Реферат: Особенности русского и французского визуальных миров

Реферат: Особенности русского и французского визуальных миров

Реферат

по лингвистике

на тему:

"Особенности русского и французского визуальных миров"

2008

При сравнении культур можно обращаться к различным классификациям и критериям.

Последуем классификации, предложенной Т.Е. Холлом в его книге «Скрытое измерение». Он убедительно доказал, что каждая культура по-своему членит и воспринимает пространство вообще и сенсорное в частности, при этом все мы на подсознательном уровне воспроизводим модели восприятия, как пространства, так и времени, свойственные той культуре, носителями которой мы являемся. Идея о том, что мы оказываемся заложниками нашей культуры, за рамки которой нам трудно, а порой и невозможно выйти, была не только высказана Т.Э. Холлом, но и проиллюстрирована, как это ни парадоксально, его собственным поведением. Он выделяет два типа восприятия пространства: через дистанционные рецепторы (глаза, уши, нос) и через контактные (кожа, мускулы). Первое, что бросается в глаза, это то, что классификация не полна. Недостаёт одного из органов чувств, а именно - вкуса, входящего в контактные рецепторы при пространстве равном нулю. Подобная забывчивость очень значима. Тем самым Холл прекрасно доказал на практике свой тезис о сильном влиянии культуры на взаимодействие человека с окружающей средой. Исследователь с безукоризненным вкусом, чувствительностью и тонкостью восприятия абсолютно не упоминает о вкусе. Он указывает на то, что в американской культуре использование обоняния недоразвито, что Америка нейтральна и унифицирована в этой сфере. И он сам оказывается в ловушке своей культуры, когда забывает включить вкус в классификацию органов чувств. Ведь вкусовые ощущения вторичны по отношению к запахам и во многом определяются ими. Таким образом, американский исследователь оказался «пленником» собственной культуры. Француз, оказавшийся на месте Холла, забыл бы о вкусе в самую последнюю очередь. Этот пример свидетельствует не только о несомненном факте воздействия культуры на человека, но и о существовании действительных межкультурных различий.

Чтобы прикоснуться к пяти чувствам, распробовать их вкус, услышать их полифонию, мы попробуем рассмотреть русский и французский сенсорные миры и остановимся на визуальном мире.

Особенности визуального пространства

Два даже близких человека обычно не видят в точности одно и то же. Тем более это касается представителей разных культур. То, как люди ориентируются и перемещаются в пространстве «восходит к их родной культуре и миру восприятия, который они там приобрели» [16, с. 93].

Картина, представляющаяся нашему взору, определяется тем, как мы смотрим, и что мы видим.

Французский глагол regarder «смотреть» является производным от garder «остановить взгляд, смотреть», приставка re-указывает на движение назад, и на повторяющееся действие. Глагол появился в XI в. и означает «направить свой взгляд на что-либо или кого-либо». Он изначально несет в себе психологические значения, как интеллектуальные, так и моральные. Он выражает то, что нечто должно быть принято в рассмотрение, учтено, к чему следует относиться со вниманием. Глагол regarder обозначает «рассматривать с определенным расположением ума», например, состраданием. Существительное regard («взгляд») выражает как фиксирование взгляда на предмете, так и манеру смотреть. В абстрактном значении слово имеет смысл «внимание», «контроль». У слова присутствуют и интеллектуальное значение в выражении аи regard de «по отношению к», «с точки зрения». Итак, смотреть на французский манер подразумевает не просто останавливать взгляд на чем-то, но и подключать при этом голову, учитывать и в некотором роде контролировать действительность. Это представление вполне соотносится с «прометеевским подходом» к жизни, которую надо внимательно анализировать и выносить суждения [10, т. 3, с. 3141].

Глагол «voir» (от лат. videre) означает «воспринимать глазами; внимательно рассматривать; мысленно представлять; охватывать разумом, задумывать, понимать» [12]. Налицо тесная связь чувства (зрения) и разума. «Зрение является таким органом чувств, от которого меньше всего возможно отделить суждение ума». Подобная природа зрения объясняет то, что мыслительные образы, представления о месте или пейзаже, или даже о предметах, равно как и способ видеть, интерпретировать, представлять себе нечто, меняются в зависимости от культур. Глаза всегда остаются органом, позволяющим видеть, но то, как они видят, что замечают и сохраняют в памяти, проходит через сито культуры.

Глагол voir «видеть» пришедший из латинского videre, значил «воспринимать глазом», «быть свидетелем чего-либо», «располагать чем-либо», «замечать», «констатировать», «знать». Сам латинский глагол videre восходит к индоевропейскому корню weid, который обозначает видение как нечто, служащее знанию, а не конкретное значение «воспринимать зрением» является вторичным. В индоевропейском языке для обозначения «видения, зрения» существовало три корня. Корень derk, обозначающий собственно видение как действие, не сохранился в латыни, куда перешли только два корня: spek «созерцать, наблюдать» и okw в oculus. Французский глагол voir, помимо значения «воспринимать через зрение», приобрел много фигуральных значений «познавать разумом», «констатировать», «судить». С XI в. глагол voir начинает обозначать «замечать, отдавать отчет», затем «смотреть внимательно» и «рассматривать определенным образом», «внимательно анализировать, соизмеряя с последствиями» [10, т. 3, с. 4108].

В русском языке глаголами, относящимися к восприятию глазом, являются смотреть и видеть, глазеть, взглянуть и взирать. Такое многообразие форм свидетельствует о важности данного понятия в языке, который передает его оттенки и тонкости через синонимы. Интересно отметить, что эту же мысль подтверждает и наличие двух слов: взор и взгляд, для обозначения соответствующего действия по глаголу.

Смотреть «глядеть, взирать, стараться увидеть, обращать или устремлять взор, глаза на что, созерцать; осматривать, рассматривать, изучать, узнавать, разглядывая, поверять осмотром; смотреть за кем. чем, насматривать, присматривать, наблюдать, надзирать» [3].

То есть в глаголе присутствует идея не просто смотрения и изучения, но и созерцания, что отвечает русскому видению действительности, как некому миру, в который не следует особо вмешиваться.

В русском языке существует несколько синонимов глагола смотреть. Это два слова, происходящие от существительного глаз. Первым является глагол глядеть «смотреть, взирать, осматривать, рассматривать, устремлять взор, обращать глаза на что; стараться увидеть, высматривать, присматривать, приглядывать за чем; поглядывать, выжидать» [3]. Другой однокоренной глагол - это глазеть, по В. Далю, означает «глазопялить, зевать, смотреть издали, рассматривать без цели и толку» [3]. Кроме того, существуют еще глаголы взглядывать, взглянуть и взирать. Взглядывать, взглянуть «на что, посматривать, глядеть наскоро, обращать взгляд, взор, кинуть глаза, направить куда зрение» [3]

Взгляд, «действие по глаголу; обращение глаз на кого или на что, взор; свойство или качество этого действия и само выражение глаз; воззрение, понятие, убеждение, суждение».

Взирать «смотреть, глядеть, устремлять взор; поднимать глаза кверху, глядеть в вышину; обращать внимание, брать в рассуждение».

Взираться, возриться «во что, вглядываться, всматриваться, зорко, пристально смотреть на что; увидеть, приметить, напасть глазами на то, чего ищешь» [3]. Взор «взгляд, устремление глаз на что, обращение на что очей и внимания» [3]. Взор традиционно-литературный синоним слова взгляд.

