восхищением описывает победу советских войск под Сталинградом: он вкратце описывает основные этапы сражения и характеризует его значение, особо подчеркивая мужество и стойкость советских воинов.

Другой иностранной работой посвященной Сталинградской битве является книга Александра Верта «Россия в войне 1941-1945 гг»[12]. Корреспондент газеты "Санди таймс" и радиокомпании ВВС (Би-би-си) А. Верт находился в СССР с июля 1941 по 1946 год, был в районе Сталинграда в период сражения и сразу же после капитуляции 6-ой германской армии, а потом по собственным впечатлениям, документам и другим первоисточникам написал эту, по его словам, "человеческую историю". Впервые книга вышла в США в 1964 г., затем в Англии, Франции, ФРГ и других странах. Как там считали, она "открыла глаза" западным читателям на подлинные события, происходившие на Восточном фронте и в России. «Я делал все, что было в моих силах, чтобы рассказать Западу о военных усилиях советского народа»[13], — отмечал Верт, имея в виду свою корреспондентскую деятельность. Эти слова можно отнести и к его книге. На русском языке она выходила в 1967 г. небольшим тиражом и с того времени не переиздавалась, стала библиографической редкостью.

Итальянский историк Джузеппе Боффа в своей фундаментальной работе «История советского Союза»[14] также затрагивает тему Великой Отечественной войны и Сталинградской битвы. Он вкратце описывает подготовку и ход сражения, анализирует шаги советского и немецкого военного руководства.

Итак, зарубежные историки также достаточно подробно рассматривают все этапы Сталинградской битвы, начиная с подготовки сражения и заканчивая итогами. Однако, в трудах некоторых иностранных историков наблюдается некоторая тенденциозность в освещении событий Второй Мировой войны. В западной историографии до настоящего времени продолжаются попытки фальсифицировать факты, принизить всемирно-историческое значение победы Советской Армии под Сталинградом, а отсюда и решающую роль Советского Союза в разгроме фашистской Германии.

Поражение немецко-фашистских войск и войск сателлитов Германии преподносится не как логическое следствие превосходства советского военного искусства и героизма тружеников советского тыла, а также как следствие порочности и несостоятельности фашистского военного искусства. Западные авторы усиленно стремятся убедить, что виновником трагедии немецкой армии в битве под Сталинградом является только Гитлер, допустивший ряд крупных ошибок и просчетов в стратегическом руководстве. Это обстоятельство требует критического подхода к некоторым положениям зарубежных авторов.

Проанализировав историографию данной темы можно определить цель работы.

Цель исследования. Целью данной работы является всестороннее объективное рассмотрение всех этапов Сталинградской битвы.

Из вышеуказанной темы можно выделить следующие задачи исследования:

- проанализировать действия Красной Армии и немецко-фашистских войск на всех этапах Сталинградской битвы;

- систематизировать данные различных источников о событиях Сталинградской битвы;

- обобщить сведения о Сталинградской битве и сделать выводы о последствиях сражения и его роли в Великой Отечественной войне.

Хронологические рамки. Данная работа охватывают период с 17 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 года.

Источниковая база. Работа написана на основе опубликованных источников. Тема Сталинградской битвы в исторической литературе рассмотрена достаточно подробно, и в воспоминаниях участников Великой Отечественной войны и в работах современных историков. Источники положенные в основу данного исследования, можно подразделить на: 1) законодательные акты; 2) статистические данные; 3) документы личного происхождения

К законодательным актам использованным в данной работе относятся директивы и приказы военного руководства СССР и Германии. Так в директиве №41 от 5 апреля 1942 года[15] Ставки фюрера оценивается состояние дел на восточном фронте, определяется общий замысел германского командования, и ставятся конкретные цели по важнейшим операциям немецко-фашистских войск.

В директиве Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии командующим фронтами и 7-й отдельной армией – от 24 июля 1942 г[16]. подводятся итоги ближайших операций и выявляются недочеты в управлении войсками и намечаются конкретные меры для их устранения.

В приказе № 3044/42 командующего 6-ой армией Паулюса о наступлении на Сталинград от 19 августа 1942 года[17] оценивается положение советских войск, германской армии ставятся конкретные задачи на Сталинградском направлении.

Приказом № 306 Народного Комиссара Обороны СССР о совершенствовании тактики наступательного боя и о боевых порядках подразделений, частей и соединений от 8 октября 1942 г.[18] пересматриваются некоторые пункты уставов Красной Армии по таким вопросам, как построение боевых порядков во время наступления, обеспечение подразделений и частей огневыми средствами, организация огня, роль командиров в наступлении. Указываются конкретные меры по устранению недостатков.

Статистические данные по этой теме включают сведения о военном потенциале СССР и Германии накануне Сталинградской битвы, а также сведения о количестве и вооружении противоборствующих сторон в участвующих в сражении. Богатый статистический материал содержится в сборнике «Сталинград, 1942-1943: битва в документах»[19]. Статистика о потерях в живой силе и технике, средней продолжительности жизни офицеров в боях за Сталинград, а также картографические материалы содержатся в статье М. Моргунова «Начало конца»[20]

Важным источником в изучении Сталинградской битвы являются мемуары ее участников.

Первой мемуарной работой советских генералов по Сталинградской битве была книга А.И. Еременко. «Сталинград»[21], изданная впервые в 1961 году. Она вызвала в СССР многочисленные споры, опровержения и уточнения.

Другой не менее важной работой по данной теме являются воспоминания Маршала Советского Союза, дважды героя Советского Союза В.И. Чуйкова, командующего 62-й армией. На 62-ю и 64-ю армии была возложена задача, оборонять город и не допустить гитлеровцев на правый берег. В.И. Чуйков в книге «Сражение века»[22] рассказывает о боях на подступах к городу и на его улицах, о героизме наших солдат.

Для всесторонней оценки военных действий, развернувшихся под Сталинградом в 1942-1943 гг., представляется необходимым исследование технической оснащенности и морального состояния не только советских войск, но и противоборствующей стороны. В этой связи несомненный интерес представляют воспоминания участника боев под Сталинградом, офицера 6-й армии Паулюса Иоахима Видера. Он участвовал в битве на Волге в составе 6-ой армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии, был в сражениях под Харьковом, а затем с 6-ой армией дошел до Сталинграда, где разделил участь окруженных войск. В течение нескольких лет Видер находился в советском плену, а затем возвратился в Западную германию, где работал в Мюнхенской библиотеке. Он описывает события с декабря 1942 по январь 1943. В своих мемуарах он выделил две основные причины поражения в Сталинградской битве, которую он назвал "катастрофа на Волге"[23]: героизм, сила духа, воля к победе советских солдат, которые героически разбили в смертельной схватке одну из величайших немецких армий и предательство немецкого Верховного Главнокомандования. Мемуары Видера являются убедительным примером того, как люди с различным мировоззрением становятся союзниками в защите мира и предотвращении новой мировой войны.

Луитпольд Штейдле[24] являлся командиром полка 6-ой армии Паулюса, был профессиональным военным. В 1934 году он был призван в вермахт и с тех пор, вплоть до капитуляции 6-ой армии, находился на разных офицерских должностях. Под Сталинградом Штейдле командовал 767-м гренадерским полком 376-й пехотной дивизии. Он описывает самые тяжелые для германской армии дни Сталинградской битвы, все бедствия которые пережили немецкие солдаты брошенной на произвол окруженной 6-ой армии

Еще одним немецким источником по Сталинградской битве являются мемуары полковника 6-й германской армии Вильгельма Адама вышедшие под названием «Трудное решение»[25]. Адам был наиболее близким сотрудником фельдмаршала Паулюса, практически единственным человеком, которому Паулюс доверял, что придает особую значимость его воспоминаниям.

Немецкие авторы непосредственные участники Сталинградской битвы, довольно подробно описывают фактическую сторону событий в том виде, как они им представлялись, но в меньшей степени обращаются к критическому анализу, раскрывающему внутреннее содержание этих событий, их причины и более глубокие взаимные связи. В силу этого многие проблемы как социально политического, так и чисто военного характера либо обойдены ими, либо затронуты недостаточно, что не позволяет составить законное представление об отношении к ним авторов. Среди них важнейшее место принадлежит вопросам, относящимся к оценке Сталинградской битвы и выводам из нее, которые подверглись грубейшему извращению со стороны некоторых западных историков второй мировой войны.

Подводя итог исследованию источников по данной проблеме, определяется: источниковая база данной работы довольно объемна, что позволяет достаточно полно и качественно раскрыть тему, а также применить метод перекрестной проверки.

Методологическая база данного исследования составила система различных методов, логических приемов и средств познания рассматриваемой проблемы. В рамках диалектической теории применялись как общенаучные, так и частнонаучные методы исследования, как-то: военно-исторический, историко-сравнительный, системно-структурный методы.

Глава 1. Оборонительный период Сталинградской битвы

1.1 Планы гитлеровского военного командования

В канун второго года Великой Отечественной войны положение Советского Союза оставалось тяжелым. Огромны были его материальные и людские потери, обширны захваченные врагом территории. Однако стратегия «молниеносной» войны фашистской Германии против СССР потерпела крах. В грандиозном вооруженном противоборстве на подступах к Москве войска Красной Армии разгромили главную группировку вермахта и отбросили ее от советской столицы. Битва под Москвой не решила еще окончательно исхода борьбы в пользу СССР, но она стала началом коренного перелома в ходе Отечественной и второй мировой войн.

По планам немецкого командования сорок второй год должен был стать решающим годом в войне, ибо Гитлер был уверен, что США и Англия не предпримут высадки своих войск в Европе в этом году, у него по-прежнему оставались развязанными руки для действий на востоке.

Однако поражение под Москвой, потери лета сорок первого года, нанесенные Красной Армией захватчикам, не могли не сказаться. Несмотря на то что к весне сорок второго года гитлеровская армия возросла численно, получила значительное техническое оснащение, немецкое командование не нашло сил для наступления по всему фронту.

«В конце 1941 года в гитлеровской армии находилось под ружьем 9500 тысяч, а в 1942 году уже 10204 тысячи»[26]. Общий численный состав армии увеличился, а начальник гитлеровского генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер занес в свой дневник такую знаменательную запись: «На 1-е мая 1942 года на Востоке недостает 318 тысяч человек. Предложено в мае направить в армию на Восток 240 тысяч человек. На период с мая по сентябрь имеется резерв из молодых призывников 960 тысяч человек. Затем в сентябре больше ничего не останется»[27].

Несколько позже в штабе оперативного руководства ОКВ был составлен более точный документ относительно общего состояния гитлеровской армии. В справке предназначенной для Гитлера, говорилось: «Боеспособность вооруженных сил в целом ниже, чем весной 1941 года, что обусловлено невозможностью в полной мере обеспечить их пополнение людьми и материальными средствами».

«И все же к лету сорок второго, - пишет генерал Чуйков, - года Гитлер сумел сосредоточить против нас довольно значительные силы. На советско-германском фронте он располагал шестимиллионной армией, насчитывающей до 43 тысяч орудий и минометов, свыше трех тысяч танков, до трех с половиной тысяч боевых самолетов. Силы значительные. Начинал войну Гитлер с меньшими»[28].

Гитлер предпринял поход на Кавказ с целью захвата нефтяных источников, выхода к границе Ирана, к Волге. Он, видимо, рассчитывал, что на удалении от центра страны сопротивление советских войск не будет столь основательным.

Выходом на Кавказ Гитлер надеялся втянуть в войну Турцию, что дало бы ему еще двадцать-тридцать дивизий. Выходом на Волгу и к иранской границе он рассчитывал втянуть в войну против Советского Союза и Японию. Выступление Турции и Японии было последним его шансом на успех в войне против нас. Только этим можно объяснить столь широковещательный характер его директивы на весенне-летнюю кампанию сорок второго года.

Обратимся к тексту этой директивы, известной как директива № 41. Уже вступление содержит не анализ сложившейся обстановки на советско-германском фронте, а пропагандистское пустословие.

Директива начинается такими словами: «Зимняя кампания в России приближается к концу. Благодаря выдающейся храбрости и готовности солдат Восточного фронта к самопожертвованию наши оборонительные действия увенчались большим успехом немецкого оружия. Противник понес огромные потери в людях и технике. Стремясь использовать мнимый первоначальный успех, он израсходовал этой зимой большую часть резервов, предназначенных для дальнейших операций».

«Цель заключается в том, - гласит директива, - чтобы окончательно уничтожить оставшиеся еще в распоряжении Советов силы и лишить их по мере возможности важнейших военно-экономических центров».

«...В первую очередь все имеющиеся в распоряжении силы должны быть сосредоточены для проведения главной операции на южном участке с целью уничтожить противника западнее Дона, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет».

И тут же следует оговорка. «Окончательное окружение Ленинграда и захват Ингерманландии откладываются до тех пор, пока изменение обстановки в районе окружения или высвобождение других достаточных для этого сил не создадут соответствующих возможностей».

Эта оговорка показывает, что Гитлер, располагая силами большими, чем те, с которыми он начинал свой поход в Россию, не решился на операции по всему фронту, а все сосредоточил на юге.

Как писал генерал Чуйков: «Директива - документ секретного характера, документ, с которым имели право ознакомиться ограниченный круг лиц, это документ, в котором не место пропагандистским формулировкам. Он должен точно и трезво оценивать обстановку. Мы видим, что в своей предпосылке немецкое командование совершенно неверно оценивает наши силы, и поражение свое под Москвой пытается изобразить как военный успех. Недооценивая наши силы, Гитлер в то же время переоценивает свои»[29].

Таким образом, главная цель наступления противника на Восточном фронте, согласно приведенной директиве № 41, заключалась в завоевании победы над Советским Союзом. «Однако в отличие от плана 'Барбаросса', - пишет А.М. Самсонов, - достижение этой политической цели уже не основывалось на стратегии «блицкрига». Вот почему в директиве №41 не устанавливаются хронологические рамки завершения кампании на Востоке. Но зато там говорится о том, чтобы, сохраняя позиции на центральном участке, разбить и уничтожить советские войска в районе Воронежа и западнее Дона, овладеть богатыми стратегическим сырьем южными районами СССР»[30]. Для решения этой задачи намечалось провести ряд последовательных операций: в Крыму, южнее Харькова и уже после этого на воронежском, сталинградском и кавказском направлениях. Операция по захвату Ленинграда и установлению наземной связи с финнами ставилась в зависимость от решения основной задачи на южном участке фронта. Группа армий «Центр» в этот период должна была улучшить свое оперативное положение путем проведения частных операций.

Гитлер 15 марта заявил, что в течение лета 1942 г. «русская армия будет полностью уничтожена»[31]. Можно предположить, что такое заявление делалось в пропагандистских целях, являлось демагогическим и выходило за рамки реальной стратегии. Но здесь скорее было и другое.

Авантюристическая по своей сути гитлеровская политика не могла строиться на основе глубокого предвидения и расчета. Все это в полной мере сказалось и на складывании стратегического замысла, а затем и разработке конкретного плана операций 1942 г. Перед творцами фашистской стратегии возникали трудные проблемы. Вопрос о том, как наступать и даже наступать ли вообще на Восточном фронте, становился все более сложным для гитлеровских генералов.

Подготавливая условия для окончательного разгрома Советского Союза, противник решил прежде всего захватить Кавказ с его мощными источниками нефти и плодородные сельскохозяйственные районы Дона, Кубани и Северного Кавказа. Наступление на сталинградском направлении должно было обеспечить, по замыслу противника, успешное проведение 'в первую очередь' главной операции по завоеванию Кавказа. В этом стратегическом плане врага весьма сильно отразилась острая нужда фашистской Германии в горючем.

Выступая 1 июня 1942 г. на совещании командного состава группы армий 'Юг' в районе Полтавы, Гитлер заявил, что «если он не получит нефть Майкопа и Грозного, то должен будет покончить с этой войной»[32]. Вместе с тем Гитлер строил свои расчеты на том, что потеря СССР нефти подорвет силу советского сопротивления. «Это был тонкий расчет, который был ближе к своей цели, чем принято считать после его окончательной катастрофической неудачи»[33].

Итак, у германского военного командования не было уже уверенности в успехе наступления - просчет плана 'Барбаросса' в отношении оценки сил Советского Союза был очевиден. Все же необходимость нового наступления признавали как Гитлер, так и немецкие генералы. «Командование вермахта продолжало стремиться к главной цели - разгромить Красную Армию до того, как англо-американские войска начнут боевые действия на континенте Европы. Гитлеровцы не сомневались, что второй фронт по крайней мере в 1942 г. не будет открыт»[34]. И хотя перспективы войны против СССР кое-кому вырисовывались уже совершенно иначе, чем год назад, фактор времени нельзя было упускать. В этом было полное единомыслие.

«Весной 1942 года, - пишет Г. Гудериан, - перед немецким верховным командованием встал вопрос, в какой форме продолжать войну: наступать или обороняться. Переход к обороне был бы признанием собственного поражения в кампании 1941 года и лишил бы нас шансов на успешное продолжение и окончание войны на Востоке и на Западе. 1942 год был последним годом, в котором, не опасаясь немедленного вмешательства западных держав, основные силы немецкой армии могли быть использованы в наступлении на Восточном фронте. Оставалось решить, что следует предпринять на фронте длиной 3 тыс. километров, чтобы обеспечить успех наступлению, проводившемуся сравнительно небольшими силами. Было ясно, что на большей части фронта войска должны были перейти к обороне».[35]

Конкретное содержание плана летней кампании 1942 г. на определенном этапе и в какой-то мере было предметом обсуждения среди гитлеровского генералитета. «Командующий группой армий 'Север' генерал-фельдмаршал Кюхлер предлагал первоначально осуществить наступление на северном участке советско-германского фронта с целью овладеть Ленинградом. Гальдер в конечном счете также стоял за возобновление наступления, но, как и раньше, продолжал считать решающим центральное направление и рекомендовал нанести главный удар на Москву силами группы армий 'Центр'»[36]. Гальдер полагал, что разгром советских войск на западном направлении обеспечит успех кампании и войны в целом.

