Реферат: И. Кант: об антиномиях чистого разума

Реферат: И. Кант: об антиномиях чистого разума

Реферат

И. Кант: об антиномиях чистого разума

Преподаватель:

Сигнаевская Ольга Романовна

Выполнила:

Халясова Гульшат

студентка II курса УрГПУ,

Екатеринбург 2010

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. АНТИНОМИИ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ МЫШЛЕНИИ

1.1 Теория Канта о трансцендентальности знаний в акте познания реальности

1.2 Природа конфликтов в рамках теории познания Канта

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Над проблемой сущности бытия, природы вещей и человека, его сознания в бытии размышляли и пытались разобраться мыслители и философы всех времен. Проблема познания человеком окружающего мира также всегда оставалась актуальной.

В философии по отношению к этому вопросу существовало два подхода: одни философы считали, что мы познаем мир чувствами, которые являются единственными и достоверными источниками наших знаний, т.к. чувства никогда не обманывают, дают нам самую точную информацию. А когда мы начинаем размышлять, могут возникнуть ошибки. Мыслителей, придерживающихся такого взгляда, назвали сенсуалистами (от sence – чувство) или эмпириками. Их основной лозунг: чтобы знать – надо видеть. Видеть - в широком смысле слова: видеть, слышать, обонять, ощущать и т.д. Основные формы чувственного познания – ощущение, восприятие, представление.

Противоположного мнения были рационалисты, которые полагали, что чувства наши очень слабы и недостоверны. Чувствам не дана сущность вещей, не дано прошлое, не дано будущее. Зато все это доступно разуму. Еще Платон утверждал, что чувства недостоверны и обманчивы. Нельзя одновременно знать и не знать, - либо я знаю, либо я не знаю. Но одновременно видеть и не видеть можно, закрыв рукой один глаз. Основной лозунг рационалистов: чтобы видеть – надо знать. Если глаз человека не вооружен мыслью, знанием, то этот человек не увидит того, что ему нужно. Основные формы рационального познания – это мысли: понятие, суждение, умозаключение.

Если сенсуалисты утверждали, что все наше знание исходит из конкретного индивидуального опыта отдельного человека, то рационалисты считали, что из опыта никаких всеобщих и необходимых знаний вывести нельзя. Знания – не из опыта, а из головы. И эти знания в голову не попадают откуда-то, а находятся в виде врожденных идей.

В результате таких споров, к концу XVIII века, сложилась ситуация, свидетельствующая недостаточность и узость знаний в области способности человеческого познания.

Разрешить эту проблему попытался И. Кант в своей знаменитой научной работе «Критика чистого разума», где доказывал односторонность сенсуалистов и рационалистов, полагая, что и чувства и разум играют в познании одинаково важную роль. Кант настолько глубоко и нетрадиционно переосмыслил идеи рационалистов и сенсуалистов, дал настолько яркое и глубокое понимание сути человеческого познания, что его философию назвали «коперниканским поворотом», как когда-то Коперник коренным образом изменил представления людей о Солнечной системе, так и Кант изменил все наше представление о познании.

Кантовская концепция об антиномиях получила разное отношение – от поддержки и дальнейшего развития (неокантианцы) до резкой критики. Но однозначным является тот факт, что его философская мысль показала новое направление философии как науке в обсуждении и исследовании вопросов о природе и особенностях философского знания. С его «легкой руки» эта эпоха в истории философии выступила, как особая эпоха – эпоха самосознания философии.

Концепция Канта об антиномиях чистого разума и на сегодняшний день остается очень актуальной темой, т.к. проблема человеческой способности познания, границ познания реальности остается открытым вопросом, несмотря на то, что в современном мире придумано и произведено очень не мало высокоэффективных средств для исследований возможностей человеческого мозга. Но до сих пор не придумана технология, которая позволила бы нам принять в сознание реальность такой, какая она есть на самом деле, т.е. согласно концепции Канта – «вещь-в-себе» мы воспринимаем до сих пор в рамках субъективности нашего сознания.

Тема об антиномиях чистого разума представляется очень актуальной и касательно проблемы природы конфликтов. Рассматриваемая проблема в данной работе поставлена в виде вопроса – можно ли рассматривать проблему восприятия человеком конфликта, конфликтного поведения индивида в рамках концепции И. Канта об антиномиях чистого разума?

Объектом в данной теме выступает концепция И. Канта об антиномиях чистого разума, а предметом является взаимосвязь между концепцией И. Канта и восприятием человека конфликтной ситуации. Цель данной работы – показать обусловленность существующих социальных конфликтов субъективизмом мышления индивида. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Описать и проанализировать суть концепции И. Канта об антиномиях чистого разума;

2. Выявить взаимосвязь между антиномичностью человеческого разума, трансцендентальностью наших знаний и конфликтами в человеческом обществе.

1. АНТИНОМИИ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ МЫШЛЕНИИ

1.1 Теория Канта о трансцендентальности знаний в акте познания реальности

Техника философствования, своеобразная «работа с понятием» - была характерной чертой немецкой классической философии, где вся мыслительная сила направлена на умозрительное, теоретическое раскрытие сущности универсальных проблем бытия и последующее приведение их в определенную завершенную систему.

В качестве основной проблемы эта философия выдвигала исследование законов мышления, выявление границ человеческого познания, взаимодействие разума с действительностью, и все вместе взятых – роль Разума в структуре бытия.