В русское понятие смотреть также входят разные способы этого делать. Русское смотреть обозначает также как и французское regarder «направлять взгляд куда-либо, чтобы увидеть», «осматривать, обозревать с целью ознакомления, проверки, выяснения чего-либо»; «воспринимать зрительно или интеллектуально». Кроме того, одним из значений, которого нет во французской модели визуального восприятия, является «следить за, заботиться, опекать»; «иметь какой-либо вид (разговорная форма)». Смотреть можно, рассматривая, стараясь увидеть, созерцая мир, можно не всматриваться, а лишь мельком взглянуть, можно праздно глазеть, можно взирать, выражая какие-либо чувства, настроения, и проявляя эмоциональность.

Таким образом, диапазон способов смотреть на мир достаточно велик. Он охватывает почти крайние позиции от очень внимательного прочувствования и прочтения взглядом действительности до скольжения по ней любопытным взглядом или взором, который представляет собой, по выражению В. Даля, «немую, но высшую речь человека». Это свидетельствует об огромной значимости в русской культуре контекста, когда информация, а точнее сведения, поступают не из тех слов, которые человек слышит, но из того, что он видит.

Видеть включает следующие значения: «иметь зрение, обладать зрением»; «воспринимать зрением»; «иметь встречу с кем-либо»; «воспринимать зрительно и интеллектуально, эмоционально»; «находить, обнаруживать, считать кого-то кем-то».

Французский глагол regarder заключает следующие значения: «обратить взор»; «иметь в ввиду, рассматривать»; «касаться, интересовать»; «быть очень внимательным к чему-либо»; «наблюдать», «быть расположенным в определенном направлении» [12]. Regard «действие по глаголу regarder, манера смотреть»; «выражение глаз».

Глагол voir означает «воспринимать глазом»; «внимательно смотреть, изучать»; «мысленно представлять, воображать»; «воспринимать разумом, констатировать, рассматривать»; «понимать, замышлять»; «составлять мнение, судить»; «следить за чем-либо, делать таким образом, чтобы» [12].

Следовательно, способы смотреть и видеть в русской и французской культурах наряду со сходными характеристиками, несут и различия.

Существительное vue имеет следующие значения: «способность видеть, воспринимать свет, цвета, форму предметов»; «действие, факт смотрения»; «то, что представляется взору с того места, где человек находится»; «представление, изображение какого-либо места, пейзажа»; «манера видеть, интерпретировать, замышлять что-либо»; во мн. ч. vues «виды, планы». De vue только внешне, без другого знания. En vue «зримо, явно, видимо» [12].

Нас будет интересовать значение зрения как: «способность видеть, воспринимать свет, цвета, форму, объём предметов» [12]; «орган чувств, благодаря которому световые стимулы вызывают специфические ощущения (свет, цвет, форму), которые создают представление о пространстве»; «видение, способ воспринимать зрительное ощущение» [13]. Восприятие пространства включает не только то, что воспринимается, но и то, что исключается. Культура учит удерживать или отбрасывать информацию по-разному.

Свет

Первым объектом рассмотрения будет восприятие света. Мы попытаемся пролить свет на эту неясную область, тем более, что одно из значений слова lumiere (от лат. luminaria - свет) это «физический фактор, способный воздействовать на глаз; делать вещи видимыми» [13]. Существует дневной и искусственный свет. Но в свете исторических событий, а точнее в век Просвещения во французской культуре появляется другой светоч, а именно - свет разума. «Люди ведомы скорей разумом (lumieres), чем своими страстями» (Ж.-Ж. Руссо). Это проясняет и дополнительно объясняет роль разума т. к. во всех французских словарях lumiere это то, что освещено, озарено разумом.

Этимологически слово luminaria употреблялось, когда речь шла о свечах, факелах и звездах в значении «освещение», а в переносном смысле когда говорилось о «звезде, проводнике, вожатом». Первое отмеченное во французском языке значение слова lumiere «окошко», позволяющее проникать свету. В XII в. появляется значение «свет, день». До конца XIII в. слово употребляется применительно к искусственному источнику света, то есть к свечам, затем относительно различных ламп и электрического света. Значение «зрение, глаза» стало архаичным, но произошел метонимический перенос и появилось два значения: «лицо, обладающее выдающимися заслугами в определенной области» (в наши дни оно применяется в шутливом контексте) и «знания, врожденные или приобретенные интеллектуальные способности». Это последнее значение, особенно при применении слова lumieres во множественном числе обрело философское значение. В сочетаниях siecle des lumieres «век Просвещения», philosophie des Lumieres «философия Просвещения» возникли благодаря светской программе философов и ученых, работающих, по выражению Декарта, «в единственном естественном природном свете» (а не в теологическом или сверхъестественном) [10, т. 2, с. 2066].

Следовательно, во французской культуре понятие «свет» изначально было сопряжено с искусственным источником света, с одной стороны, и светом разума, с другой.

Русское семантическое поле слова «свет» несколько иное. Наряду с теми же, что и во французском языке, значениями «то, что делает вещи видимыми, источник света, способность видеть», и «истина, правое учение, наука, просвещение», существует еще значение, схожее с французским понятием monde, «вселенная, земля, общество». Помимо того, собственно русскими значениями данного существительного являются: «род людской, община, отборное высшее общество, суетное в обычаях и условиях жизни; суетность, всё земное, насущное; мирское; кроме того, ласковое обращение» [3]. В словаре Ожегова значения слова «свет» как источник освещения и «свет» как земля и определенный круг общества объясняются двумя разными словарными статьями. Но это уже разные принципы классификации. Тем не менее, в русское понятие «свет» входят иные компоненты, чем во французское.

Итак, наш анализ высветил, что свет в двух культурах не обязательно освещает одно и то же, да и само освещение - разное. Приведём несколько примеров. Во Франции атрибутом всякого жилища являются ставни или жалюзи. Причины их почти обязательного присутствия разнообразны. Можно предположить, что это дополнительный способ укрыться от завистливого взгляда и уберечь свою личную жизнь (следует отметить, что границы «личное/публичное» во Франции более чёткие и непроницаемые, чем в России). Другим возможным объяснением будет то, что свет может причинять беспокойство. Подтверждением этой гипотезы служит то, что по рассказам многих французов они чувствуют себя дискомфортно и не могут нормально спать в Петербурге в период белых ночей, т.к. постоянный свет им мешает. Вероятным объяснением может служить разница в пороге чувствительности к свету. С одной стороны, он определяется климатом: у русских зрение более адаптировано, благодаря, например, привычке смотреть на снег в зимний солнечный день. С другой стороны, не менее важны социокультурные причины. Русские чаще всего используют занавески, играющие скорей декоративную, чем практическую роль. Напрашивается вывод, что человек приспосабливается к окружающим условиям и адаптирует к ним своё поведение, которое, в свою очередь влияет на природу самого человека.

Коснувшись эффектов естественного освещения, обратимся к искусственному свету. Во Франции роль искусственного освещения несравненно выше. Способы освещения хорошо разработаны и изучены. Можно вспомнить давнее зрелищное искусство спектаклей «Звук и свет», а также хорошо продуманную подсветку памятников, и освещение городов и улиц. Это хороший повод сказать несколько слов о связи культуры и экономического уровня страны. Только богатые страны могут позволить себе оплачивать, например, праздники «звука и света», т. е. оплачивать эстетический люкс (при условии, что данная культура обладает чувством вкуса).