Гитлер, безоговорочно поддержанный Кейтелем и Иодлем, приказал главные усилия немецких войск летом 1942 г. направить на юг для захвата Кавказа. Операцию по овладению Ленинградом ввиду ограниченного количества сил намечалось отложить до момента, когда высвободятся войска на юге.

Немецко-фашистское главное командование решило развернуть новое наступление на южном крыле советско-германского фронта, рассчитывая в последовательных операциях по частям разгромить здесь советские войска. Таким образом, хотя при планировании кампании 1942 г. гитлеровские стратеги впервые стали проявлять колебания, тем не менее, как и раньше, высшее военное и политическое руководство третьего рейха пришло к единой точке зрения.

28 марта 1942 г. в ставке Гитлера проходило секретное совещание, на которое был приглашен лишь очень ограниченный круг лиц из высших штабов.

По замыслу гитлеровского военно-политического руководства, немецко-фашистские войска в летней кампании 1942 года все же должны были достичь военных и политических целей, поставленных планом "Барбаросса", которые в 1941 году не были достигнуты в связи с поражением под Москвой. Главный удар предполагалось нанести на южном крыле советско-германского фронта с целью захвата города Сталинграда, выхода в нефтеносные районы Кавказа и плодородные регионы Дона, Кубани и Нижней Волги, нарушить коммуникации, связывающие Центр страны с Кавказом, и создать условия для завершения войны в свою пользу (см. Приложение 1). Гитлеровские стратеги считали, что потеря Донбасса и кавказской нефти серьезно ослабит Советский Союз, а выход немецко-фашистских войск в Закавказье нарушит его связи с союзниками через Кавказ и Иран, поможет втянуть Турцию в войну против него.

Исходя из поставленных задач были внесены изменения в структуру руководства войсками на южном крыле германского Восточного фронта. Группа армий "Юг" (генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок) была разделена на две: группу армий "Б" (4-я танковая, 2-я и 6-я полевые немецкие и 2-я венгерская армии; генерал-полковник М. фон Вейхс) и группу армий "А" (1-я танковая, 17-я и 11-я полевые немецкие и 8-я итальянская армии; генерал-фельдмаршал В. Лист).

Для наступления на Сталинградском направлении из состава группы армий "Б" выделялась 6-я полевая армия (генерал танковых войск Ф. Паулюс). На 17 июля 1942 года в ее состав входили 13 дивизий, 3 тыс. орудий и минометов и около 500 танков. Ее поддерживала авиация 4-го воздушного флота (до 1200 самолетов).

Захват Сталинграда был очень важен Гитлеру по нескольким причинам. Это был главный индустриальный город на берегах Волги (жизненно важный транспортный маршрут между Каспийским морем и северной Россией). Захват Сталинграда обеспечил бы безопасность на левом фланге немецких армий, наступающих на Кавказ. Наконец, сам факт, что город носил имя Сталина — главного врага Гитлера, делал захват города выигрышным идеологическим и пропагандистским ходом. У Сталина также были идеологические и пропагандистские интересы в защите города, который носил его имя.

1.2 Подготовка советского руководства к обороне

Оценка обстановки показывала, что ближайшая задача должна заключаться в активной стратегической обороне советских войск, накоплении мощных обученных резервов, боевой техники и всех необходимых материальных средств с последующим переходом в решительное наступление. Эти соображения в середине марта были доложены Верховному Главнокомандующему Б.М. Шапошниковым в присутствии А.М. Василевского. После этого работа над планом летней кампании продолжалась.

Генеральный штаб правильно считал, что, организуя временную стратегическую оборону, советская сторона не должна при этом вести наступательные действия большого масштаба. Сталин, плохо разбиравшийся в вопросах военного искусства, не согласился с этим мнением. Г. К. Жуков поддерживал Б. М. Шапошникова, но считал, однако, что «в начале лета на западном направлении следует разгромить ржевско-вяземскую группировку, удерживавшую обширный плацдарм относительно недалеко от Москвы»[37].

В конце марта Ставка вновь обсуждала вопрос о стратегическом плане на лето 1942 г. Это было при рассмотрении представленного командованием Юго-Западного направления плана проведения в мае большой наступательной операции силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов. «Верховный Главнокомандующий согласился с выводами и предложениями начальника Генштаба,- пишет А. М. Василевский,- но приказал одновременно с переходом к стратегической обороне предусмотреть проведение на ряде направлений частных наступательных операций: на одних - с целью улучшения оперативного положения, на других - для упреждения противника в развертывании наступательных операций. В результате этих указаний было намечено провести частные наступательные операции под Ленинградом, в районе Демянска, на смоленском, львовско-курском направлениях, в районе Харькова и в Крыму»[38].

Как расценивать то обстоятельство, что столь авторитетный военный деятель, как Б. М. Шапошников, возглавлявший высшее военное учреждение страны, не пытался отстоять свои предложения по вопросу, от правильного решения которого так много зависело? А. М. Василевский объясняет это следующим образом: «Многие, не осведомленные о тех трудных условиях, в которых приходилось работать Генеральному штабу в минувшую войну, могут справедливо обвинять его руководство в том, что оно не сумело доказать Верховному Главнокомандующему отрицательные последствия решения обороняться и наступать одновременно. В тех условиях, когда чрезвычайно остро ощущался недостаток в подготовленных резервах и в материально-технических средствах, ведение частных наступательных операций являлось недопустимой тратой сил. События, развернувшиеся летом 1942 года, воочию показали, что только переход к временной стратегической обороне по всему советско-германскому фронту, отказ от проведения наступательных операций, таких, например, как Харьковская, избавили бы страну и ее вооруженные силы от серьезных поражений, позволили бы нам значительно раньше перейти к активным наступательным действиям и вновь захватить инициативу в свои руки.

Допущенные Ставкой и Генеральным штабом просчеты при планировании боевых действий на лето 1942 года были учтены в дальнейшем, особенно летом 1943 года, когда принималось решение о характере боевых действий на Курской дуге»[39].

Историки минувшей войны еще не исчерпали изучения проблемы планирования летней кампании 1942 г., она нуждается в дальнейших углубленных исследованиях. При этом следует учитывать и то общее положение, что «неудачи советских войск весной и летом 1942 г. не являлись неизбежными»[40].

Красная Армия и обеспечивающий ее борьбу тыл страны к началу второго года войны располагали силами и средствами если и не во всем достаточными, то в главном позволяющими не допустить нового глубокого проникновения гитлеровских войск в жизненно важные районы Советского Союза. После успехов зимнего наступления Красной Армии у советского народа окрепла уверенность в неизбежности разгрома фашистской Германии. Накануне летне-осенней кампании 1942 г. отсутствовало отрицательное" воздействие на борьбу Красной Армии и всего народа фактора внезапности, что имело место в начале войны. Временные факторы постепенно теряли свою эффективность, тогда как постоянно действующие факторы оказывали растущее влияние во всех сферах борьбы. Все более заметную роль приобретал опыт участия советских войск в современной большой войне.

Первый ее год был серьезным экзаменом для всего командного и политического состава, большинство которого приобрело и закалку, и то умение, которое дается только практикой. В огне войны совершенствовались знания, проверялись способности и таланты тех, кто руководил боевыми действиями войск. Имена многих военачальников и политработников стали известны всей стране. На полях сражений проверялась боевая и моральная мощь Советских Вооруженных Сил, которые в сложных условиях сорвали план 'молниеносной' войны фашистской Германии против СССР. Массовый героизм советских воинов стал нормой их действий в Великой Отечественной войне.

Вместе с тем к весне 1942 г. Красной Армии не хватало обученных резервов, а формирование новых соединений и объединений существенно лимитировалось уровнем производства новейших типов вооружения. В этих условиях наиболее целесообразное использование имеющихся сил и средств приобретало особое значение, так как противник располагал большими возможностями для продолжения агрессивной войны. В этом отношении советская сторона получила вполне реальное представление о силе и профессиональных качествах войск вермахта, об особенностях их действий в наступательных и оборонительных операциях.

Советское Верховное Главнокомандование верно оценивало общее соотношение сил в войне СССР против фашистской Германии, но ближайшие перспективы развития вооруженной борьбы зависели от принятия правильных стратегических решений. «Ожидая, что противник основной удар будет наносить на центральном направлении, Ставка сосредоточивала стратегические резервы в районах Калинина, Тулы, Тамбова, Борисоглебска, Вологды, Горького, Сталинграда, Саратова, считая, что в зависимости от развития событий на фронте они могут быть использованы как на юго-западном, так и на западном направлении»[41]. Однако реальное развитие событий не вполне оправдало эти расчеты.

Советское Верховное Главнокомандование на май — июнь 1942 года наметило временный переход к стратегической обороне с задачей завершить начатую реорганизацию войск и переоснащение их новой боевой техникой, а также пополнить резервы. Для придания обороне активного характера план предусматривал проведение ряда наступательных операций на отдельных направлениях, прежде всего в Крыму и под Харьковом, с целью упреждающими ударами сорвать подготовку противника к летнему наступлению. Однако весной 1942 года события для Красной Армии стали развиваться неблагоприятно.

8 мая после подготовки противник снова перешел в наступление, в котором участвовали основные силы 11-й немецко-фашистской армии, поддерживаемые 8-м авиационным корпусом и 4-м воздушным флотом. Одновременно враг высадил небольшой шлюпочный десант в районе Феодосийского залива. Прорвав оборону войск Крымского фронта, немцы развернули успешное наступление.

Становилось все более очевидным, что противник сумел восстановить силы и упорно добивается овладения утерянной им стратегической инициативой. Вооруженные силы врага не только отражали удары советских войск, но и развертывали активные наступательные действия. Особенно ухудшилось положение войск на южном крыле советско-германского фронта, где немецкое командование сосредоточило значительную часть своих резервов. В мае и июне противник дополнительно перебросил сюда ряд дивизий, в том числе из Франция.

Ход борьбы принимал все более неблагоприятный характер для Красной Армии. Почти одновременно с отступлением из Крыма развернулась неудачная для советских войск операция в районе Харькова.

12 мая 1942 года войска Юго-Западного фронта перешли в наступление, нанося два удара по сходящимся направлениям: с барвенковского выступа в обход Харькова с юго-запада, вспомогательный - из района Волчанска. Вначале наступление развивалось успешно. Советские войска прорвали оборону 6-й немецкой армии севернее и южнее Харькова и в результате пятидневных ожесточенных боев продвинулись на 25-50 км. Однако противник, располагая здесь подготовленными к наступлению крупными силами и умело используя недочеты в организации советского наступления, уже 17 мая изменил обстановку в свою пользу. Соединения армейской группы 'Клейст' (в состав этой группы входили 17-я и 1-я танковая немецкие армии), перейдя в наступление из района Славянск, Краматорск на изюмском направлении против 9-й и 57-й армий Южного фронта, прорвали их оборону и принудили к отходу.

Маршал Советского Союза И. X. Баграмян писал:

«На рассвете этого дня началась артиллерийская и авиационная подготовка в полосе обороны 9-й армии. Она длилась полтора-два часа. После этого пехота и танки противника ринулись в атаку при поддержке 400 самолетов на двух направлениях: из района Андреевки на Барвенково и со стороны Славянска на Долгенькую...

Несмотря на героическое сопротивление оборонявшихся, вражеские войска, пользуясь громадным превосходством в танках, артиллерии и авиации, уже к полудню продвинулись в глубь нашей обороны на изюмском и барвенковском направлениях на 20 километров, проникнув на южную окраину Барвенкова и в район Голой Долины.

Гитлеровские летчики, поддерживая наземные войска, проявили в этот день большую активность, совершив около 200 самолето-вылетов. Авиация же Южного фронта смогла осуществить всего только 67 самолето-вылетов»[42].

События, связанные с этим наступлением, широко рассматривались в исторической литературе и в мемуарах видных советских военачальников. Как писал генерал Чуйков: «… Это наступление окончилось трагической неудачей. Наступление гитлеровцев на Волгу, на Воронеж и на Кавказ было запланировано значительно раньше, оно дало возможность противнику сломать нашу оборону и развить его вглубь и вширь. Гитлеровское командование удачно использовало сложившуюся ситуацию»[43].

Каковы же были причины этой неудачи? Бывший гитлеровский генерал Курт Типпельскирх пишет: «Для запланированного немецкого наступления попытка русских помешать ему была только желанным началом. Ослабление оборонительной мощи русских, которого было не так-то легко добиться, должно было существенно облегчить первые операции, Но требовались еще дополнительные приготовления, которые заняли почти целый месяц, прежде чем немецкие армии, произведя перегруппировку и пополнив все необходимое, смогли начать наступление»[44].

Вечером 17 мая командование Юго-Западного направления запросило у Ставки подкреплений для Южного фронта. Резервы были выделены, но они могли прибыть в район боевых действий спустя два-три дня, т. е. 20-21 мая. Учитывая это, Генеральный штаб внес предложение о немедленной приостановке операции. Однако Ставка сочла, что меры, принимаемые командованием направления (контрудар двух танковых корпусов и одной стрелковой дивизии), способны исправить положение. 18 мая обстановка на барвенковском выступе резко ухудшилась, и А. М. Василевский снова поставил вопрос о прекращении операции. Верховный Главнокомандующий и главком направления вновь отклонили эту настойчивую рекомендацию.

Только 19 мая Военный совет Юго-Западного фронта понял всю глубину возникшей опасности и стал принимать меры к отражению наступающего врага, но время уже было упущено. Вечером этого дня Ставка приняла решение о прекращении наступления и повороте значительной части сил 6-й армии Юго-Западного фронта для отражения удара противника и восстановления положения. Но, как показал дальнейший ход событий, это решение оказалось запоздалым.

23 мая войска армейской группы 'Клейст' и 6-й армии Паулюса, наступавшие по сходящимся направлениям, соединились в районе 10 км южнее Балаклеи. Харьковская группировка советских войск, действовавшая на барвенковском выступе, попала в окружение западнее р. Северский Донец. В последующие дни, с 24 по, 29 мая, эти войска с тяжелыми боями отдельными отрядами и группами прорывались из окружения и переправлялись на восточный берег Северского Донца, 28-я армия Юго-Западного фронта, не выдержав натиска противника, к 22 мая отошла на исходный рубеж.

Наступление советских войск в районе Харькова, проведенное в мае 1942 г., закончилось тяжелым поражением на барвенковском выступе. «Войска Юго-Западного и Южного фронтов в итоге этой неудачной операции были ослаблены. Развивая достигнутый успех, противник с 10 по 26 июня провел две частные наступательные операции - на волчанском и купянском направлениях, заставив войска левого крыла Юго-Западного фронта отойти за р. Оскол»[45].

Серьезная неудача советских войск в районе Харькова имела далеко идущие последствия. Гитлеровцы добились здесь результатов, которые резко изменили соотношение сил на южном крыле фронта.

«Анализ неудач Красной Армии в Крыму и под Харьковом показывает, что наличие объективных условий и предпосылок для борьбы против опасного и сильного противника само по себе не гарантирует от неудач. Необходимо еще правильно использовать имеющиеся ресурсы и силы»[46].

Таким образом, в мае и июне 1942 г. события на фронте развивались если и не в полном соответствии с общим замыслом немецкого верховного командования, то, во всяком случае, в целом они были неблагоприятны для советской стороны. Проводя намеченные операции, этап за этапом, противник последовательно приближался к осуществлению решительного наступления на южном крыле советско-германского фронта.

«Неудачный исход борьбы на Керченском полуострове и особенно под Харьковом в мае 1942 года оказался весьма чувствительным для всего Юго-Западного стратегического направления. Противнику вновь удалось захватить инициативу. Прорвав фронт советских войск, он к середине июля вышел в большую излучину Дона. Обстановка на Сталинградском направлении резко осложнилась»[47].

Советское Верховное Главнокомандование приняло ряд срочных мер по организации обороны на этом направлении. Оно выдвинуло из резерва 62, 63, 64-ю армии, развернув их на рубеже Бабка (250 км северо-западнее города Серафимовича), Серафимович, Клетская, Верхнекурмоярская. 12 июля был создан Сталинградский фронт (Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, с 23 июля — генерал-лейтенант В. Н. Гордов). В его состав, кроме трех вышеуказанных резервных армий, вошли 21, 28, 38, 57-я общевойсковые и 8-я воздушная армии бывшего Юго-Западного фронта, а с 30 июля — 51-я армия Северо-Кавказского фронта. Правда, большинство этих армий были сильно потрепаны в предыдущих боях, имели большой некомплект в личном составе, вооружении и боевой технике. 28, 38, 57-ю армии командующий фронтом сразу же вывел в свой резерв. Вскоре на базе 38-й и 28-й армий началось формирование 1-й и 4-й танковых армий смешанного состава (во вновь создаваемые в Красной Армии танковые армии смешанного состава наряду с танковыми соединениями входили и стрелковые дивизии). Сталинградский фронт получил задачу, обороняясь в полосе шириной 530 км (по реке Дон от Бабки до Клетской и далее по линии Клетская, Суровикино, Суворовский, Верхнекурмоярская), остановить дальнейшее продвижение противника и не допустить его выхода к Волге.