Богатство и экономический уровень страны существенно влияют на способ представлять и преподносить себя. В современной Франции наблюдается интересный феномен: гомогенизация, исчезновение чётких границ между явлениями, распространяющийся практически на все аспекты жизни. Нас же интересует стирание грани между временем суток (день/ночь) и местом проживания (город/деревня). Так, освещённость Парижа и небольшого городка сопоставимы, чего нельзя сказать о ситуации в России. Искусственное освещение остаётся скорей признаком крупных городов, деревушки в глубинке продолжают быть во власти «природной светотени». При этом необходимо отметить существенные изменения, наблюдающиеся сегодня. Крупные города, в частности, Санкт Петербург, все больше и больше становятся похожи на западные города по их манере освещения, иллюминации и подсветки зданий, что является свидетельством определенного роста благосостояния страны.

Кроме эстетического люкса богатые страны способны оплачивать ещё и «роскошь безопасности», которая, впрочем, является потребностью. Жилое пространство также освещается несколько по-разному. Во французской традиции членить пространство на зоны, в каждой из которых ставиться свой источник света, причем, как правило, возможно регулировать интенсивность освещения. В русских домах обычно бывает один источник света на все помещение, хотя сегодня ситуация несколько меняется. Такое предпочтение, как нам представляется, имеет по крайней мере два объяснения. Во-первых, оно отражает способ восприятия мира: у русских целостное, интегральное, а у французов точечное, специализированное, вычленяющее отдельную область. Во-вторых, в силу вступает экономический фактор, французы экономят деньги за электроэнергию, неслучайно у них везде, где возможно, например на лестницах домов, свет автоматически выключается после нескольких минут горения, воплощая лозунг: «время деньги». Это может вызывать негативные эмоции у не столь рачительных русских.

Между французской и русской культурами имеется другое существенное различие. Западный человек, в частности - французы, относятся к «прометеевскому» типу человека, который вмешивается в окружающий мир, пытаясь его изменить и подчинить себе. Этим объясняется приоритет вещей, придуманных, сделанных человеком над вещами сотворенными природой. Несмотря на варварские попытки повернуть вспять реки и распахать целину, отметившие социалистический период, русским присуще особое, почти благоговейное отношение к природе. Это не выражается в её охране, но живёт в душе, подобное расхождение между поступком и внутреннем отношением характерно для «русской души». Одной из констант русской культуры является «двоеверие», то есть дисгармония, дисбаланс между внутренним и внешним, сосуществование разнополюсных явлений, двух «парадигм» («стиль и мышление») [(6, с. 612].

Русский человек ощущает себя частью природы, окружающего мира, элементом его составляющим, а не фигурой на полотне, нарисованном природой, и не главным персонажем в тексте, написанном окружающим миром. Это различие объясняет очень многое. Прежде всего, французский стиль восприятия и ощущения способствует вмешательству человека, который по своей воле смешивает, сочетает, меняет, ищет новые комбинации цвета, форм, запахов, вкусовых ощущений, таким образом это царство очень искусных, хорошо продуманных, но почти всегда искусственных комбинаций, сотворенных человеком. В русской культуре предпочтение отдаётся вещам менее искусственным, естественным во всех значениях этого слова, то есть «относящимся к природе, непосредственно из нее вышедшим, не искажённым. не видоизменённым, не фальсифицированным» [12].

Это утверждение представляется справедливым с некоторыми оговорками. Во-первых, изменения связанные с глобализацией и униформизацией культур, затрагивают и изменяют не только западную, но и русскую ментальность. Во-вторых, существует разрыв между вещами желательными и реальными. Разрыв этот существует в любой культуре, но у русских он особенно заметен.

Различные подходы с очевидностью показывают, какую роль общество отводит индивиду в его отношении с окружающим миром. Во Франции человек играет центральную роль, что определяет и его отношение к самому себе. Всё предрасполагает к тому, чтобы человек обратился к самому себе, баловал себя, любил себя и заботился о самом себе. Это один из показателей индивидуалистической культуры.

В России в социальном контексте индивид не больше, чем элемент целого, причём ценность человека как такового никогда не признавалась. Достаточно вспомнить поговорки: «Один в поле не воин», «Я - последняя буква в алфавите». Такой способ отношения к личности характерен для коллективистской культуры. Но в своём внутреннем мире человек вправе иметь очень личные, тесные, почти задушевные отношения с природой, частью которой он себя ощущает, и которая служит неисчерпаемым источником впечатлений и ощущений.

Автором проведено анкетирование, в ходе которого опрошенным предлагалось ответить на следующий вопрос: «С чем ассоциируется у вас Россия (Франция) в плане ощущений: звуков, цвета, запахов, вкуса, осязания». Были получены около сотни ответов. Они не могут считаться строго научными данными, поскольку выборка была не очень большой и по преимуществу ответы касались России. Тем не менее, полученная информация выявляет некоторые тенденции. Прежде всего необходимо отметить субъективность трактовки зрительных ощущений. Например, у многих русских Россия связывается с серым цветом. Строго говоря, серый не является собственно цветом, так как «цветом является любая окраска кроме белого, чёрного и серого» [13], Слово «gris» (серый) обозначает не только то, что «лишено цвета, является промежуточным между белым и чёрным», но также то, что «бесцветно, неинтересно» [12], Возможно, что в нашем случае произошло смешение этих значений. Говоря объективно, здания наших городов и даже избы в деревнях крашенные и цветные. Во Франции же, наоборот, здания, построены по преимуществу из природного камня, серого, жёлтого и грязно-белого цвета. Тем не менее, русские воспринимают Францию многоцветно, с яркими красками.

Как можно это объяснить? Результат ли это пасмурной погоды, мрачного настроения? Возможно, данный эффект вытекает из самого восприятия. Швейцарский психолог Макс Люшер предложил теорию восприятия цветов и создал цветовой тест, позволяющий получить информацию о психологическом состоянии человека. Предпочтение того или иного цвета психологически значимо. Серый цвет - бесцветен.

Он лежит в пограничной зоне светлого и тёмного, психологически и физиологически он нейтрален. Выбор серого цвета означает, что человек отказывается быть вовлечённым, участвовать в чём либо. Это способ скорректировать обстоятельства, «невовлечённость» вызвана внутренней тревогой. Серый цвет выбирают, когда человек истощён, обессилен, испытывает стресс.

Вероятно, что в России видение в сером цвете отражает в первую очередь психологическое состояние анкетируемых, тем более, что у русских достаточно причин чувствовать себя уставшими, так как ситуация неопределённости, свойственная для России последних лет, психологически истощает.

Связь восприятия и психологического состояния бесспорна, но следует учитывать сам способ восприятия. По данным анкет, у многих русских визуальное восприятие родины связано с природой. Краски времён года, снега, лесов, цветущих лугов. Из цветовой гаммы обычно выбирают один доминирующий цвет: белый для зимы, зелёный для леса и т. д., мысленно этим цветом как бы заполняется всё пространство без принятия в расчёт деталей.

Различие между французами и русскими состоит в манере воспринимать пространство. Французы воспринимают скорей предметы, а не пространство в котором они находятся. Русские включают предметы как элементы в само пространство, лежащее между ними, и воспринимают эти объединённые «пространства» как нечто целое. Это известное явление восприятия: можно вычленять фигуру из фона, а можно воспринимать фон, окружающий фигуру. По нашему мнению, в русской культуре чаще воспринимается фон, а фигуре уделяется меньше внимания, в то время как во французской культуре -противоположный подход.