Система оборонительных рубежей армии включала полосу обеспечения, главную полосу обороны и армейский рубеж. Такое построение обусловливалось переходом к обороне при отсутствии непосредственного соприкосновения с противником. Передний край полосы обеспечения был удален от главной полосы на 15—20 км. Главная полоса обороны имела глубину 4—6 км. Армейский рубеж готовился только в пределах ширины полосы обороны дивизии второго эшелона (до 15 км). Общая глубина армейской обороны (без полосы обеспечения) с учетом расположения резервов достигала 30—40 км. На направлениях вероятного наступления противника создавались шесть противотанковых районов, в каждом из которых находились один-два истребительно-противотанковых артиллерийских полка. Армейская зенитно-артиллерийская группа прикрывала переправу через Дон.

«Организация обороны в тактическом масштабе также имела свои особенности. Дивизии строили свой боевой порядок в два эшелона. Кроме того, он включал три артиллерийские группы поддержки пехоты (по числу полков) и резервы: общевойсковой (учебный батальон), танковый (отдельный танковый батальон) и артиллерийско-противотанковый (истребительно-противотанковый артиллерийский полк). Вторые эшелоны дивизий располагались в 5—6 км от переднего края и готовили контратаки в нескольких направлениях»[48]. Общая глубина обороны дивизий достигала 5—6 км. Стрелковые полки обороняли участки шириной 5—6 км и строили боевой порядок в 2 эшелона. Батальонные районы обороны занимали до 3 км по фронту и до 1,5—2 км в глубину.

Во всех частях и соединениях готовились участки неподвижного заградительного огня и сосредоточенного огня перед передним краем, в глубине обороны, на стыках частей дивизии и с соседями. Основой инженерного оборудования местности являлись отдельные окопы на стрелковое отделение, миномет, орудие. Перед передним краем были установлены проволочные и минно-взрывные заграждения плотностью до 800 противотанковых и 650 противопехотных мин на 1 км фронта. В целом тактические плотности составляли 0,6 стрелкового батальона, 10—12 орудий и минометов, 2 танка и 0,6 зенитного пулемета на 1 км фронта.

Таким образом, оборона на Сталинградском направлении летом 1942 года имела ряд характерных особенностей. Она организовывалась в короткие сроки и на широком фронте. По сравнению с обороной в битве под Москвой несколько увеличилась глубина оперативной и тактической обороны, повысились тактические плотности. Более сильными стали артиллерийско-противотанковые резервы. Однако местность в инженерном отношении была подготовлена недостаточно. Отсутствие траншей и ходов сообщения снижало устойчивость обороны. Армейский рубеж оборудовался и занимался войсками лишь на одном участке, составлявшем около 17% ширины полосы обороны армии. Слабой была противотанковая и особенно противовоздушная оборона.

1.3 Оборонительные операции советских войск под Сталинградом

Оборонительные действия советских войск на Сталинградском направлении велись в течение 125 дней. В этот период ими были проведены последовательно две оборонительные операции. Первая из них была осуществлена на подступах к Сталинграду в период с 17 июля по 12 сентября, вторая — в Сталинграде и южнее его с 13 сентября по 18 ноября 1942 года.

К концу июня гитлеровское командование закончило подготовку наступления на Сталинград. Теперь мы знаем, что на южном крыле советско-германского фронта от Орла до Севастополя действовала группа армий «Юг». Группа армий «Юг» была разделена на две группы; группа армий «А» с целью наступления на Кавказ и группа армий «Б» для удара на Сталинград. На эти группы возлагались задачи разгромить советские войска западнее Дона.

Группа армий «Б» должна была окружить советские войска западнее Дона и соединиться с группой армий «А» в районе Сталинграда. «В любом случае необходимо попытаться достигнуть Сталинграда... Чтобы силы, наносящие удар вниз по течению р. Дон, соединились в районе Сталинграда с теми силами, которые наступают из района Таганрог, Артемовск». Так гласила директива № 41.

Первоначально силы по этим группам были распределены следующим образом.

В группу «А», которой командовал фельдмаршал Лист, вошли 1-я танковая, 17-я и 11-я полевые немецкие армии, а также 8-я итальянская.

Группой «Б» командовал фельдмаршал фон Бок. В нее вошли 4-я танковая, 2-я и 6-я полевые армии и 2-я венгерская. Кроме того, из глубины подходили 3-я и 4-я армии румын.

В общей сложности противник сосредоточил в полосе от Курска до Таганрога около 900 тысяч солдат и офицеров, 1260 танков, свыше 17 тысяч орудий и минометов, 1640 боевых самолетов. Это составляло 50% танковых и моторизованных соединений противника, находящихся на советско-германском фронте, и 35% всех его пехотных войск.

С нашей стороны этой ударной группировке противостояли войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов. Общая численность наших войск этих трех фронтов составляла 655 тысяч человек. Мы имели 740 танков, 14200 орудий и минометов, свыше 1 тысячи боевых самолетов.

Враг имел не только общее превосходство на юге, но и сумел особо усилить направления главных ударов.

Утром 28 июня 2-я полевая и 4-я танковая немецкие армии и 2-я венгерская перешли в наступление против левого крыла Брянского фронта.

30 июня нанесла удар 6-я армия.

Сталинград был еще далеко, немцы устремились к Воронежу, но сражение сорок второго года началось, втягивая постепенно все большие и большие силы в кровавую мельницу.

17 июля на рубеже рек Чир и Цимла передовые отряды 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта встретились с авангардами 6-й немецкой армии. Взаимодействуя с авиацией 8-й воздушной армии, они оказали упорное сопротивление противнику, которому, чтобы сломить их сопротивление, пришлось развернуть 5 дивизий из 13 и затратить 5 суток на борьбу с ними. В конце концов враг сбил передовые отряды с занимаемых позиций и подошел к главной полосе обороны войск Сталинградского фронта.

Советскому командованию удалось вскрыть группировку врага, определить направление его главного удара, а также провести ряд мероприятий по совершенствованию обороны, в том числе по перегруппировке части сил и средств 62-й армии на ее правый фланг. Сопротивление советских войск заставило немецко-фашистское командование усилить 6-ю армию. К 22 июля в ней было уже 18 дивизий, насчитывавших 250 тыс. человек боевого состава, около 740 танков, 7,5 тыс. орудий и минометов. Войска 6-й армии поддерживали до 1200 самолетов.

В итоге соотношение сил еще более увеличилось в пользу противника. Например, в танках он теперь имел двукратное превосходство. Войска Сталинградского фронта к 22 июля имели 16 дивизий (187 тыс. человек, 360 танков, 7,9 тыс. орудий и минометов, около 340 самолетов). В таких условиях началось сражение в большой излучине Дона, продолжавшееся с 23 июля, когда противник вышел к главной полосе обороны войск Сталинградского фронта, до 10 августа. Враг пытался охватывающими ударами по флангам 62-й и 64-й армий окружить и уничтожить их в большой излучине Дона, выйти в район Калача и с запада прорваться к Сталинграду. Для решения этой задачи он создал две ударные группировки: северную (14-й танковый и 8-й армейский корпуса) и южную (24-й танковый и 51-й армейский корпуса).

Оставив под Воронежем свою 2-ю армию, гитлеровское командование повернуло 4-ю танковую армию в юго-восточном направлении на Кантемировку. В то же время 1-я танковая армия врага из группы армий 'А' 8 июля начала наступление из района Славянск, Артемовск на Старобельск, Кантемировку, нанося второй удар встык Юго-Западного и Южного фронтов. К середине июля войска 6-й и 4-й танковой армий вышли в большую излучину Дона и заняли Боковскую, Морозовск, Миллерово, Кантемировку, а соединения 1-й танковой армии вышли в район Каменска. «На юге разворачивается сражение... - отмечал в своем дневнике генерал Гальдер. - На западном участке ( Руофф, 17-я армия ) противник еще держится, успехов мало... Войска 1-й и 4-й танковых армий, движущихся с севера, достигли Донца у Каменска. К северу отсюда противник разрознен на мелкие группы, которые уничтожаются наступающими с севера подвижными соединениями во взаимодействии с пехотными дивизиями»[49]. В ходе этих наступательных операций противник стремился окружить и уничтожить войска Юго-Западного и Южного фронтов. Но осуществить это ему не удалось.

Ставка советского Верховного Главнокомандования, разгадав замысел немецкого командования, приняла меры к отводу войск из-под угрозы окружения. Войска Юго-Западного фронта, охваченные противником с северо-востока и востока, с тяжелыми боями отступали за Дон к Сталинграду. Войска Южного фронта отходили из Донбасса к нижнему течению Дона, чтобы занять оборону по его левому берегу от Верхне-Курмоярской до Ростова. «Перед лицом превосходящего противника требовалось сохранить войска для организации обороны в более выгодных условиях. Для этого необходимо было выиграть время за счет потери пространства»[50].

Целесообразность рассматриваемого отступления с чисто военной точки зрения отмечали и бывшие противники, например К. Типпельскирх: «В начале июля Тимошенко отдал приказ, в котором указывал, что теперь хотя и важно нанести противнику тяжелые потери, но прежде всего необходимо избежать окружения». И дальше: «...новая тактика русских, конечно, больше способствовала сохранению их сил, чем попытка оборонять словно специально созданную для танков обширную открытую местность между реками Сев. Донец и Дон»[51]. Об этом же пишет в своей книге «Поход на Сталинград» и другой бывший гитлеровский генерал Ганс Дёрр.

На рассвете 23 июля в наступление перешла северная, а 25 июля и южная ударные группировки. Используя превосходство в силах и господство авиации в воздухе, враг прорвал оборону на правом фланге 62-й армии и к исходу дня 24 июля вышел к Дону в районе Голубинского. В результате до трех советских дивизий попали в окружение. Противнику также удалось потеснить войска правого фланга 64-й армии. Для войск Сталинградского фронта сложилась критическая обстановка. Оба фланга 62-й армии оказались глубоко охваченными врагом, а выход его к Дону создал реальную угрозу прорыва немецко-фашистских войск к Сталинграду.

В эти июльские дни советские воины проявили высокое мужество и отвагу. «В районе Клетской героический подвиг совершили 4 бронебойщика 33-й гвардейской стрелковой дивизии: П. Болото, Н. Алейников, Ф. Беликов и Г. Самойлов. Гвардейцы смело вступили в бой с 30 немецкими танками и 15 из них уничтожили. Враг не прошел через позицию героев. Не менее стойкое сопротивление он встретил и на многих других участках фронта»[52].

В целях восстановления положения командующий фронтом с разрешения Ставки ВГК ввел в сражение еще не закончившие формирование 1-ю (генерал-майор К. С. Москаленко) и 4-ю (генерал-майор В. Д. Крюченкин) танковые армии, которые совместно с 13-м танковым корпусом (генерал-майор Т. И. Танасчишин), приданным 62-й армии, получили задачу разгромить прорвавшуюся группировку врага. Однако контрудар танковых армий был организован поспешно и наносился разновременно, при слабой артиллерийской и авиационной поддержке и отсутствии прикрытия с воздуха. 1-я танковая армия перешла в наступление 27 июля, а 4-я танковая армия — на два дня позже. В ходе ожесточенных трехдневных боев они нанесли противнику большой урон и задержали его наступление. 13-й танковый корпус прорвался к окруженным войскам и при содействии 1-й танковой армии обеспечил их выход к основным силам 62-й армии. 30 июля противник был остановлен и на правом фланге 64-й армии, где контрудар нанесли 23-й танковый корпус (генерал-майор А. М. Хасин) и две стрелковые дивизии. Однако обстановка вновь осложнилась в связи с тем, что в это время немецко-фашистские войска прорвали оборону Южного фронта и устремились на Северный Кавказ.

28 июля 1942 года народный комиссар обороны И. В. Сталин обратился к Красной Армии с приказом № 227, в котором с суровой прямотой охарактеризовал создавшееся положение на фронтах Великой Отечественной войны, потребовал усилить сопротивление врагу и во что бы то ни стало остановить его наступление. «Предусматривались самые жесткие меры к тем, кто проявит в бою трусость и малодушие. Намечались практические меры по укреплению морально-боевого духа и дисциплины в войсках. «Пора кончать отступление, — отмечалось в приказе. — Ни шагу назад!» В этом лозунге воплощалась сущность приказа № 227. Командирам и политработникам, партийным и комсомольским организациям ставилась задача довести до сознания каждого воина требования этого приказа»[53].

Упорное сопротивление советских войск вынудило немецко-фашистское командование 31 июля повернуть с Кавказского направления на Сталинград 4-ю танковую армию (генерал-полковник Г. Гот). 2 августа ее передовые части подошли к Котельниковскому. В этой связи создалась прямая угроза прорыва противника к городу с юго-запада. Развернулись бои на юго-западных подступах к нему. Для укрепления обороны Сталинграда по решению командующего фронтом на южном фасе внешнего оборонительного обвода была развернута 57-я армия. В состав Сталинградского фронта передавалась 51-я армия (генерал-майор Т. К. Коломиец, с 7 октября — генерал-майор Н. И. Труфанов).

Период с 5 по 10 августа был, пожалуй, одним из самых напряженных в ходе оборонительного сражения. Немецко-фашистским войскам удалось выйти к внешнему оборонительному обводу и ликвидировать плацдарм советских войск на правом берегу Дона в районе Калача. У Абганерова 6 августа враг прорвал внешний обвод и продвинулся на глубину 12—15 км. 9—10 августа силами трех стрелковых дивизий и танкового корпуса 64-й армии по нему был нанесен контрудар. Особенность этого контрудара состояла в том, что он наносился компактной группировкой во фланг противнику на 9-км фронте. Это позволило достигнуть над ним трехкратного превосходства в силах. Контрудару предшествовала 30-минутная артиллерийская и короткая авиационная подготовка. В результате проведенного контрудара вклинившийся в нашу оборону противник был разгромлен, а утраченное положение восстановлено. Немецко-фашистские войска на этом участке фронта перешли к обороне и в дальнейшем в течение целой недели не предпринимали здесь активных действий.

Тяжелой была обстановка в полосе 62-й армии. 7—9 августа противник оттеснил ее войска за реку Дон, а четыре дивизии окружил западнее Калача. Советские воины вели бои в окружении до 14 августа, а затем мелкими группами стали пробиваться из окружения. Подошедшие из Резерва Ставки три дивизии 1-й гвардейской армии (генерал-майор К. С. Москаленко, с 28 сентября — генерал-майор И. М. Чистяков) нанесли по вражеским войскам контрудар и остановили их дальнейшее продвижение.

Таким образом, план врага — стремительным ударом с ходу прорваться к Сталинграду — был сорван упорным сопротивлением советских войск в большой излучине Дона и их активной обороной на юго-западных подступах к городу. «За три недели наступления противник смог продвинуться лишь на 60—80 км. Исходя из оценки обстановки немецко-фашистское командование внесло в свой план существенные коррективы. Оно решило достичь Волги и овладеть Сталинградом путем нанесения ударов по сходящимся направлениям из района Трехостровская, Вертячий на восток силами 6-й армии и из района Абганерово на север силами 4-й танковой армии. Произведя внутриармейские перегруппировки и выдвинув резервы из глубины, противник начал борьбу за захват плацдармов в малой излучине Дона»[54].

В итоге напряженных боев на дальних подступах к Сталинграду с 17 июля по 17 августа 6-я немецкая армия оттеснила советские войска на левый берег Дона, сначала на участке от Вертячего до Ляпичева, а затем в районе Трехостровская. Отойдя на восточный берег к внешне му оборонительному обводу, советские части и соединения продолжали оказывать упорное сопротивление, не позволяя противнику форсировать Дон.

19 августа немецко-фашистские войска возобновили наступление, нанеся удары в общем направлении на Сталинград. 22 августа 6-я немецкая армия форсировала Дон и захватила на его восточном берегу, в районе Песковатки, плацдарм шириной 45 км, на котором сосредоточилось шесть дивизий. 23 августа 14-й танковый корпус противника прорвался к Волге севернее Сталинграда, в районе поселка Рынок, и отрезал 62-ю армию от остальных сил Сталинградского фронта. В связи с этим 62-я армия 30 августа решением Ставки ВГК была передана в состав Юго-Восточного фронта.

Накануне вражеская авиация нанесла массированный удар по Сталинграду с воздуха, совершив около 2 тыс. самолето-вылетов. В воздушных боях над городом 29 августа советские летчики и зенитная артиллерия сбили 120 немецких самолетов. Однако защитить Сталинград от воздушных атак врага им не удалось. В результате город подвергся страшным разрушениям — целые кварталы были превращены в руины или же попросту стерты с лица земли.

20—28 августа войска 63, 21, 1-й гвардейской и 4-й танковой армий нанесли контрудары с севера во фланг 6-й немецкой армии, захватили и расширили ряд плацдармов на правом берегу Дона. И хотя ликвидировать прорыв врага к Волге им не удалось, положение защитников Сталинграда несколько облегчилось. Противнику пришлось перенацелить крупные силы для отражения ударов главных сил Сталинградского фронта с севера. Поэтому свое наступление на Сталинград он вынужден был приостановить, ограничившись выходом на северо-западную окраину города.

4-я танковая армия 23 августа вклинилась в оборону Юго-Восточного фронта на глубину до 25 км. Однако контрударами резервов 57-й и 64-й армий дальнейшее продвижение противника было остановлено. После перегруппировки немецко-фашистские войска возобновили наступление и 29 августа прорвали фронт 64-й армии северо-западнее Абганерова, создав угрозу выхода в тыл войскам 64-й и 62-й армий. По приказу командующего фронтом 64-я и 62-я армии 2 сентября были отведены на внутренний обвод. Ожесточенные бои на этом рубеже продолжались до 12 сентября.