Цвет

Французская поговорка утверждает, что о вкусах и цвете не спорят. Но при этом можно попытаться их понять, не выставляя в ложном свете (по-французски: «не рисуя неверными красками») и почувствовать местный колорит.

Слово «цвет» (couleur, от лат. color, oris), согласно Petit Robert, есть характеристика предмета, не зависящая от формы, а только от свойств поверхности и природы падающего света. Сочетание этих двух факторов производит особое визуальное впечатление, которое и называется цветом. Другое определение цвета: «Ощущения, которые производят на глаз излучения света, поглощаемые или отражаемые телом; совокупность внешних черт, характеризующая одушевлённые лица или предметы в определённом месте или в определённый момент времени» [13].

Этимологически слово couleur восходит к celare «прятать», исходя из идеи, что цвет это то, что покрывает и прячет поверхность вещи. Слово также обозначало «цвет кожи», затем «непосредственную отличительную характеристику вещи». Кроме того, оно приобрело пренебрежительный оттенок: «кажущийся, вводящий в заблуждение, притворный», подчеркивая мысль о том, что цвет прячет «обнаженность, истину вещей». Значения претерпели следующую эволюцию. Первоначальным было значение «окраска, краска». Во множественном числе слово couleur принимало особые значения в зависимости от социальной символики цветов. Путем метонимии слово получило в области живописи значение «красящий пигмент», далее в сочетании couleur locale «местный колорит», сначала значение «особый цвет части картины, соответствующий каждому представленному элементу». Фигуральное значение это «привлекательный, любопытный». Значение «обманчивая внешность, нечто кажущее» оставалось в употреблении до XVII в. Современное переносное значение слова couleur это «меняющийся вид» [10, т. 1, с. 917].

Следовательно, во французском существительном couleur присутствует идея того, что цвет скрывает суть вещей, искажая и меняя и подменяя их природу, приводя тем самым чему-то искусственно созданному, пусть даже и любопытному.

В русском языке существуют сходные значения этого слова. Однако, обращаясь к другим значениям данного слова, «внешний вид (видимость), особый вид, который приобретают вещи в зависимости от обстоятельств» [13], нюансы цвета в России и во Франции разные. Русское определение цвета - «световой тон чего-либо, окраска, собирательное - цветы, цветки, переносное - лучшая часть чего-то» [4]. Аналогичные определения находим и у Даля.

Одно из значений слова «couleur» - «цветная зона флага» [13], «политическое мнение кого-либо» [12]. Сегодня русский и французский флаги содержат одинаковые цвета: белый, синий, красный. Это могло бы быть истолковано как официальное признание одних и тех же цветов. Но на самом деле коннотации цветов различны в двух культурах. Современный трёхцветный государственный флаг появился в России в августе 1991 года во время подавления путча. Официальное положение о флаге Российской Федерации утверждено в 1993 году. Появление триколора не нововведение, но возврат к старому. Впервые трехцветный флаг появился в России в XVII веке. Цвета и расположение полос соответствуют древнему славянскому пониманию строения мира. На первом месте белый цвет - чистота, благородство, на втором синий - вера, стремление к возвышенному, на третьем красный - отвага и кровь, пролитая за родину. Новое (неофициальное) объяснение символики цветов таково: белый - мир, непорочность, совершенство, чистота; синий - вера и верность, постоянство; красный - энергия, сила, кровь, пролитая за отечество. Полосы расположены горизонтально, что не является случайностью. Русским свойственно так сказать «плоскостное», «равнинное» мышление, то есть им свойственно горизонтальная ориентация пространства, что отражает типичный ландшафт [9, с. 31].

Во французском флаге белый цвет королевский, синий означает родину, а красный - республику. Именно в политическом смысле трактуются цвета Н. Мошан, автором книги «Французы: менталитет и стили поведения». Предлагается весь спектр цветов: белый -консерватор, клерикал, может быть как роялистом, так и нет; красный -продвинутый республиканец, сторонник светского государства, возможно, член самой экстремистской партии. В XX веке голубой цвет в политике левых сил символизирует патриота, жёлтый - синдикалиста, розовый - члена социалистической партии, основанной Миттераном, зелёный - сторонника экологических организаций [14, с. 8].

В повседневной жизни прилагательные, обозначающие цвет употребляются часто. Иногда в обоих культурах их употребление сходятся. Например, можно дать или получить зелёный свет для использования карт бланш. Служащих в офисе можно называть белыми воротничками, воинский контингент ООН - голубыми касками. Жизнь можно видеть в розовом и чёрном цвете. Придание же цветам социальных коннотаций варьируется, исходя из культур. Одним и тем же учреждениям, социальным функциям или профессиям приписываются разные цвета. Например, аптека во Франции обозначается зелёным крестом, а в России - красным. Впрочем, подобные явления не абсолютны, последние годы в связи со стремлением России войти в европейское экономическое сообщество, кресты над аптеками позеленели. Любопытно, что в наибольшей степени этот процесс затронул Москву (столица) и города, в которых велик процент мусульманского населения (Казань). Униформа дворников во Франции - зелёная, в России - оранжевая. Французские светофоры имеют не жёлто-оранжевый, как в России, а чисто оранжевый цвет, причём русские называют нейтральный цвет светофора «жёлтым», а французы «оранжевым» (orange). В России традиционно казённые здания красили в жёлтый цвет, и сейчас выражение «жёлтый дом» обозначает психиатрическую лечебницу.

Некоторые цвета приобретают в определённой культуре особое значение. На таком особом месте стоит в русской культуре красный цвет. Его значение много шире понятий, возникших за последнее столетие и сводящихся к политически окрашенным терминам: «советский», «революционный», «коммунистический». Красный по-русски значит: красивый, прекрасный, превосходный, лучший (о доброте и красоте). Это прилагательное применимо к красивым девушкам, к солнцу, качественным продуктам питания (красная рыба, то есть, рыба осетровых пород, имеющая мясо жемчужного цвета, а икру чёрного), к ценным породам зверей (красная дичь). Часто это прилагательное применялось для описания крестьянского дома: красный угол (юго-восточный, где располагались иконы), красные окна (через которые солнце заходило в избу по утрам), лавки под этими окнами. Лучшая цена по-русски, также красная, так же как и главная мысль, проходящая красной нитью в тексте. Острота по-русски называется красным словцом, а не «чертой ума» (trait d'esprit) как во французском языке. Однокоренными словами к слову «красный» являются «краска», «красивый», «красота». Первоначально в русском языке слово «красный» не обозначало конкретного цвета, а указывало лишь на красоту. Для обозначения оттенков красного в старорусском языке существовали слова: «рудый» (кровавый), «брусный» (цвета ягод брусники) и др. У Даля читаем: «красивый - красный или прекрасный, одарённый красотой, упряжёный красою, равный чувству изящного». Краса - красота и у краса, украшение. Красота - свойство прекрасного, отвлечённое понятие красивого, изящного. Красить -украшать, придавать красу, красоту, делать пригожим, изящным, приятным для вида. Окрашивать - покрывать кого-либо краской, цветом, мочить или варить в краске. Краска значит «красный цвет; всякое вещество, служащее для окрашения, для окраски во все цвета» [3]. Таким образом, в русском слове «красный» кроме понятия цвета наличествует значение «окрашенный» и «прекрасный». В русской культуре красному цвету придаются дополнительные значения: «хороший», «добрый». Одно слова охватывает два семантических поля - этическое и эстетическое. Подобное скольжение из одной области в другую столь же типично для русской культуры как взаимная замена понятий «разум» и «чувство» для французской культуры. Особое значение красного цвета проявляется в художественных традициях, национальных костюмах, орнаментах, рисунках и в русском лубке.