В ходе первого этапа оборонительного периода битвы под Сталинградом войска Сталинградского и Юго-Восточного фронтов не только на значительное время задержали 6 и 4-ю танковую армии противника, но и нанесли им существенный урон в живой силе и технике.

Большую роль в срыве планов германского командования сыграло тесное взаимодействие родов войск. Так, советская авиация, несмотря на численное превосходство противника в воздухе, прикрывала наземные войска от ударов его авиации, бомбила переправы там, где фашисты пытались форсировать Дон, изматывала силы неприятеля и снижала темпы продвижения его группировки. «В ходе борьбы на дальних подступах к Сталинграду советские летчики произвели 16 тыс. боевых вылетов и уничтожили не менее 20% самолетов 4-го воздушного флота Рихтгофена, действовавшего на Сталинградском направлении»[55].

Советская авиаразведка заранее установила сосредоточение к югу от Сталинграда танковой группировки противника, что значительно помогли войскам 64-й армии в срыве вражеского наступления.

Бомбардировщики обрушили бомбовый удар на колонны гитлеровских машин. В то же время открыли массированный огонь стоявшие в укрытиях артиллерия и танки. Только за три дня в район танковой группы было совершено более 5 тыс. самолето-вылетов. Атаки противника были сорваны. К месту боев подошли новые советские соединения. Выход 6-й и 4-й танковой армий противника к внешнему обводу на подступах к Сталинграду и переход здесь советских армий к жесткой обороне знаменовали окончание оборонительного сражения Красной Армии в большой излучине Дона. Его главным итогом был срыв замысла врага с ходу овладеть Сталинградом. В итоге этого сражения гитлеровское командование вынуждено было пересмотреть свои первоначальные представления о Сталинграде как объекте вспомогательного удара и перебросить на сталинградское направление значительные силы, предназначавшиеся вначале для овладения Кавказом.

Ведя упорную борьбу в донских степях, на дальних подступах к Сталинграду, советские воины в сложной обстановке проявили мужество и самопожертвование.

1.4 Боевые действия по удержанию Сталинграда

Во второй половине августа немецко-фашистское командование вынуждено было снова менять план наступления своих войск на Сталинград.

На этот раз противник решил нанести одновременно два удара по сходящимся направлениям - с северо-запада и юго-запада от Сталинграда. Северная группировка (6-я армия) должна была захватить плацдармы в малой излучине Дона и наступать в направлении Сталинграда с северо-запада. Южная группировка (4-я танковая армия) наносила удар из района Плодовитое, Абганерово вдоль железной дороги на север, где на пути противника к Сталинграду оборону держали войска 64-й и 57-й армий.

«Левый фланг 4-й танковой армии немцев обеспечивался двумя румынскими дивизиями. В состав этой армии 12 августа были переданы 24-я танковая и 297-я пехотная дивизии из 6-й армии»[56]. Противник также усилил северную группировку за счет прибывшей на сталинградское направление 8-й итальянской армии. Последняя выдвинулась к Дону на участок от Павловска до устья р. Хопер, сменив находившиеся здесь дивизии 29-го армейского корпуса. Впрочем, не очень доверяя войскам своих союзников, гитлеровское командование из трех дивизий 29-го армейского корпуса две включило в состав итальянской армии (62-ю и 294-ю пехотные дивизии) и одну (336-ю пехотную дивизию) передало в состав 2-й венгерской армии.

Типпельскирх пишет по этому поводу следующее: «В течение августа 8-я итальянская армия в составе шести пехотных и одной кавалерийской дивизии подошла к Дону и сменила немецкие войска на фронте между западным флангом 6-й армии и Новой Калитвой. Итальянцы примыкали ко 2-й венгерской армии, располагавшейся выше по течению Дона до 2-й немецкой полевой армии»[57]. Опасность для Сталинграда ко второй половине августа значительно возросла и потому, что враг находился в 60-70 км от города с запада и всего в 20 км с юга.

В ходе боев на подступах к Сталинграду немецкое командование все более ощутимо убеждалось в возрастающем сопротивлении защитников волжской твердыни, но противник в то время еще не сомневался в успешном достижении стоящей перед ним цели. 19 августа 1942 г. Паулюс подписал приказ 'О наступлении на Сталинград'. Перед 6-й армией ставилась задача форсировать Дон между Песковаткой и Трехостровской и нанести удар главными силами в район севернее Сталинграда до Волги. Этот удар должен был сопровождаться на южном фланге продвижением части сил через р. Россошку в ее среднем течении, с тем чтобы юго-западнее Сталинграда 'соединиться с продвигающимися с юга подвижными соединениями соседней армии', т. е. 4-й танковой. В приказе указывались задачи соединениям армии по овладению центральной, южной и северной частями Сталинграда.

В западногерманской историографии план овладения Сталинградом, изложенный в приказе Паулюса, оценивается как порочный в своей оперативной основе. Так, Ганс Дёрр считает главным его недостатком планирование одновременно двух ударов. Основной просчет германского командования заключался, конечно, не в этом, а в общей недооценке им силы советского сопротивления.

Однако к рассматриваемому времени на сталинградском направлении гитлеровцы еще обладали значительным превосходством в средствах вооруженной борьбы. К середине августа Сталинградскому и Юго-Восточному фронтам противостояли 8-я итальянская, 6-я и 4-я танковая немецкие армии, всего около 39 дивизий.

Войска Сталинградского фронта, развернутые в 480-километровой полосе (от Бабки до Ляпичева), были серьезно ослаблены в прошедших боях. Только 63, 21-я и 1-я гвардейская армии были удовлетворительно укомплектованы личным составом. «Вышедшие из окружения 33-я гвардейская и 96-я стрелковые дивизии находились на переформировании, укомплектовывался 23-й танковый корпус. Оперативная плотность обороны в армиях была недостаточной (от 15 до 40 км на дивизию)»[58].

Войска Юго-Восточного фронта, оборонявшие полосу (320 км по фронту) от Логовского до оз. Сарпа, также имели недостаточно сил и средств. Особенно большой некомплект в личном составе и вооружении был в 64-й и 51-й армиях. Оперативная плотность обороны в армиях составляла от 20 до 50 км на дивизию.

Сталинградский и Юго-Восточный фронты располагали меньшими силами и средствами для борьбы, чем противник. Наличие у гитлеровцев большого количества автомашин создавало преимущество и в маневре.

Героическая оборона советских войск на Сталинградском направлении вынуждала гитлеровское верховное командование перебрасывать на усиление группы армий "Б" всё новые и новые силы. В августе 1942 года на Среднем Дону была введена в сражение 8-я итальянская армия, в сентябре — 3-я, а в октябре — 4-я румынские армии. В результате боевой состав группы армий "Б" возрос до 80 дивизий (к концу июля она имела 38 дивизий). В то же время действовавшая на Северном Кавказе группа армий "А" уменьшилась с июля по октябрь с 60 до 29 дивизий. Для захвата Сталинграда гитлеровское командование поставило перед 6-й армией задачу нанести два удара: один силами четырех дивизий из района Александровки в восточном направлении, второй — силами трех дивизий из района ст. Садовая в северо-восточном направлении, рассечь фронт обороны советских войск и овладеть городом. Остальные войска 6-й полевой и 4-й танковой армий, находившиеся северо-западнее и южнее Сталинграда, должны были вести сковывающие действия и обеспечивать фланги ударных группировок.

Войска ударной группировки 6-й немецкой армии пересекли все междуречье и к 16 часам 23 августа вырвались к Волге близ северной окраины Сталинграда, в районе поселков Латошинка, Акатовка, Рынок. Вслед за 16-й танковой дивизией корпуса фон Виттерсгейма к Волге вышли и моторизованные войска врага.

Стремясь усилить удар и вызвать панику среди жителей города, противник во второй половине, дня 23 августа провел первый массированный налет на Сталинград авиацией 4-го воздушного флота. Начав бомбардировку города в 16 час. 18 мин. по московскому времени, вражеские самолеты - несколько сот - произвели в этот день свыше 2 тыс. самолето-вылетов. Немецкие бомбардировщики летали эшелон за эшелоном, сбрасывая тысячи фугасных и зажигательных бомб. Столбы дыма, пыли и огня поднялись над городом. Пламя, раздуваемое сильным ветром, охватывало дома, перебрасываясь с улицы на улицу.

Самолеты противника ожесточенными бомбардировками беспощадно разрушали жилые здания, школы, больницы, музеи, театры, пытаясь смести с лица земли Сталинград, На берегу Волги чернели пробитые осколками бомб нефтехранилища, и пылающая нефть разливалась по реке. Горели пристани, на сталинградском рейде огонь уничтожал пароходы. В этот день городу были причинены значительные разрушения. В огне пожаров и под обломками зданий погибли сотни мирных жителей. Однако противник ошибся, рассчитывая вызвать панику среди защитников Сталинграда. Орудия зенитной артиллерии вели огонь по вражеским самолетам. Смело отражали воздушное нападение 105 советских истребителей, ведя воздушные бон. За один только день 23 августа в воздушных боях и зенитной артиллерией было сбито в районе Сталинграда 120 фашистских бомбардировщиков. Гражданское население вело самоотверженную борьбу с пожарами. Налёты вражеской авиации на город повторялись и в последующие дни непрестанно. Сталинград стал фронтом.

Прорыв немецких войск к Волге северо-западнее Сталинграда создал непосредственную угрозу захвата ими города. Военная обстановка еще более осложнялась тем, что соединения и части 62-й армии, прикрывавшие северные окраины Сталинграда, продолжали в нескольких десятках километров от города вести бои на левом берегу Дона. Они должны были в трудных боевых условиях перегруппироваться и занять новью оборонительные рубежи.

Подходившие к Сталинграду с севера и северо-запада железнодорожные линии были перерезаны противником. Нарушен был и водный путь по Волге. Таким образом, еще более осложнилось положение с коммуникациями, по которым шло снабжение фронтов и города всем необходимым для организации обороны.

Возникшее положение, несомненно, было критическим для защитников Сталинграда, но никто из них не помышлял о сдаче города врагу. 23 августа, когда немецкие войска прорвали оборону внешнего обвода и, совершив 60-километровый бросок, оказались у северных окраин города, в Сталинграде была получена директива Ставки Верховного Главнокомандования, которая предлагала имеющимися силами ликвидировать прорвавшуюся группировку противника. Заканчивалась она словами: «Самое главное - не поддаваться панике, не бояться нахального врага и сохранить уверенность в нашем успехе».

Руководители обороны принимали все необходимые меры, чтобы сорвать дальнейшее продвижение фашистских войск.

Маршал Советского Союза А.М. Василевский рассказывал:

«Утро незабываемого трагического 23 августа застало меня в войсках 62-й армии. В этот день фашистским войскам удалось своими танковыми частями выйти к Волге и отрезать 62-ю армию от основных сил Сталинградского фронта. Одновременно с прорывом нашей обороны противник предпринял 23 и 24 августа ожесточеннейшую массовую бомбардировку города, для которой были привлечены почти все силы его 4-го воздушного флота. Город превратился в развалины. Телефонная и телеграфная связь нарушилась, и мне в течение 23 августа пришлось дважды вести короткие переговоры с Верховным Главнокомандующим открыто по радио. Подробный же доклад ему об обстановке и о наших просьбах я мог сделать поздно ночью на 24 августа, после того как телефонная связь ВЧ через Волгу была восстановлена»[59]. А. М. Василевский доложил при этом, что Сталинград останется в наших руках, что командование фронта, Городской комитет обороны, В.А. Малышев и он сам не только находятся в центре города, но и продолжают принимать все меры к тому, чтобы отстоять его от врага. Представитель Ставки сообщил, что требуется для выполнения этой задачи.

Прорвавшиеся немецкие танки и мотопехота были встречены войсками, а также вооруженными отрядами трудящихся Сталинграда. Действия частей 10-й стрелковой дивизии войск НКВД поддерживались артиллерийскими дивизионами ПВО, занимавшими огневые позиции в непосредственной близости от города.

В итоге упорных семидневных боев с 21 по 27 августа войска 4-й танковой армии Гота ценой значительных потерь овладели ст. Абганерово, Тингута, разъездом 55-й км и оттеснили левый фланг 64-й армии на рубеж высоты 174,0, Зеты, Кашары (15 км северо-западнее ст. Абганорово). Противнику удалось также занять с. Тундутово, юго-восточнее ст. Абганерово. Однако прорвать фронт войск 64-й и 57-й армий противнику не удалось.

Командование 4-й танковой армии вынуждено было произвести перегруппировку своих сил, чтобы продолжать дальнейшее наступление. Ганс Дёрр в своей книге «Поход на Сталинград» признает крупную неудачу немецко-фашистских войск на южных подступах к городу. «Армия,- пишет он,- остановилась всего в 20 км от Волги: снова наступил решающий момент не только для действий 4-й танковой армии, но и для всей битвы за Сталинград.

Когда 4-я танковая армия 20 августа перешла к обороне у станции Тундутово, она находилась в непосредственной близости от важного участка местности, возможно имевшего решающее значение для всего оперативного района Сталинграда, - приволжских возвышенностей между Красноармейск и Бекетовка...

Красноармейск был южным краеугольным камнем обороны Сталинграда и одновременно конечным пунктом единственной коммуникации, связывавшей по суше западный берег Волги с Астраханью. Ни в каком другом пункте появление немецких войск не было бы так неблагоприятно для русских, как здесь.

Для 4-й танковой армии принятие решения о прекращении наступления в непосредственной близости от цели, с тем чтобы попытаться другим путем пробиться к Сталинграду и организовать взаимодействие с 6-й армией, было тяжелым ударом. Командующий армией отдал приказ об отводе с фронта в ночное время по частям 48-го танкового корпуса и о скрытном сосредоточении его за левым, отогнутым назад флангом армии в районе северо-западнее станции Абганерово для нанесения внезапного удара в северном направлении в районе западнее Сталинграда. Это означало отказ от овладения группой высот в районе Красноармейск, отказ от намеченных группой армий 'Б" сходящихся ударов по противнику.

Очевидно, что для 4-й танковой армии не было другого выхода»[60].

С 12 сентября, когда противник вплотную подошел к городу, его оборона была возложена на 62-ю и 64-ю армии. Превосходство в силах и средствах было на стороне врага. Особенно значительным оно было в 40-км полосе обороны 62-й армии от поселка Рынок до Купоросного, где враг имел почти двойное превосходство в людях и артиллерии и почти шестикратное в танках. Удаление переднего края советских войск от Волги не превышало 10—12 км. Это ограничивало их маневр силами и средствами как из глубины, так и по фронту.

13 сентября противник перешел в наступление по всему фронту, пытаясь захватить Сталинград штурмом. Сдержать его мощный натиск советским войскам не удалось. Они были вынуждены отступить в город, на улицах которого завязались ожесточенные бои. С 13 по 26 сентября упорная борьба шла в основном в центральной части города. 14 сентября немцы прорвались к вокзалу, а в районе Купоросное (южная окраина города) вышли к Волге. 62-я армия оказалась отрезанной от 64-й армии. В этот критический момент с левого берега Волги в Сталинград была переброшена 13-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор А. И. Родимцев), прибывшая на усиление 62-й армии из Резерва Ставки ВГК. «После переправы через Волгу она с ходу контратаковала противника и выбила его из центра города, а 16 сентября и с Мамаева кургана. До 27 сентября шла яростная борьба за вокзал, который 13 раз переходил из рук в руки. Ценой больших потерь врагу удалось несколько потеснить войска 62-й армии на участке шириной до 10 км»[61]. Получив подкрепление, немецко-фашистские войска 27 сентября начали второй штурм Сталинграда, продолжавшийся до 8 октября. На этот раз главный удар врага был направлен против войск 62-й армии, оборонявших заводские поселки "Красный Октябрь" и "Баррикады". В начале октября немцам удалось овладеть Мамаевым курганом, заводскими поселками и ликвидировать выступ фронта в северо-западной части города, обращенный в их сторону. Большую помощь защитникам Сталинграда в этот период оказывали почти не прекращавшиеся в течение всего сентября контрудары 1-й гвардейской, 24-й и 66-й армий севернее города. Значительные силы противника сковывались войсками 51-й и 57-й армий, предпринявшими в конце сентября частную наступательную операцию южнее Сталинграда.

28 сентября Сталинградский фронт был переименован в Донской (генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский), а Юго-Восточный фронт — в Сталинградский (генерал-полковник А. И. Еременко). Это отвечало задачам предстоящего контрнаступления Красной Армии под Сталинградом, подготовку к которому Ставка ВГК вела уже с середины сентября 1942 года. Для поддержки оборонявшихся в городе войск на восточном берегу Волги была образована фронтовая артиллерийская группа в составе 250 орудий и минометов. Общее руководство боевыми действиями советских войск на Сталинградском направлении по поручению Ставки ВГК с самого начала битвы возглавляли заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии Г. К. Жуков и начальник Генерального штаба Красной Армии генерал-полковник А.М. Василевский.

Сопротивление советских войск в районе Сталинграда продолжало нарастать. За 12 дней немцы продвинулись в районе заводских поселков лишь на 400—600 м. Но враг, готовясь к "генеральному штурму", тоже продолжал наращивать свои силы. «В октябре гитлеровская ставка направила в район Сталинграда 200 тыс. человек пополнения, до 30 артиллерийских дивизионов (свыше 1000 орудий) и около 40 инженерно-штурмовых батальонов, специально подготовленных для ведения боевых действий в городе. К середине октября гитлеровцы создали превосходство над 62-й армией в людях и артиллерии в 1,7 раза, в танках — почти в 4 и в самолетах — более чем в 5 раз и в третий раз бросили свои войска на штурм Сталинграда (14 октября)»[62]. Они получили приказ уничтожить советские войска в Сталинграде и полностью овладеть этим городом, вернее, его развалинами, так как Сталинград как город к этому времени практически уже перестал существовать, он был разрушен.