Второй цвет, широко представленный в русском искусстве -жёлтый, цвет солнца и золота. Например, купола православных церквей - золотые. Такое явное предпочтение красного и жёлтого в искусстве отражает суть души народа. Стали почти символичными представлениями о России осенние пейзажи Левитана или великолепное описание осени в красно-жёлтой гамме у Пушкина в «Евгении Онегине».

Все данные примеры подтверждают, что восприятие и использование информации, полученной через органы чувств (в нашем случае, через зрение) модифицируется культурой. Возвращаясь к отмеченному ранее восприятию Франции как многоцветной, попытаемся понять, чем это объясняется. Во-первых, французская манера одеваться, затем их умение преподносить и организовывать всё, подчёркивая эстетический и декоративный аспект. И наконец, общей атмосферой, царящей в стране. В книге Ж. Мерме «Франкоскопия» говорится о реабилитации цвета. После десятка чёрных и серых лет в одежде, убранстве, декоре, мебели вновь появляются цвета. «Монохромные цвета с некоторыми оттенками свойственны периоду суровости и униформизации, который находит своё выражение как в экологии (стремление к природному противоречит яркой цветовой гамме), так и в идее единомыслия и политкорректности» [16, с. 57].

Этот текст нуждается в комментариях.

Во-первых, хотя экологическое движение не очень развито в России, связь с природой и вкус ко всему природному являются важнейшими элементами русского менталитета. Совершенно верно, что когда стремятся к естественному, природному, и когда природное высоко ценится, то цвет, а точнее, - искусственные яркие цвета не в цене.

Далее, абсолютным является лишь то, что всё относительно. Вещи, которые воспринимаются как монохромные в одной культуре, в другой могут казаться полихромными. Например, эскимосы различают множество оттенков белого цвета, в их языке существуют слова, их называющие. Сталевары видят много оттенков серого цвета. Даже если для французов их одежда представлялась мрачной и монотонной, она не казалось таковой для русских, чья одежда была ещё темнее.

Кроме того, причину строгости в одежде нужно искать в суровом контексте и царстве единообразия, насаждаемого в России единомыслия, которое непременно должно было быть политически корректным. С детства такие представления вкладывались в головы. В советских школах форма (а в русском языке одно слово означает и просто «форму» и «униформу») была обязательная для учеников. Для мальчиков - серая, а в последние года - тёмно-синяя, для девочек -коричневая с двумя видами передников: чёрным (повседневный) или белым (праздничный). То есть, цвета были не очень весёлыми. Впрочем, это не было изобретением советской эпохи, советская школьная форма скопирована с формы реальных училищ царской России. В плановой экономике, где царил дефицит, выбор одежды был предопределён и навязан сверху. Можно было купить только то, что имелось в магазинах: ткани и готовое платье на деле были дурного качества и одного фасона. Это ещё одно доказательство взаимозависимости культуры и экономики, культуры и политического режима. Лозунгом того времени было «не высовываться», быть как все, то есть, быть «серым воробушком», «серой мышкой».

Но у каждой медали есть оборотная сторона. Такое положение дел вызвало двоякую реакцию. С одной стороны, появились предприимчивые люди, добывающие импортные вещи любыми, часто незаконными способами и перепродающие их. Этот бизнес был вне закона и мог дорого обойтись продавцам, которым грозила тюрьма. По более созидательному сценарию на сцене советской жизни были и рукодельники и искусники, создававшие собственными руками чудеса элегантности и вкуса, имея при этом минимум подручных материалов и максимум умения и ловкости.

Все эти рассуждения приводят к следующим выводам: политический режим и экономическая структура оказывают огромное влияние на культуру, но эти взаимоотношения очень сложные. Иногда политика и экономика тормозят социальное развитие. В приведённом примере это были попытки подавить и уничтожить предпринимательский дух и инициативу, которые сегодня оказались такими востребованными в русском обществе. Но каждое действие вызывает реакцию, позитивную или негативную, а порой и открытое сопротивление. Такое положение порождает то, что французы называют «системой D» от французского debrouillardise «изворотливость, сметливость, находчивость; махинации, уловки, пронырливость, жульничество, комбинации, шахер-махер». Это определение дано в уже упомянутой книге «Французы: менталитет и поведение». Автор книги убеждён, что «система D» является составной частью латинской культуры. «Иногда граница между изворотливостью и настоящим мошенничеством очень размыта» [14, с. 17]. Это ещё одно доказательство того, что всё относительно. Махинации и даже мошенничество могут порой превращаться в нечто легальное и одобряемое законом. Конечно, не существует шкалы изворотливости и единиц её измерения, тем не менее, относительность этих понятий неоспорима. По нашему мнению, русские в плане изворотливости занимают лидирующие позиции, во-первых, так как сами условия жизни требуют изворотливости, когда речь идёт не о качестве жизни, а о выживании. Во-вторых, русские люди живут среди массы нестандартных ситуаций, из которых они вынуждены искать выход.

Сверх того, отношение русских к самому понятию «закон» - особое. Эти факторы определяют огромный потенциал креативности.

Иногда способности и таланты продолжают существовать не «благодаря» существующему положению вещей, а «вопреки» ему. Порой они принимают латентную форму, но готовы расцвести, как только условия станут благоприятными. Это могло бы привести к возврату первоначального значения и позитивной коннотации глагола debrouiller «распутывать, разматывать, делать ясным».

Возвращаясь к разговору о цветовой гамме, следует сказать, что Франция воспринимается как страна многоцветная, благодаря своему искусству декора. Во Франции украшается всё: улицы, площади, дома, квартиры, магазины, сады, дороги. Покупки непременно имеют красивую упаковку. Последнее время в области дизайна можно заметить некоторые новые тенденции. Делаются попытки персонализации, дизайн становится более утончённым. Во Франции материалы, цвета, формы и стили смешаны, в то время, как для России это нехарактерно. Например, гармоничность цветовой гаммы садовых растений для русского взора является основополагающей. Существует целая наука цветоводства, которая говорит, среди прочего, о несовместимости некоторых видов цветков, несовместимости эстетической, поскольку биологически эти цветки вполне могут расти рядом друг с другом.

Для француза подобной несовместимости не существует. Вновь прометеевский характер в отношении к действительности даёт о себе знать. Существует смешение, сплав чрезвычайно разнородных вещей, искусственное объединение предметов различной природы. Абсолютным приоритетом французской жизни является комфорт. Полезное должно быть красивым, красивое - полезным, что, впрочем, не исключает существование безделушек.

Многоцветность чужой страны может также объясняться тем, что не понимая контекста, не умея вычленить основных тенденций, важнейших событий, не умея отличить характерное от случайного, иностранец воспринимает чужую страну как собрание разнородных и случайных явлений, что создаёт ощущение пестроты и, соответственно, много цветия.

Во Франции очень много цветов. Количество декоративных и фруктовых деревьев, клумб, представляющих собой декоративные композиции, кашпо, находящихся повсюду: на улицах, мостах, автострадах, фонарях и балконах, поистине впечатляет.

Зелёного пространства в России, даже в городах, много больше, чем во Франции, но полевые цветы на фоне зелёных насаждений не воспринимаются как многоцветье. В русском языке одно и то же слово обозначает цвет и цветок, крашеное и цветущее. Ещё одно значение слова «цвет» - лучшая часть чего-то. Все эти значения русского слова вероятно могут объяснить, почему русским Франция представляется многоцветной. Речь идёт не только о количестве цветов, но о сочетании их с предметами, которые с точки зрения русского человека не имеют никакой эстетической ценности или, по крайней мере, не должны сочетаться с цветами. Например, в букеты и клумбы включают овощи или сорные растения, цветы на улицах могут высаживаться в остовах разбитых машин и иных предметах, казалось бы для цветов неподходящих. Все эти признаки свидетельствуют, что границы между полезным и декоративным, современным и прошлым - стираются.

В России подобные тенденции тоже наблюдаются, но они значительно менее выражены. Вещи различной природы смешиваются с трудом, у русских существует чёткое представление о несовместимости некоторых вещей. Следует, тем не менее, отметить наблюдаемые изменения в русских представлениях, они становятся более европеизированным и.

В России парк - это в первую очередь деревья и газоны, место, где можно прогуляться в стороне от городского шума, укрывшись зеленью от автомагистралей. Цветы в данном случае оказываются желательным, но вовсе не обязательным компонентом. Для француза парк без цветов не существует. Франция является родиной особого вида парка: регулярного или французского. С одной стороны, принципы регулярного парка ещё раз свидетельствуют о «прометеевском» характере отношений между индивидом и окружающим миром, когда покорённой природе навязывается упорядоченность, симметрия, чёткие геометрические формы. Пространство планируется и структурируется в соответствии с представлениями художника. Создатель регулярного парка Лё Нотр сумел найти новое пространство, наполнив его правильными геометрическими формами, выстриженными из деревьев и кустарников. Безупречные лужайки и великолепные клумбы, фонтаны и статуи, совершенство геометрических форм растений и кружево цветов, составляющие славу французского парка, представляют собой единый ансамбль, упорядоченный и подчинённый законам геометрии и оптики.

Во Франции парковое искусство превращается в науку. Наука и искусство во французском языке - близкие понятия. В первоначальном значении, ныне помеченном как устаревшее, «наука (знание абстрактное) противопоставлялось искусству (знание прикладное)». Искусство (art от лат. ars, artis) означало «знание», «способ», «метод»; «совокупность установленных способов и приёмов, направленных на достижение некоторой цели; то, что человек прибавляет к природе, что является искусственным; знания и правила поведения в определённой сфере» (13). То есть, для получения нужного результата и создания вещей, не имеющихся в природе, необходимо следовать определённым правилам. Позже появляется значение искусства как «выражения эстетического идеала через художественные произведения» [13], как «идеального выражения прекрасного» [12]. Тем не менее, не подразумевает ли искусство в его современном значении непременное наличие правил и приёмов, позволяющих изображать прекрасное, создавать произведение искусства, характерные для определённого времени и определённой страны?

Правомерность постановки подобного вопроса может подтвердить анализ значений однокоренного со словом art прилагательного artificiel от лат. artficialis «сделанный с искусством, искусственный». Это прилагательное означает: «являющийся продуктом мастерства человека, а не природы; являющийся продуктом социальных отношений и цивилизации; лишённый естественности (с пометкой: редкое)» [13]. Следовательно, понятие «искусственный» является неотъемлемым признаком цивилизации и отражает устройство общества.

Значения слова «искусство» в двух языках во многом схожи. По В. Далю, «искусство» «противополагается природе и тогда означает всякое дело рук человеческих»; это «наука, знание, прилагаемые к делу; рукоделие, ремесло, мастерство, требующее большого уменья и вкуса» [3]. Подчеркивается эстетический компонент.

Тем не менее, существуют и некоторые различия. Любопытно отметить, что «вкус» и «искусство» однокоренные слова и происходят от слова «искус» (опыт, проба, попытка, соблазн, прельщение). «Искусный» это - «относящийся к искусу, опыту, испытанию, дошедший до умения или знания многим опытом». «Искушать» -значит «испытывать, изведывать, убеждаться опытами в образе действий или мыслей, чувств; подвергать кого-то испытанию; соблазнять, прельщать, смущаться соблазном, завлекать лукавством; стараться совратить кого с пути блага и истины». «Искусственный» - «с искусством сделанный; сделанный руками человека, неприродный, или несозданный, деланный» [3] Этимологически неоспорима связь слова «искусство» с глаголом «искушать», то есть соблазнять и совращать с истинного пути, причем искус идёт от лукавого. Конечно, в современном значении «искусство» это «творческое отражение, воспроизведение действительности в художественных образах; умение, мастерство, знание дела» [4]. Но не исключено, что на уровне наивного языкового сознания русский человек продолжает ощущать внутреннюю связь между «искусством» и «искусом». Не этим ли определяется его сдержанность по отношению к вещам искусственным?

Французский регулярный парк, созданный по строгим правилам искусства, граничащего с точной наукой, отражает французский идеал прекрасного. Геометрические формы властвуют в укрощенном пространстве, покорённом и преображённом артистическим разумом художника. Главенство разума, любовь к порядку и симметрии, преобразующая роль человека, изменяющего природу - таковы отличительные черты парков a la fran9aise.

В России большинство парков создавались по западным моделям. Существовали как регулярные, так и английские парки. Но большинству русских красота и разнообразие натуральных форм значительно ближе прекрасно продуманного порядка и симметрии регулярных парков и искусственности английских парков, которые имитируют живописность природных пейзажей. Русские, вероятно, предпочли бы подлинный природный пейзаж: лес, цветущий луг, огромные просторы, созданные природой. Такое предположение опирается на ответы, полученные в ходе опроса, проведённого автором. Большинство опрошенных, говоря о том, с чем у них связан образ России, называли природные цвета, звуки и запахи.

Форма

Для понимания русской и французской культур ключевым является понятие «форма». Поскольку само определение «формы» различно, шансы облечь наши объяснения в нужную форму не очень велики. Статьи, посвященные понятию «форма», во французских словарях существенно длиннее, чем в русских. Конечно, это количественный подход, но за ним явно прослеживаются качественные отличия. Не следует забывать, что разработанность того или иного явления в языке, семантический охват того или иного термина, отражает важность данного понятия в конкретной культуре.

Для того, чтобы наши рассуждения приобрели форму, необходимо обратиться к качественным различиям. Форма {forme - от тт. forma) имеет в обоих языках значение «видимость, внешний вид». Но отношение между формой и содержанием, формой и элементами её составляющими, неодинаковы. По-французски форма - это «совокупность контуров предмета или существа, вытекающая из структуры его частей» [13]. В русском языке слово «форма» появилось лишь в начале XVIII века (во французском в конце XII века). До этих пор в русском языке близкие понятия выражались через слова: образ «внешний вид, фигура, очертание» и «стать» «телосложение, стройность, соразмерность всего тела и членов» [3]. Оба эти слова имеют некоторый эстетический нюанс, дают внешнюю характеристику всему телу и практически не касающуюся структуры. Первоначально форма определялась как «фигура, наружный вид» [3]. Впоследствии, под влиянием марксистско-ленинской философии понятие «форма» несколько изменила свое значение и теперь понимается как «способ существования содержания, неотъемлемый от него и служащий его выражением» [4], «внешнее выражение какого-либо содержания» [2], «способ и средство выражения, обусловленные определенным содержанием» [1]. Таким образом, во французском подходе именно структура определяет форму, а в русском, форма задается содержанием.