С целью оказания помощи защитникам Сталинграда войска Донского фронта 19 октября перешли в наступление. Для его отражения противник вынужден был снять со штурма города значительные силы. Одновременно 64-я армия нанесла контрудар с юга в районе Купоросного. Наступление Донского фронта и контрудар 64-й армии существенно облегчили положение 62-й армии и не позволили врагу завершить захват города.

11 ноября немецко-фашистские войска предприняли последнюю, четвертую попытку штурма Сталинграда. В этот день им удалось захватить южную часть территории завода "Баррикады" и на узком участке пробиться к Волге. 62-я армия оказалась рассеченной на три части. Основные ее силы прочно обороняли территорию завода "Красный Октябрь" и узкую прибрежную часть города. Группа полковника Горохова обороняла район Рынка, Спартановки, а дивизия полковника Людникова удерживала восточную часть территории завода "Баррикады". «Таким образом, к концу оборонительного периода Сталинградской битвы 62-я армия в основном удерживала свои позиции в Сталинграде. Линия фронта к этому времени проходила севернее Тракторного завода, через завод "Баррикады" и далее через северо-восточные кварталы центральной части города. 64-я армия стойко обороняла подступы к южной части Сталинграда»[63].

Своей цели враг не достиг. В ожесточенных сражениях на подступах к Сталинграду и в самом городе его наступательные возможности были полностью исчерпаны.

Войска Сталинградского, Юго-Восточного и Донского фронтов выполнили свою задачу, сдержав мощное наступление противника на Сталинградском направлении и создав необходимые условия для его последующего разгрома. Однако этот успех был достигнут дорогой ценой. В ходе ожесточенных сражений на берегах Дона и Волги они потеряли около 644 тыс. человек (в том числе около 324 тыс. человек составили безвозвратные потери), 12 137 орудий и минометов, 1426 танков и 2063 самолета.

Оборонительный период Сталинградской битвы продолжался четыре месяца. В ходе ожесточенных сражений советские войска под мощным напором превосходящих сил противника были вынуждены отойти на глубину до 150 км. Ценой огромного напряжения сил защитники города на Волге не только отразили все штурмы врага, но и нанесли ему такие огромные потери, которые в корне подорвали его наступательный потенциал. «Немецко-фашистские войска в ходе борьбы за Сталинград летом и осенью 1942 года потеряли около 700 тыс. человек убитыми и ранеными, свыше 2000 орудий и минометов, более 1000 танков и штурмовых орудий, свыше 1400 самолетов»[64]. План гитлеровского командования, рассчитанный на быстрый выход к Волге в районе Сталинграда и овладение этим городом, полностью провалился, как и план всей летне-осенней кампании 1942 года. Советские войска, проявив несгибаемую волю и стойкость в обороне, высокое воинское мастерство и массовый героизм, измотали и обескровили главную группировку врага, действовавшую на Сталинградском направлении.

Был развеян миф о непобедимости немецко-фашистского вермахта в летних условиях. Здесь, под Сталинградом, гитлеровским стратегам уже нельзя было ссылаться на "генерала Мороза", который якобы "украл" у них победу в битве под Москвой зимой 1941/42 года. На Дону и Волге летом 1942 года теплолюбивым гитлеровским воякам грех было жаловаться на недостаток тепла — в отдельные дни температура воздуха поднималась выше +30°С. Так что, как показал опыт летне-осенней кампании 1942 года, дело заключалось вовсе не в климатических условиях, а совсем в ином. Отразив все удары врага, советские войска создали благоприятные условия для перехода в контрнаступление под Сталинградом.

Глава 2. Наступательная фаза Сталинградской битвы

2.1 Подготовка советского командования к контрнаступлению под Сталинградом

Выполняя указания Верховного Главнокомандования, советские войска летом и осенью 1942 г. активными операциями сковывали силы врага и на других стратегических направлениях. Советские Вооруженные Силы нанесли ряд сильных ударов и провели несколько частных наступательных операций, лишая противника возможности перебрасывать свои войска из групп армий 'Север' и 'Центр' на южное крыло советско-германского фронта. «Такие удары и наступательные операции были проведены на синявинском направлении под Ленинградом войсками Ленинградского и Волховского фронтов, на ржевско-сычевском направлении войсками Калининского и Западного фронтов, а также на некоторых других участках советско-германского фронта. На южном крыле, под Сталинградом и на Кавказе, ударные группировки врага понесли особенно тяжелые потери»[65].

Перед лицом этих фактов ставка главного командования германских сухопутных сил вынуждена была 14 октября 1942 г. отдать приказ о переходе немецко-фашистских войск к обороне, за исключением района Сталинграда и небольших участков в районах Туапсе и Нальчика. Немецкое главное командование поставило перед войсками на Восточном фронте задачу «во что бы то ни стало удерживать достигнутые рубежи».

К осени 1942 г., как это стало очевидно и для противника, наступление немецко-фашистских войск на южном крыле советско-германского фронта полностью выдохлось. В своих послевоенных воспоминаниях гитлеровский генерал Цейтцлер по этому поводу пишет: «Первым признаком того, что наше наступление захлебнулось, было снятие фельдмаршала Листа с его поста в связи с провалом плана захвата Кавказа»[66]. К этому времени, по словам Цейтцлера, на группы армий 'Б' и 'А' «неотвратимо надвигалась катастрофа»[67].

Не останавливаясь здесь на вопросе о том, предвидело ли в то время германское верховное командование надвигающуюся катастрофу (об этом будет сказано ниже), нельзя не согласиться с приведенной оценкой фашистского генерала, сделанной много лет спустя после войны. Развитие событий на советско-германском фронте действительно складывалось не в пользу гитлеровских захватчиков. Даже в тяжелой обстановке обороны и вынужденного отступления Красная Армия все более повышала свою боевую мощь, тогда как силы врага истощались. Возрастала оснащенность советских войск боевой техникой, неуклонно совершенствовалось их боевое мастерство. В советском тылу создавались танковые и механизированные корпуса, артиллерийские и авиационные соединения и части. В этих условиях Ставка Верховного Главнокомандования получила возможность значительно наращивать силы в районе Сталинграда с целью подготовки мощного контрнаступления.

В ноябре 1942 года на Сталинградском направлении действовали объединения немецко-фашистских войск и их союзников (румыны, венгры, итальянцы), входивших в группу армий "Б". Наиболее боеспособные из них — 6-я полевая и 4-я танковая немецкие армии, имевшие оперативную плотность 3—9 км на дивизию, продолжали вести боевые действия в городе.

Фланги основной группировки противника прикрывали 3-я и 4-я румынские армии, имевшие плотность 17 км на дивизию, а также 8-я итальянская армия. Оперативное построение группы армий "Б" и армий, входивших в ее состав, было одноэшелонным. В резерве группы армий находились лишь три дивизии (2 танковые и моторизованная). Они располагались в 30—50 км от переднего края. Наземные войска поддерживала авиация — авиационная группа "Дон" и часть сил 4-го воздушного флота — всего до 1200 самолетов.

Советские войска под Сталинградом были объединены в три фронта: Юго-Западный (генерал-лейтенант, с 7 декабря 1942 года — генерал-полковник Н. Ф. Ватутин), Донской (генерал-лейтенант, с 15 января 1943 года — генерал-полковник К. К. Рокоссовский) и Сталинградский (генерал-полковник А. И. Еременко). Войска этих трех фронтов имели 1 млн 135 тыс. человек, свыше 14,9 тыс. орудий и минометов (в том числе 115 дивизионов реактивной артиллерии), 1560 танков и 1916 самолетов. Им противостояло более 1 млн. 11 тыс. человек, около 10,3 тыс. орудий и минометов, 675 танков и штурмовых орудий и 1216 самолетов. Следовательно, советские войска превосходили противника в людях в 1,1 раза, в орудиях и минометах — в 1,4, в танках — в 2,3 и в самолетах — в 1,6 раза. Такое соотношение сил и средств могло обеспечить прорыв обороны и наступление в ближайшей оперативной глубине противника. Для развития же успеха на большую глубину требовалось использование стратегических резервов.

В районах западнее Серафимовича, Клетской и северо-западнее Сиротинской советские войска удерживали плацдармы на правом берегу Дона, а южнее Сталинграда — важное в оперативном отношении дефиле Сарпинских озер, которое создавало возможность выбора выгодных направлений для ударов по главной группировке противника. Местность в районе предстоящих боевых действий была доступна для всех родов войск. Наличие в оперативной глубине противника реки Дон шириной от 170 до 300 м и глубиной до 6 м предъявляло повышенные требования к инженерному обеспечению боевых действий войск. Климатические и погодные условия оказывали существенное влияние на использование авиации — частые и густые туманы в это время года ограничивали ее возможности.

В целом вырисовывается относительно точная картина положения войск вермахта под Сталинградом перед началом советского контрнаступления.

Измотанные в жестоких боях войска противника вынуждены были главными силами перейти к обороне. Только непосредственно в самом городе враг еще пытался вести наступление частями девяти дивизий. Однако и здесь он вскоре перешел к обороне. Октябрьские и ноябрьские бои в городе показали бесплодность всех попыток противника полностью овладеть Сталинградом.

Гитлеровское командование стало уделять все больше внимания возведению оборонительных сооружений на сталинградском участке фронта. В течение полутора-двух месяцев противник создавал на Среднем Дону и южнее Сталинграда тактическую зону обороны глубиной 5 - 8 км. Эта зона имела одну полосу и на большинстве участков состояла из двух позиций. На 1 км фронта имелось три-четыре дзота, а находившиеся в полосе обороны населенные пункты были подготовлены врагом к круговой обороне. О создании противником обороны непосредственно в г. Сталинграде говорилось выше.

Советское Верховное Главнокомандование правильно оценивало обстановку, сложившуюся на фронте к осени 1942 г., а также общее соотношение сил между фашистской Германией и СССР. Трезвый анализ показывал, что в ходе борьбы возникли предпосылки для решительного перелома в ходе войны. Что касается стратегической и оперативной обстановки, то «наибольшие преимущества складывались для нанесения сокрушительного удара по главной и наиболее активной группировке противника на южном крыле советско-германского фронта. Так возник замысел окружения и уничтожения группировки противника в районе Сталинграда с последующим разгромом войск всего южного крыла немецко-фашистской армии»[68]. Осуществление этого замысла вело не только к ликвидации результатов летнего наступления врага, но и к лишению его стратегической инициативы. Все последующее развитие военных событий должно было определяться волей Красной Армии и советского народа. Таким образом, осуществление плана контрнаступления на юге имело огромное значение для развития борьбы на всем советско-германском фронте и в целом для исхода второй мировой войны.

В исторической литературе успешно исследуется вопрос о том, как рождался замысел и разрабатывался план контрнаступления под Сталинградом. Этот вопрос не сразу получил правильное освещение, но затем он стал раскрываться с необходимой полнотой и объективностью. Теперь уже известно, что замечательный по глубине и смелости план стратегического контрнаступления был плодом коллективного творчества крупнейших советских полководцев и военных деятелей. Разработанный Ставкой Верховного Главнокомандования и Генеральным штабом, этот план отразил и предложения, высказанные командующими и членами Военных советов фронтов, действовавших на сталинградском направлении. Конечно, как идея этого плана, так и его детальная разработка с определением целей и задач фронтов и группировок, предназначенных для его осуществления, расчетами материального и боевого обеспечения грандиозной наступательной операции держались в глубочайшей тайне. Все это означало, что к составлению такого плана не могло быть привлечено большое число лиц.

Ценные соображения и конкретные данные о планировании контрнаступления содержатся не только в исторических исследованиях, но и в воспоминаниях активных участников событий. «Ставка и Генштаб,- рассказывал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, - в процессе боевых действий тщательно изучали разведывательные данные о противнике, поступившие от фронтов и войск, анализировали их и делали выводы о характере действий противника и своих войск. Они изучали соображения штабов, командующих фронтами, видами вооруженных сил и родами войск и, анализируя все эти данные, принимали то или иное решение. Следовательно, план проведения операции стратегического масштаба мог возникнуть в полном объеме только в результате длительных творческих усилий всех войск, штабов, командиров. Основная и решающая роль во всестороннем планировании и обеспечении контрнаступления под Сталинградом неоспоримо принадлежит Ставке Верховного Главнокомандования и Генеральному штабу»[69].

В воспоминаниях Маршала Советского Союза А.М. Василевского, который в рассматриваемое время являлся представителем Ставки и начальником Генерального штаба, отмечается, что в начале сентября Советское Верховное Главнокомандование уже не сомневалось в том, что стратегический план противника на лето 1942 г. был в значительной мере сорван. Немецко-фашистская армия нанесла серьезный ущерб Советской стране, но наступательная способность врага резко сократилась, а резервы истощились. Командование вермахта не могло быстро перебросить на Восточный фронт крупные стратегические резервы из Германии или с других театров войны, так как таких резервов не было. Возобновления серьезного наступления противника с вводом новых крупных сил до начала лета 1943 г. ожидать не приходилось. Все это позволяло сосредоточить внимание на развитии событий в районе Сталинграда.

План контрнаступления под Сталинградом был разработан Ставкой ВГК на основе предложений и расчетов Генерального штаба, командования видов Вооруженных сил и родов войск, а также военных советов фронтов еще в ходе оборонительной операции. Ведущую роль в его разработке сыграли представители Ставки ВГК на фронтах Сталинградского направления генералы Г. К. Жуков и А. М. Василевский. Решение на контрнаступление под Сталинградом (кодовое наименование операции — "Уран") было принято Верховным Главнокомандующим 13 сентября 1942 года. Замысел контрнаступления состоял в том, чтобы ударами с плацдармов на Дону в районах Серафимовича и Клетской и из района Сарпинских озер южнее Сталинграда разгромить войска, прикрывавшие фланги ударной группировки противника, и, развивая наступление по сходящимся направлениям на город Калач, хутор Советский, окружить и уничтожить его основные силы, действовавшие в междуречье Волги и Дона.

Юго-Западный фронт (5-я танковая и 21-я общевойсковая армии) получил задачу нанести главный удар с плацдармов в районах Серафимовича и Клетской, разгромить войска 3-й румынской армии, к исходу третьего дня операции выйти в район Калача и соединиться с войсками Сталинградского фронта, замкнув кольцо окружения вокруг 6-й немецкой армии. Одновременно 1-я гвардейская армия должна была нанести удар в юго-западном направлении, выйти на рубеж рек Кривая и Чир и создать внешний фронт окружения. Поддержка войск фронта с воздуха возлагалась на 17-ю воздушную армию (генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский) и часть сил 2-й воздушной армии Воронежского фронта.

Сталинградский фронт (51, 57, 64-я армии) должен был нанести главный удар из района Сарпинских озер, разгромить 4-ю румынскую армию и, развивая наступление в направлении Советский, Калач, соединиться там с войсками Юго-Западного фронта. Часть сил фронта получила задачу наступать в направлении Абганерово, Котельниковский (ныне — город Котельников) и образовать на этом рубеже внешний фронт окружения. Прикрытие и поддержка с воздуха войск фронта возлагались на 8-ю воздушную армию.

Донской фронт наносил удары с плацдарма в районе Клетской (65-я армия) и из района Качалинской (24-я армия) по сходящимся направлениям на Вертячий с задачей окружить и уничтожить войска противника, оборонявшиеся в малой излучине Дона. В последующем совместно с войсками Юго-Западного и Сталинградского фронтов он должен был принять участие в уничтожении окруженной в районе Сталинграда основной группировки немецко-фашистских войск. Войска Донского фронта должна была поддерживать 16-я воздушная армия (генерал-лейтенант авиации С. И. Руденко).

Сроки перехода в контрнаступление были такие: для Юго-Западного и Донского фронтов — 19 ноября, для Сталинградского — 20 ноября. Это обусловливалось необходимостью одновременного выхода ударных группировок фронтов в район Калач, Советский. Войска ударной группировки Юго-Западного фронта должны были за трое суток преодолеть 110—140 км, а войска Сталинградского фронта за двое суток — 90 км.

Учитывая неглубокое построение тактической обороны противника и отсутствие у него в оперативной глубине подготовленных оборонительных рубежей, а также небольшую глубину операции, оперативное построение фронтов было одноэшелонным с выделением небольших резервов. «Главное внимание в решениях командующих фронтами уделялось прорыву обороны противника в высоких темпах и обеспечению развития стремительного наступления в оперативной глубине. С этой целью силы и средства массировались на направлениях главных ударов, а армиям передавались на усиление почти все танковые, механизированные и кавалерийские корпуса»[70]. На участках прорыва Юго-Западного и Сталинградского фронтов, составлявших 9% общей протяженности линии фронта, сосредотачивалось от 50 до 66% всех стрелковых дивизий, около 85% артиллерии, свыше 90% танков. В результате на участках прорыва было достигнуто превосходство над противником в людях в 2—2,5 раза, в артиллерии и танках — в 4—5 раз.