Обратимся к анализу понятий «структура» и «содержание».

Понятие «структура» (от лат. structura «строение, расположение, порядок») является важным для французской культуры. Structure - это «способ, при помощи которого части конкретного или абстрактного целого соединены друг с другом; расположение; организация частей системы, которая придает ей связность и которая является ее постоянной характеристикой; организация, сложная система, рассматриваемая в её основных элементах; упорядоченная и самостоятельная система независимых элементов, отношения между которыми регулируются определенными закономерностями» [12].

Сходные определения предлагаются в другом словаре. Прослеживается эволюция от устаревшего значения «соединение частей здания» к современным употреблениям: «способ устройства конкретного, пространственного целого, исходя из его частей, его организации»; расположение «частей» абстрактного целого, некого явления или сложной системы, которая, как правило, рассматривается как характерное и устойчивое для этой системы; целое, система, образованная из взаимосвязанных элементов, которые таковы, что «каждый зависит от других и существует как таковой только во взаимоотношениях с другими и за счет своего взаимоотношения» (Лаланд) [13].

То есть, для французской культуры очень важным является внутренняя организация системы, соотношение её частей, сочленение элементов, подчинённость определенным законам. Этот внутренний каркас, неотъемлемая для предмета или явления логика, представляют собой несущую конструкцию.

Для русской культуры понятие «структуры» менее значимо. В некоторых словарях данный термин отсутствует, в других определение сводится к следующему: «состав, строй, склад» [3]; «внутреннее устройство» [4]. Энциклопедические справочники предлагают более развернутые определения: «совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих его целостность и тождественность самому себе, то есть сохранение основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях» [2]; «определенная взаимосвязь, взаиморасположение составляющих частей, характеризующее строение, устройство чего-либо» [1]. Следует заметить, что это скорее констатация того, как устроено нечто. Указывается наличие связей между частями и целым, но не анализируются принципы, лежащие в основе этой связи, и законы, определяющие эти взаимодействия.

Посмотрим теперь, что содержат в себе русское и французское понятия «содержание». Некоторые значения совпадают в обоих языках: Французские словари достаточно лаконичны и дают сходные определения понятия «содержание»: «то, что находится в содержащем» [12, 13]; переносное значение, «состав, субстанция»; «означаемое» [13], «то, что выражено в тексте, в речи» [12]. То есть, это некое содержимое, заключенное в содержащем.

В русском языке это тоже: «количество чего-либо, находящееся в чём-нибудь другом; основная суть изложения» [4]. Однако существует и разница в значениях. Любопытно отметить следующее значение, которое указывается последним в перечне: «средства, которые даются кому-нибудь для обеспечения существования» [4]. Среди значений глагола «содержать», производным которого является существительное «содержание», значение «обеспечивать кого-нибудь средствами к жизни» стоит первым. У Даля читаем: «содержание — действие по глаголу содержать» [3]. То есть, понятие «содержание» в русской культуре шире, чем во французской. Оно выходит за пределы «содержимого в содержащем», превращаясь в нечто жизненно важное, сущность, смысл (то, что по-французски обозначает fond в выражении forme et fond).

В энциклопедическом словаре отсутствует отдельная статья, посвященной «содержанию». Определение дается в статье «Содержание и форма», чем подчеркивается их неразрывная связь: «содержание -определяющая сторона целого, совокупность его частей, форма - способ существования и выражения содержания» [2]. По Ожегову, «содержание» есть «единство всех основных элементов целого, его свойств и связей, существующее и выражаемое в форме и неотделимое от нее» [4].

В наивном языковом сознании русских соотношение между формой и содержанием несколько иное. Этот факт подчеркивает несовпадение между официальной трактовкой некоторых концептов и их пониманием большинством носителей языка. В самих словарях данное явление нашло свое отражение, что служит подтверждением одновременно двух вещей, во-первых, достоверности словарей как источников информации, во-вторых, реально существующего разрыва между обыденным сознанием и официально навязываемыми интерпретациями некоторых понятий. Всё в том же словаре Ожегова, наряду с утверждением о неразрывности содержания и формы, читаем: «форма - внешний вид, видимость (как нечто противоречащее внутреннему содержанию, действительности)» [4]. То есть, когда форма не соответствует содержанию, она приобретает смысл: «видимость, кажимость, фальшь, недостоверность, показуха».

Следует отметить, что понятие «форма» в русской и во французской культурах не одинаковы. «Форма» в значении «особое и конкретное проявление какого-то общего действия; меняющаяся манера выражать понятия, идеи, события, осуществлять действия» [13] будет разной по причине несовпадений «особых способов организации наших обществ» [13].

С одной стороны, форма a la fran9aise напрямую связана с понятием «разум». Это - «способ выражения мысли или идеи: то, что упорядочивает осуществление нашей мысли или определяет условия нашего опыта» [13] или «манера, при помощи которой представлена мысль; условие, физические или интеллектуальные, существования кого-либо» [12]. В очередной раз подтверждается вездесущее присутствие рационального компонента.

С другой стороны, понятие «форма» подразумевает оценку в соответствии с эстетическими критериями. «Форма - очертания, рассматриваемые с эстетической точки зрения» [13]. Интересно отметить значения множественного числа слова «форма»: «манеры, соответствующие правилам вежливости и приличия» [12]; «манера поступать, действовать, в соответствии с общепринятыми, установленными правилами» [13]. Иными словами, нормы форм поведения как бы внедрились, усвоились человеком, вошли внутрь. Для сравнения, в русском языке это: «очертания частей тела, фигура» [4], то есть внешний вид, облик, стать, нечто видимое взору, находящееся снаружи. Однокоренное слово «конформизм» - поведение в соответствии с формой, в значении «модель, образец», в русском языке имеет явно выраженную отрицательную коннотацию «приспособленчество, бездумное следование общим мнениям, традициям» [4]. Во французском языке это выражено менее четко. «Строгое уважение нормы, традиций, установленных обычаев, принятой морали» [12]; «факт соответствия нормам, обычаям; пассивная позиция того, кто приспосабливается к идеям и нравам своего окружения» [13].

Таким образом, во французской культуре «форма» есть внутренний принцип её существования, «принцип организации и целостности любого живого существа» (Аристотель) [13], следуя которому необходимо организовывать окружающий мир на основе правил, эстетических требований и, конечно, разума.

Устройство французского парка может прекрасно подтвердить эту мысль. Глагол «forme», то есть «формировать, придавать форму» имеет первым значением «давать существование и форму (говоря о Создателе); задумывать, порождать; порождать структуру, нечто сложное, располагая определенным образом элементы» [13]; «создавать, реализовывать, организовывать (то, что не существует)» [12]. Кроме того, «придавать некую форму; приобретать форму, вид, видимость» [13]. В нашем контексте речь идет о создании симметрии конструкций, ритмической композиции объемов.

Другое значение - «развивать способность, качество; тренировать, формировать» [13]; «обучать, образовывать обучением и воспитанием» [12]. Французская культура воспитала вкус к форме: культуру, а возможно и культ формы. Сама идея существования для француза не отделима от формы. Придание формы, умение преподнести сделанное, оформление и презентация являются сильной стороной французов, будь то логические рассуждения или художественные изыскания, обустройство дома или упаковка товаров.