По решению командующих армиями их ударные группировки осуществляли прорыв на одном участке шириной от 5 до 16 км. В отдельных случаях удары двух армий (21-я и 65-я) наносились смежными флангами. Оперативное построение было в два эшелона, за исключением 51-й и 57-й армий, имевших одноэшелонное построение. В пяти армиях из семи создавались подвижные группы в составе двух танковых и кавалерийского корпусов (5-я танковая армия), танкового корпуса (24-я и 57-я армии), танкового и кавалерийского корпусов (21-я армия), механизированного и кавалерийского корпусов (51-я армия). Подвижные группы не создавались только в 64-й и 65-й армиях. В 5-й танковой армии при двухэшелонном построении выделялся и общевойсковой резерв в составе стрелковой дивизии. Во всех армиях, входивших в ударные группы фронтов, создавались артиллерийские группы дальнего действия, зенитно-артиллерийские группы и группы гвардейских минометных частей. «Такое оперативное построение армий обеспечивало нанесение сильного первоначального удара и возможность наращивания усилий в ходе наступления. Основной задачей подвижных групп армий в первый день операции являлся захват ближайших узлов дорог на путях выдвижения резервов противника»[71]. В том случае, если оборона противника не будет прорвана, подвижные группы должны были принять участие в завершении ее прорыва. Их ввод в сражение предусматривался из исходных районов, находившихся в 10—20 км от переднего края, или непосредственно из выжидательных районов (20—30 км от линии фронта). В последующем подвижные группы должны были стремительно продвигаться вперед с целью создания внутреннего фронта окружения.

Совместно с армейскими полками ПВО и отдельными зенитными дивизионами они образовывали армейские зенитные артиллерийские группы. Инженерное обеспечение предусматривало ведение инженерной разведки, подготовку исходных районов (позиций) для наступления, проделывание проходов в минных полях, постройку мостов и наведение понтонных переправ, устройство колонных путей и закрепление захваченных рубежей. В целях достижения скрытности оперативных перегруппировок все передвижения в своем тылу осуществлялись только ночью или в ненастную погоду. Важное место отводилось организации взаимодействия, особенно между родами войск, а также управлению войсками во всех звеньях, материально-техническому обеспечению, прежде всего боеприпасами, горючим, продовольствием и теплой одеждой.

2.2 Окружение противника и срыв его попытки деблокировать окруженную группировку

Стратегическая наступательная операция по разгрому врага под Сталинградом состоит из трех этапов: окружение противника (19—30 ноября), развитие наступления и срыв попыток противника деблокировать окруженную группировку (декабрь 1942 г.), ликвидация окруженной в районе Сталинграда группировки немецко-фашистских войск (10 января—2 февраля 1943 г.).

За 2—6 суток до перехода в наступление во всех армиях, действовавших на направлениях главных ударов фронтов, была проведена разведка боем. К ней привлекались стрелковые батальоны (в ряде случаев — роты), усиленные артиллерией. В ходе ее было выявлено, что перед изготовившимися для удара советскими войсками располагается только боевое охранение противника, а его передний край находится на глубине 2—3 км. Кроме того, разведка установила, что в полосе 51-й армии оборону занимает переброшенная с Северного Кавказа румынская кавалерийская дивизия. Полученные в результате разведки боем данные позволили внести необходимые коррективы в план операции.

В 8 часов 50 минут 19 ноября после 80-минутной артиллерийской подготовки перешли в наступление войска Юго-Западного и Донского фронтов. Неблагоприятные метеорологические условия не позволили провести авиационную подготовку. Стрелковые дивизии 5-й танковой (генерал-лейтенант П.Л. Романенко) и 21-й армий к 12 часам завершили прорыв первой позиции главной полосы обороны противника. С 12 часов в сражение были введены 1-й (генерал-майор В.В. Бутков) и 26-й (генерал-майор А.Г. Родин) танковые корпуса 5-й танковой армии, а также 4-й танковый корпус (генерал-майор А.Г. Кравченко) 21-й армии. Они с ходу атаковали врага, совместно со стрелковыми соединениями быстро сломили его сопротивление и, завершив прорыв обороны противника, устремились на юг. Во второй половине дня в прорыв были введены 3-й гвардейский (генерал-майор И.А. Плиев) и 8-й (генерал-майор М.Д. Борисов) кавалерийские корпуса. К исходу первого дня наступления стрелковые дивизии продвинулись на 10—19 км, а танковые корпуса — на 25—30 км. В Донском фронте войска 65-й армии (генерал-лейтенант П.И. Батов), встретив очень сильное сопротивление противника, смогли продвинуться лишь на 3—5 км, прорвав на отдельных участках главную полосу обороны.

20 ноября начали наступление войска Сталинградского фронта. Плохая погода по-прежнему не позволяла использовать авиацию. Войска 51-й, 57-й армий и левофланговые соединения 64-й армии прорвали вражескую оборону в первый же день наступления. В 15—16 часов на глубине 8—10 км в прорыв были введены 13-й танковый (генерал-майор Т.И. Танасчишин), 4-й механизированный (генерал-майор В.Т. Вольский) и 4-й кавалерийский (генерал-лейтенант Т.Т. Шапкин) корпуса. К исходу дня они продвинулись на глубину до 20 км. «В итоге двух дней наступления советские войска добились крупных успехов: 3-я и 4-я румынские армии потерпели тяжелое поражение, обозначился глубокий охват группировки румынских войск в районе Распопинской. Танковые, механизированные и кавалерийские корпуса получили возможность развивать наступление в оперативной глубине противника. Используя ее, 26-й танковый корпус стремительно приближался к Калачу — главной тыловой базе 6-й немецкой армии»[72].

В 16 часов 23 ноября 4-й танковый и 4-й механизированный корпуса встретились в районе хутора Советского. Первыми здесь соединились 45-я танковая бригада (подполковник П. К. Жидков) 4-го танкового корпуса Юго-Западного фронта и 36-я механизированная бригада (подполковник М. И. Родионов) 4-го механизированного корпуса Сталинградского фронта. С выходом подвижных соединений Юго-Западного и Сталинградского фронтов в район Калач, Советский, Мариновка было завершено оперативное окружение 6-й полевой и части сил 4-й танковой армий противника (всего 22 дивизии и более 160 отдельных частей общей численностью свыше 300 тыс. человек). К исходу дня 23 ноября капитулировала окруженная советскими войсками распопинская группировка румынских войск (27 тыс. человек). В это же время войска 57-й армии окружили и уничтожили в районе Дубового оврага две румынские дивизии. Одновременно кавалерийские корпуса и стрелковые соединения 5-й танковой, 1-й гвардейской и 51-й армий, развивая наступление в южном и юго-западном направлениях, создавали внешний фронт окружения сталинградской группировки противника. К 30 ноября его создание было завершено. Протяженность внешнего фронта окружения, проходившего по линии рек Кривая, Чир и Дон, Котельниковский, составляла почти 500 км.

С улучшением погоды наземным войскам стала оказывать помощь авиация, совершившая за шесть дней около 6 тыс. самолето-вылетов. 24—30 ноября войска всех трех фронтов продолжали успешное наступление. Преодолевая упорное сопротивление врага, они всё теснее сжимали кольцо окружения. К 30 ноября территория, занимаемая окруженной группировкой противника, сократилась более чем вдвое. Однако рассечь и уничтожить ее с ходу советским войскам не удалось.

В создавшейся обстановке немецко-фашистское командование предприняло попытку деблокировать свою попавшую в окружение группировку. С этой целью в конце ноября в срочном порядке была создана группа армий "Дон" (генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн). В нее вошли остатки разбитых, но избежавших окружения немецких и румынских соединений, вновь прибывшие на Сталинградское направление дивизии и окруженная 6-я армия (всего 44 дивизии). Первоначально Манштейн планировал нанести удар с двух направлений — из районов Тормосина и Котельниковского. Однако недостаток сил для одновременного создания двух ударных группировок, а также активность советских войск на внешнем фронте окружения не позволили осуществить этот замысел. Тогда командующий группой армий "Дон" решил начать действия по деблокаде силами только котельниковской группировки (армейская группа "Гот" — 13 дивизий и ряд отдельных частей), которая должна была ударом вдоль железной дороги Котельниковский — Сталинград пробиться к окруженной группировке и деблокировать ее. Фланги ударной группировки обеспечивали румынские войска. Начало контрудара немецко-фашистских войск намечалось на 12 декабря.

Танковые дивизии врага прорвали оборону 51-й армии в центре и к исходу дня продвинулись на глубину до 40 км. Но упорное сопротивление частей и соединений 51-й армии на флангах прорыва заставило противника направить значительные силы танков для борьбы с ними и тем самым ослабить силу удара на главном направлении, вдоль линии железной дороги. Стрелковые дивизии сковали ударную группировку врага с фронта, а подвижные войска нанесли ей контрудар во фланг. Тем самым 4-й механизированный и 13-й танковый корпуса Сталинградского фронта заставили Манштейна распылить свои силы на широком фронте и резко снизить темпы наступления. Поэтому за последующие 10 дней, несмотря на все усилия, армейская группа "Гот" продвинулась лишь на 20 км. Особенно сильное сопротивление войск 51-й армии она встретила в районе хутора Верхнекумского. Здесь советские воины стояли насмерть, проявив высокое боевое мастерство, непоколебимую стойкость, беспримерное мужество и массовый героизм.

«Выйдя к реке Мышкове, ударная танковая группировка врага в течение четырех дней безрезультатно атаковала оборонявшиеся здесь советские войска. С этого рубежа до окруженной группировки оставалось около 40 км. Но здесь на пути немецких танковых дивизий непреодолимым барьером встала прибывшая из Резерва Ставки ВГК 2-я гвардейская армия (генерал-лейтенант Р.Я. Малиновский)»[73]. Это было мощное, полностью укомплектованное личным составом и боевой техникой общевойсковое объединение (122 тыс. человек, более 2 тыс. орудий и минометов, 469 танков). Первоначально Ставка ВГК планировала использовать 2-ю гвардейскую армию для ликвидации окруженной в районе Сталинграда группировки противника и передала ее в состав Донского фронта, но в связи с резким ухудшением обстановки на внешнем фронте окружения выдвинула ее на рубеж реки Мышковы и включила в состав Сталинградского фронта. В ожесточенном сражении на берегах Мышковы между 2-й гвардейской армией и армейской группой "Гот" противник понес тяжелый урон и полностью исчерпал свои наступательные возможности. К исходу дня 23 декабря он вынужден был прекратить атаки и перейти к обороне.

На следующий день войска Сталинградского фронта перешли в наступление. Сопротивление врага было быстро сломлено, и он начал поспешное отступление, преследуемый советскими войсками. 29 декабря 7-й танковый корпус (генерал-майор П. А. Ротмистров) освободил Котельниковский. 31 декабря был освобожден Тормосин. Остатки наголову разгромленных вражеских войск были отброшены за реки Маныч и Сал. Армейская группа "Гот" прекратила свое существование.

Большую роль в разгроме котельниковской группировки противника сыграли искусно проведенные внутрифронтовые и стратегические перегруппировки войск. Ставка ВГК своевременно усилила Сталинградский фронт своими резервами (2-я гвардейская армия, 6-й механизированный корпус), что позволило сравнительно быстро изменить соотношение сил и средств на Котельниковском направлении в пользу советских войск и создать необходимые условия для полного разгрома ударной группировки врага.

Характерной особенностью боевых действий по ее разгрому явилось использование 7-го танкового и 2-го гвардейского механизированного (генерал-майор К. В. Свиридов) корпусов не в качестве подвижной группы 2-й гвардейской армии, а в первом эшелоне ее оперативного построения. Это позволило осуществить быстрый прорыв поспешно занятой противником обороны на реке Мышкове и разгром его основных сил. Развитие успеха в глубине обеспечивалось наличием во втором эшелоне армии 6-го механизированного корпуса (генерал-майор С.И. Богданов).

Активный характер носили действия советских войск на Тормосинском направлении. В результате наступления 5-й ударной армии к 15 декабря противник был сброшен с плацдармов на нижнем течении реки Чир. Этим был надежно обеспечен правый фланг 51-й армии, ведущей оборонительные действия на Котельниковском направлении.

Важнейшим мероприятием Ставки ВГК по срыву попытки противника деблокировать окруженную группировку явилось наступление Юго-Западного фронта и 6-й армии Воронежского фронта на Среднем Дону (операция "Малый Сатурн"). Оно началось 16 декабря. В ходе двухнедельных напряженных боев были наголову разгромлены 8-я итальянская армия и немецкая оперативная группа "Холлидт", а также остатки 3-й румынской армии. Особенно отличился в ходе этой операции 24-й танковый корпус (генерал-майор В. М. Баданов). Умело маневрируя, его бригады утром 24 декабря неожиданно для врага прорвались к Тацинской и с ходу овладели ею, разгромив важнейшую тыловую базу и два имевшихся здесь аэродрома противника. В результате немецкая авиация лишилась свыше 300 самолетов. Танкисты захватили 50 новых самолетов, которые в разобранном виде находились в железнодорожном эшелоне.

Крупная победа советских войск на Среднем Дону и выход войск Юго-Западного фронта в тыл группе армий "Дон" резко изменили обстановку на Сталинградском направлении. Противник под угрозой окружения был вынужден окончательно отказаться от планов нанесения удара на Сталинград с целью деблокирования своей окруженной группировки. Таким образом, к концу декабря 1942 года войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, разгромив противостоящего противника, продвинулись на глубину 150—200 км. Это создало благоприятные условия для ликвидации окруженной под Сталинградом группировки немецко-фашистских войск.

2.3 Ликвидация окруженной группировки немецко-фашистских войск

К началу января 1943 года внешний фронт окружения под Сталинградом был отодвинут далеко на запад и проходил в 200—250 км от города. Численность окруженной группировки противника сократилась до 250 тыс. человек. Но в ее составе оставалось еще свыше 4,1 тыс. орудий и минометов и до 300 танков.

Нацисты не в силах были изменить или хотя бы приостановить на длительное время неблагоприятное для них развитие событий на южном крыле Восточного фронта. Наступление советских войск на сталинградском направлении превратилось в общее стратегическое наступление Красной Армии. Сталинградский фронт и Северная группа войск Закавказского фронта наступали против немецко-фашистской группы армий 'А', отходившей с Северного Кавказа. Войска Юго-Западного фронта наступали в Донбассе. Воронежский фронт развертывал активные действия на Верхнем Дону. Общая обстановка на фронте благоприятствовала нанесению завершающего удара по группировке врага, находившейся в «котле».

Сталинградская битва вступила в заключительную фазу. «Охваченный плотным кольцом окружения протяженностью 170 км противник создал внутри него сильную и глубокую оборону. Гитлеровцы использовали для этой цели и бывшие оборонительные обводы советских войск. Местность с ее небольшими высотами и многочисленными балками с обрывистыми крутыми берегами, а также большое число населенных пунктов способствовали организации прочной обороны и затрудняли наступательные действия»[74].

Задачу ликвидации окруженной группировки врага Ставка ВГК возложила на Донской фронт, в состав которого входили 66, 24, 65, 21, 57, 64, 62-я общевойсковые и 16-я воздушная армии. Он превосходил противника по артиллерии в 1,7 раза, по самолетам — в 3 раза, но уступал ему в людях и танках в 1,2 раза. Общее руководство операцией, получившей условное наименование "Кольцо" возглавил представитель Ставки ВГК генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов. «Командующий фронтом решил нанести главный удар силами 65-й армии с запада на восток. Во взаимодействии с другими армиями она должна была уничтожить противника западнее реки Россошки»[75]. На втором этапе операции главный удар планировалось перенести в полосу 21-й армии, в направлении на Воропоново.

На третьем этапе «предусматривался общий штурм противника по всему фронту, с тем, чтобы расчленить окруженную группировку и уничтожить ее по частям. Оперативное построение фронта было в один, а армий — в два эшелона. Боевые порядки стрелковых дивизий строились в один эшелон. На главном направлении они наступали в полосах шириной 3—4 км. Артиллерийская плотность на направлении главного удара достигала 200 орудий и минометов на 1 км фронта. Артиллерийская подготовка планировалась продолжительностью 55 минут. Поддержку атаки пехоты и танков в полосе 65-й армии впервые в Великой Отечественной войне намечалось осуществить огневым валом на глубину 1,5 км»[76].

В период подготовки операции советские войска осуществляли воздушную блокаду окруженной группировки. С этой целью были созданы четыре зоны. В первой зоне уничтожалась авиация противника, находившаяся на аэродромах за внешним фронтом окружения. По ним наносили удары фронтовые бомбардировщики и авиация дальнего действия. Во второй зоне осуществлялось уничтожение вражеской авиации в воздухе между внешним и внутренним фронтами окружения. Зона была круговой и делилась на пять секторов, в каждом из которых действовало по истребительной авиационной дивизии. В третьей зоне уничтожение вражеской авиации осуществлялось огнем зенитной артиллерии. Эта зона проходила по линии внутреннего фронта окружения в полосе шириной 8—10 км. И наконец, четвертая зона включала весь район окружения. Здесь авиация противника уничтожалась как в воздухе, так и на посадочных площадках авиацией и артиллерией фронта. За все время воздушной блокады, с начала декабря 1942 года, было уничтожено 1160 боевых и транспортных самолетов противника. До одной трети из этого количества было уничтожено на аэродромах. В результате воздушной блокады окруженной группировки врага, показавшей высокую эффективность, все попытки немецко-фашистского командования организовать снабжение 6-й армии по воздуху (создать так называемый воздушный мост) полностью провалились. Они были сорваны советской авиацией и войсками ПВО.

К концу декабря 1942 г. внешний фронт отодвинулся от окруженной под Сталинградом группировки на 200-250 км, проходя по линии Новая Калитва - Марковка - Миллерово - Морозовск - Зимовники. Кольцо советских войск, непосредственно охватывающее противника, составляло внутренний фронт. Вражеские войска занимали район, ширина которого с запада на восток, от Мариновки до центральной части Сталинграда у Волги, равнялась 53 км, а с севера на юг - 35 км. Эта территория составляла 1400 кв. км.

Перед находившимися в «котле» немецкими солдатами и офицерами были только две возможности - капитуляция или гибель под ударами Красной Армии. Противник был окружен семью советскими армиями: 65, 21, 24, 64, 57, 66-й и 62-й.