Одно из значений слова «форма» в русском языке -«установленный образец чего-либо». Далее, «одинаковая по покрою, цвету одежда» [4]. Ещё одно значение слова «форма» - «видимость, формальность»; «внешний вид, видимость (как нечто противоречащее внутреннему содержанию, действительности)» [4], то есть кажимость, иллюзия.

Сравнение значений слова «форма» делает очевидным тот факт, что роль, отводимая этому понятию так же, как и его значимость в двух культурах различна. Русские с большой вероятностью могли бы воспринять чрезмерную озабоченность формой и её настойчивые поиски как нечто излишнее, формальное, как красивую оболочку, обёртку не очень весомого содержания. Негативная коннотация понятия «форма» прослеживается в однокоренных словах формализм «соблюдение внешней формы в чём-либо в ущерб существу дела; общее название направлений, придающих первенствующее значение форме, внешнему выражению» [4]. Формальный «проникнутый формализмом, существующий только по видимости, по форме» [4]. Здесь же стоит сказать о «потёмкинских деревнях» как о фразеологизме, выражающем показушную видимость, за которой стоит обман и видимость.

В русской культуре явное предпочтение отдается содержанию, существу, а не наружному виду предмета и внешним его очертаниям. Форма воспринимается как нечто внешнее по отношению к самому предмету или лицу, как навязанное извне. Порой, это невнимание к форме приобретает характер пренебрежения ею, граничащее с отсутствием интереса к деталям, незавершенностью, а иногда и деланием кое-как.

У французов форма является неотъемлемым признаком, атрибутом предмета, лица, рассуждения, поведения, одним словом, культуры. Это повсеместное придание формы рискует порой превратиться в поиски формы ради формы, что может быть воспринято русскими как неискренность, искусственность, бессмысленное умствование и бесполезное излишество.

Возвращаясь к формам, которые предстают взору в России и во Франции, видим, что они не похожи. Во Франции повсюду присутствуют формы, характерные для романского стиля и готического искусства. Романская архитектура впечатляет своими размерами, солидностью и мощью. Формы просты и лаконичны. Романский период (XI—XII века) отмечен возрождением скульптуры. Это и обрамление порталов колоннами в виде статуй и украшение замков изображениями растений и зверей, также как и человеческими фигурами. Персонажи имеют неправильные формы, они непропорциональны и отвечают представлениям той эпохи о духовной иерархии, также как и рамкам, налагаемым самой архитектурой.

Соборы украшены как снаружи, так и внутри, каменными рельефами религиозного содержания. Статуи отличаются вытянутыми вверх формами. Основной чертой романского стиля является сосуществование религиозных и светских мотивов, сочетание элементов возвышенного и банального, героического и гротескного. Вновь мы сталкиваемся с нарушением границ, пролегающих между явлениями разной природы. Подобный феномен не свойственен русской культуре вообще и тем более относительно религиозной сферы. По канонам православной церкви мирское не может смешиваться со святым, иерархия очень четко должна быть соблюдена и это незыблемый постулат.

Готическое искусство с оживальной, стрельчатой архитектурой привнесло новые формы, отличающиеся четкостью и ясностью пропорций, чувством меры, изяществом. Высокие, устремленные в небо, полные движения соборы богато украшаются статуями, также рвущимися ввысь. Легкие, словно сотканные из воздуха колонны, симфония каменного кружева - всё превращается в единый порыв к небу, в поиски вертикали.

Русской культуре в большей степени присущи горизонтальные линии, отвечающие ее картине мира, основанной на непереводимом слове просторы. Они не имеют границ и четкой формы, в них трудно вычленить отдельные элементы.

Подводя итоги, следует сделать следующие выводы. Визуальные миры Франции и России различны. Русские и французы по-разному смотрят на мир и видят в нем разные вещи. Для французов смотреть и видеть подразумевает не только использовать зрение, но и обязательно обращаться к разуму. Русские же видят мир более цельно, таким каков он есть, смотря и глазом, и сердцем, видя взглядом и взором, окрашенным эмоционально. Причем, само понятие видеть многогранно, оно может варьироваться от бесстрастного и объективного через эмоциональное до созерцательного. Необычайно важен контекст происходящего и каждый конкретный случай. Свет, цвет и форма также имеют различные коннотации. По-французски свет сопряжен с искусственным освещением, с одной стороны, и светом разума, с другой. Русское понимание света, помимо источника освещения, включает нечто мирское, с одной стороны, и общество людей, с другой. Кроме того, для русских, имеющих тесную связь с природой, свет ассоциируется не столько с искусственным источником, сколько с естественным. Денежное выражение света, как пункта расходов бюджета, вошло в сознание лишь немногих русских.

Французское существительное couleur «цвет», «окраска, внешний вид», несет идею того, что цвет, будучи чем-то искусственным, прячет за видимостью суть вещей, искажая их и подменяя их природу. В русском языке особыми значениями слова «свет» являются «цветы, цветки» и в переносном смысле «лучшая часть чего-то», то есть идея искусственности не подчеркивается. Следует отметить, что каждый цвет является культурно окрашенным, поскольку его значение варьируется в зависимости от культуры, что было выявлено при рассмотрении значений отдельных цветов в России и во Франции.

Наконец, особое место в визуальном мире занимает понятие формы. Для французов она не только является неотъемлемым атрибутом всего сущего, но порой ставится выше содержания и превращается в культ. Нельзя не отметить при этом эстетической значимости этого понятия для французской культуры. Русские же не очень большое внимание уделяют форме, подобное пренебрежение формой зачастую приводит к полной бесформенности, что, в свою очередь, вредит и существу дела.

Итак, проведенный анализ позволяет сказать, что визуальный мир каждой нации имеет культурный акцент. При взаимодействии культур нужно прислушиваться к этому акценту, чтобы попытаться понять друг друга.

Библиографический список

1. Большая советская энциклопедия. Т. 1-51.-М., 1949-1958.

2. Большой энциклопедический словарь. Т. 1-2. - ML: Советская энциклопедия, 1991.

3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4. - СПб.: Диамант, 1996.

4. Ожегов СИ. Словарь русского языка. - М: Русский язык, 1990.

5. Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лёхина, СМ. Локшиной, Ф.Н. Петрова. - М., 1990.

6. Степанов Ю.С Константы: словарь русской культуры. - М.: Академический проект, 2001.

7. Фасмер М., Этимологический словарь русского языка. Т. 1-4. - СПб.: Азбука, Терра, 1996.

8. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. 1-2. - М.: Русский язык, 2001.

9. Яковлева Е.С Фрагменты русской языковой картины мира. -М.: Гнозис, 1994.

10. Dictionnaire historique de la langue franchise/ Sous la direction de Alain Ray, Paris, Dictionnaires le Robert, 2000

11. Dictionnaire de la langue frangaise. Paris, Flammarion, 1999.

12. Le Petit Larousse. Compact. Paris, 1995.

13. Le Petit Robert. Dictionnaire de la langue frangaise. Paris, 1992.

14. Mauchamp Nelly. Les Frangais. Mentalites et comportements. Paris, Cle international, 1997

15. Mermet Gerard. Francoscopie. Paris, Larousse, 2003

16. Edward T. Hall. La dimension cachee. Paris, Col Points Essais, 1978