Вначале немецкое командование пыталось скрыть от своих войск истинное положение вещей. Когда же факт окружения стал широко известен в частях группировки противника, то боевой дух личного состава командование пыталось поддерживать заверениями о близкой помощи. Иоахим Видер так описывает обстановку в 'котле': «В последнюю неделю ноября, когда наши части и соединения, сильно потрепанные в отступательных боях, лихорадочно закреплялись на новых рубежах, постоянно преодолевая все новые трудности, командующий армией отдал весьма серьезный по своим последствиям приказ по армии. Я и по сей день помню его слово в слово. Начинался он так: ,,6-я армия окружена. Вашей вины, солдаты, в этом нет. Вы сражались доблестно и упорно до тех пор,, пока противник не вышел нам в тыл". Дальше в приказе говорилось о предстоящих тяжелых боях, о страданиях и лишениях, которые неминуемо ждут немецкие войска, о том, что, несмотря на голод и морозы, нам нужно во что бы то ни стало продержаться еще некоторое время, твердо веря в обещанную подмогу. Наконец, упоминалось и о том, что Гитлер лично обещал провести операцию по спасению окруженной армии. Воззвание было составлено весьма искусно и убедительно и заканчивалось фразой, рассчитанной на нужный психологический эффект: 'Держитесь! Фюрер выручит вас!" Эти слова, сулившие скорое избавление, должны были ободрить и вдохновить солдат.

Этот заключительный призыв, который живо обсуждался в нашем штабе, придавал документу чисто эмоциональную окраску, столь необычную для трезвого и делового тона приказов.

Но, естественно, солдаты-фронтовики тогда еще не представляли себе в полной мере, какие страдания и лишения им уготованы. Они не разбирались в сложных проблемах общеармейского снабжения и понятия не имели о тех бесчисленных трудностях, которые уже тогда вставали перед штабами соединений. Вначале они не знали и о том, что окружение вынудило нас сразу же поставить крест на всех еще только начатых мероприятиях по подготовке зимних позиций. Армейские тыловые базы в станицах Морозовской, Тацинской и еще дальше к западу остались за пределами 'котла'. Там хранились десятки тысяч комплектов зимнего обмундирования - шинелей на меху, валенок, шерстяных носков, подшлемников и наушников,- которые теперь уже нельзя было доставить в наше расположение.

В результате войска в подавляющем большинстве своем встретили убийственные русские морозы, почти не имея зимней одежды.

Поскольку намеченный ранее прорыв 6-й армии на юго-запад не состоялся и окруженные соединения вынуждены были готовиться к долговременной обороне, возникла необходимость перегруппировать некоторые подразделения, а также часть тяжелого вооружения. Постепенно, преодолевая большие трудности, нам удалось укрепить наши рубежи и стабилизировать линию обороны. Особенно туго пришлось при этом дивизиям, расположенным на южном и западном участках, в открытой степи, где не было ни жилых помещений, ни строительного леса, ни дров. Конфигурация кольца обрела свои окончательные очертания, которые и сохранились вплоть до второй недели января»[77].

8 января 1943 года во избежание напрасного кровопролития окруженным войскам противника был предъявлен ультиматум. Им предлагалось прекратить бессмысленное сопротивление и капитулировать. Но ультиматум был отклонен командованием 6-й армии, выполнявшим приказ Гитлера "стоять до конца".

Утром 10 января войска Донского фронта после мощной артподготовки перешли в наступление, приступив к ликвидации окруженного противника. Артиллерийская подготовка началась в 8 час. 05 мин. 7 тыс. орудий и минометов в течение 55 минут шквальным огнем разрушали вражескую оборону. Они подавляли артиллерию противника, уничтожали его штабы, связь, разрушали дзоты, блиндажи, истребляли живую силу. Активно действовала и авиация 16-й воздушной армии.

В 9 часов пехота и танки перешли в атаку. «Вскоре на наблюдательный пункт стали поступать первые данные об успешном начале наступления,- пишет Н. Н. Воронов.- Продвижение войск медленно, но верно нарастало. То и дело над нами пролетали наши самолеты. Прошло еще некоторое время, и мы увидели начавшееся передвижение вперед артиллерийских батарей для занятия новых огневых позиций, чтобы обеспечить непрерывность артиллерийской поддержки наступающей пехоты и танков. Это было надежным признаком успешного прорыва обороны противника»[78].

Ломая оборону гитлеровцев, войска Донского фронта продвигались вперед. На направлении главного удара к исходу дня 65-я армия вклинилась в оборону противника на глубину 1,5-4,5 км. Соединения других армий продвинулись меньше. Немцы упорно сопротивлялись. Однако уже в этот первый день наступления оборона в главной полосе противника была нарушена. Потребовалось трое суток кровопролитных боев, чтобы срезать западный (мариновский) выступ вражеской обороны. В конце дня 12 января войска 65-й и 21-й армий вышли на западный берег р. Россошки и в район Карповки. На других участках советские соединения также ломали вражескую оборону. В метель и холод, под сильным огнем противника они упорно пробивались по маршрутам наступления. На южном секторе кольца окружения, где действовали войска 57-й и 64-й армий, противник в первый день удерживал оборону по северо-восточному берегу балки Караватка и по юго-западному берегу р. Червленой. Однако в ночь на 11 января сопротивление немцев и здесь было сломлено. В полосе наступления 57-й армии 38-я стрелковая дивизия под командованием полковника Г. Б. Сафиулина к рассвету захватила немецкий аэродром возле Воропоново с 18 исправными самолетами. «Личный состав аэродрома, спавший в блиндажах, был захвачен врасплох и взят в плен»[79].

13 января 44-й гвардейский стрелковый полк 15-й гвардейской стрелковой дивизии атаковал позиции врага на восточном берегу р. Червленой. Продвижению к населенному пункту Старый Рогачик мешали искусно замаскированные три дзота, откуда немцы вели прицельный огонь. Командиры взводов 2-го стрелкового батальона лейтенант В. М. Осипов и младший лейтенант А. С. Белых со связками гранат поползли к дзотам и вывели из строя два из них. Пулеметным огнем из третьего дзота оба гвардейца были убиты. Навстречу врагу пополз пулеметчик младший сержант Н. Ф. Сердюков. Подобравшись к дзоту, он бросил две связки гранат, но они не долетели. Тогда Николай Сердюков поднялся, подбежал к дзоту и своим телом закрыл амбразуру. Наступление продолжалось. 44-й гвардейский полк овладел Старым Рогачиком, части дивизии преодолели рубеж по р. Червленой и вышли к железной дороге у ст. Карповская.

Командующий окруженной группировкой Паулюс вынужден был доложить гитлеровской ставке: «о прорывах крупных сил русских на севере, западе и юге, нацеленных на Карповка и Питомник. 44 и 76-я пехотные дивизии понесли тяжелые потери; 29-я моторизованная дивизия имеет только отдельные боеспособные части. Нет никаких надежд восстановить положение. Оставлены Дмитриевка, Цыбенко и Ракотино»[80].

В ответ на это донесение из Восточной Пруссии тотчас же поступил ответ, которым предписывалось: «Во что бы то ни стало удерживать рубеж Цыбенко, Карповка, Россошка. Всеми силами помешать тому, чтобы Питомник попал в руки русских. Цыбенко во что бы то ни стало отбить у противника. Командующему армией сообщить о принятых контрмерах, а также о том, при каких обстоятельствах без разрешения ОКХ было оставлено Цыбенко»[81].

Но никакие приказы фашистского командования не могли повернуть ход событий в желаемом для врага направлении. В войсках противника падала дисциплина. Паника начала охватывать целые подразделения и части. 12 января, когда вблизи аэродрома Питомнико появилось несколько советских танков, гитлеровцы поспешно бежали оттуда.

По реке Россошке проходила вторая полоса обороны противника. Ее прорыв был возложен на 21-ю армию, в полосу которой Донской фронт перенес свои основные усилия. Возобновив 15 января наступление, войска фронта к 17 января достигли района Воропоново, Большая Россошка, где вновь встретили ожесточенное сопротивление противника. К исходу 17 января 64, 57, 21, 65-я и 24-я армии вышли на ближние подступы к Сталинграду по линии Большая Россошка, хутор Гончара, Воропоново. Протяженность линии фронта по кольцу окружения составляла 110 км, а глубина его района сократилась с запада на восток на 33 км и составляла 20 км (до пос. Красный Октябрь). С севера на юг она равнялась 30 км. Общая площадь района окружения уменьшилась на 800 кв. км и составляла около 600 кв. км. Войска противника, отступавшие на восток, заняли внутренний оборонительный обвод, продолжая оказывать упорное сопротивление.

«Откуда же у него брались силы? Неужели не сказываются трудности с продовольствием? Все эти вопросы невольно вставали перед нами, - пишет Н. Н. Воронов. - Разведка доносила, что суточный рацион немцев состоит из 150 г хлеба, 65-70 г мяса или консервов, супа из конины и изредка 2о-30 г масла. Но, по-видимому, при этом не учитывались какие-то тайные запасы продовольствия, которые имели немецкие соединения и части»[82].

Это предположение подтверждается и рассказом В. Адама о посещении им позиций 71-й пехотной дивизии. «Солдаты дивизии,- пишет он,- были в значительно лучшем состоянии, чем солдаты на западном и южном участках 'котла". С начала окружения у них почти всегда были хорошо оборудованные позиции и отапливаемые убежища и, как это ни удивительно, по-видимому, достаточное питание. Вскоре, обходя подвал, я наткнулся на ряд дверей, на которых болтались тяжелые висячие замки. Сопровождавшему меня унтер-офицеру я приказал открыть их. Он неохотно выполнил мое указание. Причина стала ясна, когда двери были открыты и я увидел, что в помещениях спрятано довольно большое количество продовольствия. Очевидно, интенданты, а также ответственные за снабжение командиры дали в ноябре неправильные сведения о запасах... Росске признал, что он, не проверив, положился на данные, представленные офицерами интендантской службы»[83].

Операция 'Кольцо' успешно завершалась. Маршал артиллерии Н. Н. Воронов, и генерал-полковник К. К. Рокоссовский решили закончить ликвидацию окруженного врага общим штурмом на всем фронте. Главный удар наносила 21-я армия на Гумрак, пос. Красный Октябрь, рассекая группировку противника на две части. Войска правового фланга, 65-й армии, взаимодействуя с 21-й армией, наносили удар в направлении Александровка, северная окраина пос. Красный Октябрь, 24-я армия также наступала с запада. В северо-восточной части района окружения, как и раньше, должны были наступать 62-я и 66-я армии. План завершающего удара одобрила Ставка.

18 и 19 января производилась перегруппировка войск. Однако и в эти дни на левом фланге 21-й армии, а также в полосе наступления 65-й и 24-й армий продолжались напряженные бои.

22 января войска Донского фронта возобновили наступление по всему фронту. Главную роль при взломе обороны врага играли артиллерия и пехота. Об огневой насыщенности ударов можно судить по тому, что в 22-километровой полосе наступления 64, 57-й и 21-й армий было сосредоточено 4100 орудий и минометов.

В упорных боях 22—25 января сопротивление немецко-фашистских войск на этом рубеже было сломлено.

За четыре дня боев наступающие войска продвинулись на 10-15 км. Левофланговые соединения 21-й армии овладели важным опорным пунктом противника - Гумрак, перерезав здесь железную дорогу. Войска 65-й армии 25 января заняли опорные пункты Александровка, Городище. 64-я и 57-я армии, наступавшие с юга от Сталинграда, прорвали оборону гитлеровцев на внутреннем обводе и, разгромив гарнизоны врага в Купоросном, Ельшанке, Песчанке, на ст. Воропоново, в с. Алексеевка, на ст. Садовой, продвигались на восток и северо-восток.

Вечером 26 января войска 21-й армии соединились в районе поселка Красный Октябрь, Мамаев курган с 62-й армией. Первыми встретились близ Мамаева кургана 52-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор Н. Д. Козин) 21-й армии и 284-я стрелковая дивизия (полковник Н. Ф. Батюк) 62-й армии. Вражеская группировка была рассечена на две части. Однако, несмотря на безнадежность положения, противник упорно сопротивлялся. Но его конец неумолимо приближался.

С 27 января начались бои по ликвидации расчлененных группировок. Немецкие солдаты и офицеры, несмотря на приказы старших командиров, большими группами сдавались в плен. Вместе с тем враг все ещё не прекращал сопротивления. В южном секторе особенно упорная борьба шла за элеватор, хлебозавод, вокзал Сталинград-II, даргорскую церковь и прилегающие - к ним здания. Войска 64, 57-й и 21-й армий с юго-запада и северо-запада сжимали кольцо окружения вокруг южной группировки противника. В ночь с 28 на 29 января левофланговые соединения 64-й армии, преодолев р. Царицу, вышли в центральную часть города. Враг был деморализован. Все чаще складывали оружие и сдавались в плен целые подразделения и части. «Сдача в плен приняла массовый характер. Только за три дня, с 27 по 29.1.43 г., части 64-й армии взяли в плен 15 тыс. солдат и офицеров»[84].

30 января войска 64 и 57-й армий, расчленив южную группировку противника, вплотную подошли к центру города. Весь день шли здесь упорные бои. Войска левого фланга 64-й армии - 29-я стрелковая дивизия, 38-я мотострелковая бригада и 36-я гвардейская стрелковая дивизия - вели бои за центральную часть города, 7-й стрелковый корпус и 204-я стрелковая дивизия армии М. С. Шумилова уничтожали врага к северу от устья р. Царицы, вдоль берега Волги. Войска 21-й армии наступали с северо-запада.

Под мощными ударами советских войск он терял одну позицию за другой. Вскоре фронт борьбы в городе, куда были загнаны остатки немецких войск, распался на несколько изолированных друг от друга очагов. Началась массовая сдача вражеских войск в плен. Утром 31 января прекратила сопротивление южная группа войск 6-й армии во главе с генерал-фельдмаршалом Ф. Паулюсом.

2 февраля северная группа войск противника в заводском районе города капитулировала. Свыше 40 тыс. немецких солдат и офицеров под командованием генерала Штреккера сложили оружие. Боевые действия на берегу Волги прекратились.

В ходе ликвидации окруженной группировки с 10 января по 2 февраля 1943 г. войска Донского фронта под командованием генерала К. К. Рокоссовского разгромили 22 дивизии противника, а также свыше 160 различных частей усиления 6-й немецкой армии и частей обслуживания. 91 тыс. гитлеровцев, в том числе свыше 2500 офицеров и 24 генерала, были взяты в плен. В этих боях окруженный противник потерял около 140 тыс. солдат и офицеров.

В донесении Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину представитель Ставки маршал артиллерии Н. Н. Воронов и командующий войсками Донского фронта генерал-полковник К. К. Рокоссовский сообщили:

«Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.11.43г. закончили разгром и уничтожение Сталинградской группировки противника.

...В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились»[85].

Сталинградская битва закончилась полным триумфом советского военного искусства. С 10 января по 2 февраля 1943 года войска Донского фронта взяли в плен 91 тыс. человек, в том числе свыше 2,5 тыс. офицеров и 24 генерала во главе с Паулюсом. Около 140 тыс. немецких солдат и офицеров были уничтожены в ходе наступления войск Донского фронта.

В результате контрнаступления советских войск под Сталинградом были наголову разгромлены 4-я немецкая танковая, 3-я и 4-я румынские и 8-я итальянская армии и несколько оперативных групп, а 6-я немецкая полевая армия полностью уничтожена. Немецко-фашистские войска и их союзники отброшены далеко на запад от Волги.

Заключение

Сталинградская битва — одна из крупнейших битв Второй мировой войны. Она продолжалась 200 суток. Фашистский блок потерял в ходе ее в общей сложности около 1,5 млн солдат и офицеров, т.е. 25% всех своих сил, действовавших на советско-германском фронте, до 2 тыс. танков и штурмовых орудий, более 10 тыс. орудий и минометов, около 3 тыс. боевых и транспортных самолетов, свыше 70 тыс. автомашин и огромное количество другой боевой техники и вооружения. Вермахт и его союзники полностью лишились 32 дивизий и 3 бригад, а еще 16 дивизий были разгромлены, потеряв более 50% своего состава.

Победа под Сталинградом еще выше подняла международный авторитет Советского Союза и его Вооруженных сил, явилась решающим фактором дальнейшего укрепления антигитлеровской коалиции. Сокрушительное поражение под Сталинградом явилось тяжелым морально-политическим потрясением для фашистской Германии и ее сателлитов. Оно кардинальным образом поколебало внешнеполитические позиции Третьего рейха, повергло в уныние его правящие круги, подорвало доверие его союзников. Япония была вынуждена окончательно отказаться от планов нападения на СССР. Среди правящих кругов Турции, несмотря на сильное давление со стороны Германии, возобладало стремление воздержаться от вступления в войну на стороне фашистского блока и сохранить нейтралитет.

Успех контрнаступления советских войск под Сталинградом предопределили правильный выбор направления главного удара и момента перехода войск в контрнаступление, искусное создание ударных группировок для наступления, скрытность подготовки операции, умелые действия войск в ходе наступления, четкое взаимодействие между фронтами и армиями, быстрое создание внутреннего и внешнего фронтов окружения с одновременным развитием наступления на обоих фронтах. В ходе контрнаступления впервые в Великой Отечественной войне было осуществлено в полном объеме артиллерийское наступление.

Признание роли и значения Сталинградской битвы в исходе Второй мировой войны прозвучало в высказываниях государственных деятелей, известных политических лидеров, крупнейших военачальников практически сразу же после окончания сражения на Волге.

Сталинград дорого дался фашистам. Начальник генерального штаба сухопутных войск германской армии генерал-полковник К. Цейтцлер приходит к такому мнению: «В ноябре я говорил Гитлеру, что потерять под Сталинградом четверть миллиона солдат - значит подорвать основу всего Восточного фронта. Ход событий показал, что я был прав. Сталинградской сражение действительно оказалось поворотным пунктом всей войны»[86]

Маршал Советского Союза А.М. Василевский утверждал, что именно Сталинградская победа предопределила начало распада фашистского блока, увеличила размах освободительного движения в странах, попавших под ярмо нацистской оккупации. Вера в превосходство фашистского блока была поколеблена и в самой Германии, среди ее союзников по блоку и колеблющихся "нейтралов". Результатом этого стал отказ Японии от вступления в войну против СССР.

Еще не наступил перелом в ходе Сталинградской битвы, а союзники уже высказывали уверенность в провале наступления немецких войск. «Я совершенно определенно считаю, что русские войска продержатся эту зиму и что мы должны энергично приступить к выполнению наших планов»,[87] - сообщал Черчилль Рузвельту 27 октября 1942 г.

Такое понимание значения Сталинградской битвы для исхода Второй мировой войны наблюдается во всем мире до настоящего времени. Подтверждением этому могут быть слова бывшего посла США в Советском Союзе А. Гарримана в интервью корреспонденту АПН Г. Герасимову в 1975 г.: «Сталинградская битва относится к числу решающих сражений второй мировой войны, Красная Армия и весь советский народ проявили в те дни исключительное мужество. Падение Сталинграда вызвало бы серьезные последствия, но благодаря стойкости Красной Армии и всего народа он выстоял... Сталинградское сражение останется в истории второй мировой войны как ее поворотный пункт»[88].

Пройдут века, а немеркнущая слава доблестных защитников волжской твердыни будет вечно жить в памяти народов мира как ярчайший образец беспримерного в военной истории мужества и героизма. Имя "Сталинград" золотыми буквами навечно вписано в историю нашего Отечества.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Адам, В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии / В. Адам. – Смоленск : Русич, 2000. - 423 с.

2. Адам, В. Катастрофа на Волге: Мемуары адьютанта Ф.Паулюса / В. Адам. – Смоленск : Русич, 2001. - 474 с.

3. Бабкин, С. Д. На южной окраине: Воспоминания участников Сталинградского сражения / С. Д. Бабкин // Битва за Волгу. - М. : Просвещение, 1988. – 377 с.

4. Баграмян, И. X. Так шли мы к победе. / И. Х. Баграмян - М.: Просвещение, 1987. – 296 с.

5. Василевский, А. М. Воспоминания об исторической битве: Сталинградская эпопея / А. М. Василевский. - М. : Политиздат, 1988. - 422 с

6. Дерр, Г. Роковые решения: Поход на Сталинград / Г. Дерр. - СПб. : Полигон, 2001. - 638 с.

7. Гальдер, Ф. От Бреста до Сталинграда: Воен. дневник / Ф. Гальдер. – Смоленск : Русич, 2001. - 653 с.

8. Жуков, Г. К. Воспоминания и размышления / Г. К. Жуков. - М. : Просвещение. 1994. – 311 с.

9. Конев, И. С. Воспоминания / И. С. Конев // Знамя. - 1987. - № 12. – С. 4-7.

10. Миддельдорф, Э. Тактика в русской кампании / Э. Миддельдорф. - М. : Просвещение, 1998. - 466 с.

11. Моргунов, М. Начало конца: 60-летию победы в Сталинградской битве посвящается / М. Моргунов // Вокруг света. - 2003. - № 2. – С. 86-97.

12. «Совершенно секретно! Только для командования!»: Стратегия фашистской Германии в войне против СССР / Под ред. Батова П. И. - М. : Наука, 1997. - 477 с.

13. Нюрнбергский процесс / под. ред. Батова П.И. - М.: Международные отношения, 1994. - 461 с.

14. Сталинград, 1942-1943 = Stalingrad: Сталинград, битва в документах/ под ред. А. А. Гурова. - М. : Библиотека, 1995. - 422 с.

15. Чуйков, В. И. Начало пути / В. И. Чуйков. – Волгоград : Русич, 1987. - 247 с.

16. Чуйков, В. И. Сражение века / В. И. Чуйков. - М. : Советская Россия, 1985. – 338 с.

17. Алексеев М.Н. Мой Сталинград / М. Н. Алексеев. - М., 1995. - 478с.

18. Алексеев М.Н. Судьба моя, Сталинград / М. Н. Алексеев // Наука и религия. - 2001. - № 5. - С. 4-6.

19. Батов П.И. На ударном направлении: сталинградская эпопея. / П. И. Батов - М.: Прогресс, 1988. - 377 с.

20. Белов, К.С. От Волги до Праги. / К. С. Белов, Ф. П. Кравченко. - М.: Военная литература, 1996. – 411 с.

21. Бивор, Э. Сталинград / Э. Бивор. – Смоленск : Русич, 1999. – 366 с.

22. Бутлар фон. Война в России: мировая война 1939-1945 гг. / Фон Бутлар. - М. : Политиздат, 1997. – 473 с.

23. Василевский А.М. Дело всей жизни / А. М. Василевский. - М. : Политиздат, 1993. – 329 с.

24. Вельц, Г. Солдаты, которых предали / Г. Вельц. – Смоленск : Русич, 1999. - 416 с.

25. Верт, А. Россия в войне 1941-1945 гг. / А. Верт. - М. : Военная литература, 1997. - 433 с.

26. Видер, И. Катастрофа на Волге / И. Видер. - М. : Прогресс, 1995. - 428 с.

27. Воронов, Я. Я. На службе военной / Я. Я. Воронов. - М. : Просвещение, 1993. - 476 с.

28. Воронов, Я. Я. Операция «Кольцо» / Я. Я. Воронов // Военно-исторический журнал. - 1992. - № 5. – С. 5-9.

29. Грязнов, М. Н. Моряки в битве за Сталинград / М. Н. Грязнов. – Волгоград: Издатель, 2001. - 327 с.

30. Дашичев, В. И. Банкротство стратегии германского фашизма: Агрессия против СССР / В. И. Дашичев. - М. : Просвещение, 1983. - 478 с.

31. Еременко, А. И. Сталинград / А. И. Еременко. - М. : Прогресс, 1991. – 321 с.

32. Крылов, Н. И. Сталинградский рубеж / Н. И. Крылов. - М. : Военная литература, 1989. - 465 с.

33. Куманев, Г. А. На службе фронта и тыла / Г. А. Куманев. - М. : Просвещение, 1986. - 371 с.

34. Курочкин, П. А. Победа советского военного искусства в Великой Отечественной войне: важнейшие операции Великой Отечественной воины 1939-1945 гг. / П. А. Курочкин. - М. : Советская Россия, 1986. - 706 с.

35. Лиддел Гарт Стратегия непрямых действий / Гарт Лиддел. - М. : Прогресс, 1997. - 512 с.

36. Меллентин, Ф. Танковые сражения 1939-1945 гг. / Ф. Меллентин. - М. : Военная литература, 1987. - 388 с.

37. Мирзоян – Соси, С.Г. Вечный огонь жизни. / С.Г. Мирзоян – Соси. - Волгоград, 1997. – 421 с.

38. Морозов, В. П. Исторический подвиг Сталинграда / В. П. Морозов. - М.: Воениздат, 1982. - 329 с.

39. Оппоков, В.Г. "Сталинград: чему русские и немцы научились за 60 лет" / В. Г. Оппоков // Военно-исторический журнал. - 2003. - № 5. - С.15.

40. Павлов, В. В. Сталинград / В. В. Павлов. - СПб. : СПбГТУ, 2002. - 369 с.

41. Плехов, И. М., В огне сталинградских переправ / И. М. Плехов, С. П. Хватов, Г. И. Захаров. – Волгоград : 1996. - 286 с.

42. Проханов, А. Незабываемый Сталинград / А. Проханов // Слово. - 2001. - № 2. - С. 97-98.

43. Родин, А. Г. Кольцо окружения / А. Г. Родин // Битва за Волгу. - М. : Олма-Пресс, 2000. - 277 с.

44. Самсонов А. М. Сталинградская битва / А. М. Самсонов. - М. : Прогресс, 1989. – 498 с.

45. Сафиуллин, Г. Б. Первый белый флаг / Г. Б. Сафиуллин // Битва за Волгу. - М.: Военная литература, 1990. – 208 с.

46. Сталинград - Берлин: История боевого пути 45-й стрелковой / Под общ. ред. Логунова В.И. – Воронеж : ВГАУ, 2000. - 237 с.

47. Сталинград: Событие. Воздействие. Символ. / Под общ. ред. Рота Г. - М. : Прогресс - Академия, 1995. – 329 с.

48. Сталинград: уроки истории / Под ред. В. И. Чуйкова - М.: Прогресс, 1980. - 452 с.

49. Сталинградская битва в истории России: четвертые юнош. чтения. Волгоград, 20 апреля 1999 г. – Волгоград, 1999. - 142 с.

50. Сталинградская битва: Хроника, факты, люди: / Под ред В. А. Жилина. - М. : Олма-Пресс, 2002. - 911 с.

51. Сталинградская эпопея / по общ. ред. В. К. Виноградова. - М. : Звонница-МГ, 2000. – 464 с.

52. Типпельскирх, К. История второй мировой войны / К. Типпельскирх. - М. : Международные отношения, 1996. - 527 с.

53. Турков, А. Битвы за Сталинград / А. Турков // Свободная мысль - XXI. - 2003. - № 1. - С.3-6.

54. Цейтцлер, К. Сталинградская битва: роковые решения / К. Цейтцлер. - М.: Военная литература, 1998. - 276 с.

55. Черчилль, У. Вторая Мировая Война / У.Черчиль. В 6 т. – M., 1985.

Приложение 1

Планы германского командования на лето 1942 года

Приложение 2

Обстановка к началу битвы на Волге

[1] Морозов В. П. Исторический подвиг Сталинграда. - М., 1982. – С. 21.

[2] Сталинград: уроки истории / Под ред. Чуйкова В.И. - М., 1980. – С. 42.

[3] Моргунов М. Начало конца: 60-летию победы в Сталинградской битве посвящается // Вокруг света. - 2003. - № 2.- С. 18.

[4] Морозов В. П. Исторический подвиг Сталинграда. - М., 1982.

[5] Сталинград: уроки истории / Под ред. В. И. Чуйкова - М.: Прогресс, 1980.

[6] Самсонов А.М. Сталинградская битва. - М., 1989.

[7] Алексеев, М. Н. Мой Сталинград. - М., 1995.

[8] Павлов В. В. Сталинград. - СПб., 2002.

[9] Сталинградская эпопея / Под общ. ред. В. К. Виноградова. - М., 2000.

[10] Типпельскирх К. История второй мировой войны. - М., 1996.

[11] Черчилль. У. Вторая Мировая Война: В 6 т. – M., 1985.

[12] Верт А. Россия в войне 1941-1945 гг. М., 1997.

[13] Там же. - С. 82.

[14] Боффа Д. История Советского Союза. – М., 1989.

[15] «Совершенно секретно! Только для командования!»: Стратегия фашистской Германии в войне против СССР / Под ред. Батова П. И. - М., 1997. - С. 62-67.

[16] Самсонов А.М. Сталинградская битва. - М., 1989. – С. 211-213.

[17] Там же С. 347-348.

[18] Там же С. 127-128.

[19] Сталинград, 1942-1943 = Stalingrad: Сталинград, битва в документах/ Под ред. А. А. Гурова. - М., 1995.

[20] Моргунов М. Начало конца: 60-летию победы в Сталинградской битве посвящается // Вокруг света. - 2003. - № 2

[21] Еременко А. И. Сталинград. - М., 1991.

[22] Чуйков В.И. Сражение века. - М., 1985.

[23] Видер И. Катастрофа на Волге. - М., 1995.

[24] Сталинград: уроки истории / Под ред. В. И. Чуйкова - М., 1980.

[25] Адам В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии. – Смоленск, 2000.

[26] Морозов В. П. Исторический подвиг Сталинграда. - М., 1982. – С. 41..

[27] Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: военный дневник. – Смоленск, 2001. – С. 231.

[28] Чуйков В.И. Сражение века. - М., 1985. - С. 211.

[29] Чуйков В.И. Сражение века. - С. 234.

[30] Самсонов А.М. Сталинградская битва. - М., 1989. - С. 327.

[31] Вельц Г. Солдаты, которых предали. - Смоленск, 1999. - С. 69.

[32] Нюрнбергский процесс / Под ред. Батова П.И. - М., 1994. - С. 178.

[33] Лиддел Гарт Б. Г. Стратегия непрямых действий. – М., 1997. - С. 347-348.

[34] Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. Т. 2: Агрессия против СССР. Падение «третьей империи». - М., 1983. - С. 125

[35] Сталинград: уроки истории / Под ред. Чуйкова В.И. - М., 1980. – С. 134.

[36] Бутлар фон. Война в России / Мировая война 1939-1945 гг. - М., 1957.- С. 92.

[37] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. 2-е изд., доп. - М., 1994. - С. 64.

[38] Василевский А. М. Воспоминания об исторической битве: Сталинградская эпопея. - М., 1988. - С. 75.

[39] Василевский А. М. Воспоминания об исторической битве: Сталинградская эпопея - М., 1988. - С. 77.

[40] Василевский А. М. Дело всей жизни.– М., 1993. - С. 207.

[41] Морозов В. П. Указ. соч. - С. 143.

[42] Баграмян И. X. Так шли мы к победе. - М., 1987. - С. 112.

[43] Чуйков В.И. Сражение века. - С. 238.

[44] Типпельскирх К. История второй мировой войны. - М., 1996. - С.232.

[45] Чуйков В.И. Сражение века. - С. 251.

[46] Конев И. С. Воспоминания // Знамя. - 1987.- № 12.- С. 18.

[47] Белов К. С., Кравченко Ф. П. и др. От Волги до Праги. - М., 1996. – С. 153.

[48] Еременко А. И. Сталинград.- М., 1991. – С. 132.

[49] Гальдер Ф. Указ. соч. - С. 295.

[50] Курочкин П. А. Победа советского военного искусства в Великой Отечественной войне / Важнейшие операции Великой Отечественной воины. - М., 1986. - С. 506.

[51] Типпельскирх К. Указ. соч. - С. 233-235.

[52] Сталинградская битва: Хроника, факты, люди: / Жилин В.А., Греджев В.А., Саксонов О.В., Черногор В.Ю. - М., 2002. – С. 351.

[53] Морозов В.П. Указ. соч. – С. 144.

[54] Морозов В.П. Указ.соч. – С. 151.

[55] Самсонов А.М. Указ. соч. – С. 358.

[56] Дёрр Г. Роковые решения: Поход на Сталинград. - СПб., 2001. - С. 300-301.

[57] Типпельскирх К. Указ.соч. - С. 237.

[58] Самсонов А.М. Указ. соч. – С. 364.

[59] Василевский А. М. Воспоминания об исторической…- С. 81.

[60] Дёрр Г. Указ. соч. - С. 312.

[61] Бабкин С. Д. На южной окраине / Битва за Волгу: Воспоминания участников Сталинградского сражения. Сталинград, 1988. - С. 103

[62] Сталинград: уроки истории / Под ред. Чуйкова В.И. - М., 1980. - С. 234.

[63] Самсонов А.М. Указ. соч. - С. 369.

[64] Сталинград, 1942-1943 = Stalingrad: Сталинград, битва в документах: Сборник / Гуров А.А. и др. - М., 1995. – С.223.

[65] Самсонов А.М. Сталинградская битва. - М., 1989. - С. 370.

[66] Цейтцлер К, Сталинградская битва / Роковые решения. М., 1998. - С. 155.

[67] Там же. - С. 157.

[68] Батов П. И. На ударном направлении / Сталинградская эпопея. - М., 1988. - С. 311.

[69] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. - М., 1994. - С. 104.

[70] Курочкин П. А. Победа советского военного искусства в Великой Отечественной войне / Важнейшие операции Великой Отечественной воины 1939-1945 гг. - М., 1986. - С. 235.

[71] Еременко А. И. Сталинград. - М., 1991. - С. 143.

[72] Самсонов А.М. Указ. соч. - С. 403.

[73] Крылов Н. И. Сталинградский рубеж. - М., 1989. - С. 265.

[74] Самсонов А.М. Указ. соч. - С. 423.

[75] Воронов Я. Я. На службе военной. - М., 1993. – С. 53.

[76] Воронов Я. Я. Операция «Кольцо» // Военно-исторический журнал. - 1992.- № 5. - С. 21.

[77] Видер И. Катастрофа на Волге. – М., 1995. - С. 51, 53.

[78] Воронов Н. Я. На службе военной... С. 67.

[79] Сафиулин Г. Б. Первый белый флаг / Битва за Волгу. - М., 1990. - С. 207-208.

[80] Дёрр Г. Роковые решения: Поход на Сталинград. - СПб., 2001. - С. 119-120.

[81] Там же. - С. 120.

[82] Воронов Н. Я. На службе военной… С. 69.

[83] Адам В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии. - М., 2000. - С. 340-341.

[84] Морозов В.П. Указ. соч. – С. 192.

[85] Самсонов А.М. Указ. соч. - С. 458.

[86] Цейтцлер К. Указ. соч. - С. 162

[87] Сталинград: уроки истории / Под ред. Чуйкова В.И. - М., 1980. - С. 327.

[88] Цит. по кн.: Алексеев М.Н. Указ. соч. - С. 92.