И. Кант является основоположником немецкой классической философии. Он считал, что предметом теоретической философии не должно быть изучение самих по себе вещей, природы, мира или человека, но должно быть исследование познавательной деятельности человека, выявление законов познания и установление его границ. Свое философское учение Кант назвал «критическим», которое он изложил в своих главных работах: «Критика чистого разума», «Критика практического разума», «Критика способности рассуждения».

Кант использовал понятие «антиномия» для объяснения основного тезиса своей философии, согласно которому разум не может выйти за пределы чувственного опыта и познать «вещи в себе». Антиномии или противоречия возникают у разума в ходе его рассуждений, причем каждое из этих противоречий разум способен обосновать одинаково правомерно. Например, можно с одинаковым успехом доказать, что мир бесконечен, и что мир конечен; что все сложное состоит из простого, и что ничего простого вообще не существует, а всё как-нибудь, но сложно; с равной вероятностью успеха можно доказать то, что в мире вся причинность свободна, произвольна и подвержена влиянию случая, и то, что вся причинность в мире природно обусловлена, т.е. не свободна, а необходима; то, что в ряду мировых причин есть необходимая первопричина, и то, что первопричина есть не необходимость, а случайность.

В своей философии, Кант, в качестве исходного принципа рассматривает понятия «чувственно воспринимаемый мир» и «умопостигаемый мир», которых он определил, как абсолютно не идентичных понятий, и объявил о невозможности их соединения в процессе познания. Основываясь на этот исходный принцип, Кант выводит структуру человеческого познания, и определяет его границы следующим образом:

1. Существует два основных уровня сознания – чувственное сознание, данное нам в ощущениях опыта, и умопостигаемое сознание, данное в категориях рассудка, которое осмысляет полученный чувственный опыт. Познание осуществляется на основе ощущений, получаемых от внешнего опыта, т.е. от вещей. Чувственное сознание находится ближе к вещам, поскольку является продуктом взаимодействия физических чувств с вещами. А умопостигаемое сознание отстоит далеко от вещей, т.к. является продуктом взаимодействия не с вещами, а с чувственным уровнем сознания. Но познание вещи – это результат рассудочной деятельности, а не просто сумма ощущений органов чувств. Если было бы иначе, то проблема познания заключалась только в исследовании вопроса о том, насколько корректно взаимодействуют категории рассудка с чувственным сознанием, снимающим информацию в вещи. Однако утверждает Кант, само чувственное познание вещи – это совсем не результат взаимодействия органов чувств с вещью, а результат все той же рассудочной деятельности. Потому, что даже для получения самой простейшей чувственной информации о вещи, наш разум все равно должен прийти в состояние определенной активности, чтобы полученную информацию тут же систематизировать. Иначе будет только физическое чувствование без интеллектуального осознания и никакого познания не произойдет. Только активное состояние разума делает вообще возможным процесс познания уже на чувственном уровне. Поэтому вопрос познавательной способности состоит не в том, как работает рассудок во взаимодействии с чем-то внешним себе, а в том, как вообще происходит сама по себе рассудочная деятельность разума, т.к. процесс познания является деятельностью чисто рассудочного сознания, относящаяся к вещи, и в этом процессе нет никакой прямой чувственной информации о вещи.

2. Таким образом, вещь предстает перед умом сразу же в категориях его умственной деятельности, на основе того, как работает разум, и никогда в том виде, в каком она есть «в себе», т.е. без умственно созданного образа.

А разум работает, т.е. мышление, рассудочная деятельность происходит по каким-то внутренним правилам и законам самого разума. Но какими бы эти законы и правила, создающие от начала до конца всё познание человека о вещи, ни были, они присущи именно разуму, а не той внешней вещи, которую он познает. Это означает, что познание вещи – абсолютно односторонний акт взаимодействия разума с вещью, где действует только и только ум, а вещь остается полностью пассивной. Вещь лишь провоцирует всплеск активности разума ощущениями, которые мгновенно преобразуются в умственные категории.

На возникший, на этом этапе, вопрос – насколько тогда умственные категории соответствуют тому, что есть в ощущениях, или насколько умственные категории вообще соответствуют реальности, теория Канта отвечает следующим образом:

3. Умопостигаемый мир состоит из умственных категорий, которые бывают двух видов:

- наглядно-воззрительные категории – это категория времени и категория пространства. Эти категории создают для разума общую картину системно расставленных явлений окружающего мира. Кант отказывается, как это он делал раньше, признать пространство и время объективными формами материального мира. Теперь он считает иначе: в мире вещей «в себе» ни пространства, ни времени нет. Пространство и время – лишь субъективные формы созерцания, налагаемые нашим сознанием на внешние предметы. Но такое наложение является необходимым условием познания: вне пространства и времени мы ничего познать не можем.

- умственные категории непосредственно – это вообще все остальные категории рассудка, которые формируют для разума систему отношений и логических связей явлений.

4. При рассмотрении того, как каждый из этих видов умственных категорий соответствуют реальности, которую они собой выражают, обнаруживается следующая ситуация: ни время, ни пространство не соответствуют ничему из реальности, что они должны описывать. Неизвестно – что там есть в реальности на самом деле, потому что «пространство» и «время», как категории, взяты не из опыта реальности, а из самого ума. Потому что, любой чувственный опыт нами мыслится только при возможности различения временных моментов и пространственных мест этого опыта уже до начала самого этого опыта, т.е. вне опыта, трансцендентально. Ведь когда ум видит какие-то вещи, он их видит сразу же расставленными в определенном порядке в пространстве и сразу же в какое-то конкретное время их существования. Это и доказывает, что категории пространства и времени находятся в уме изначально, раньше, чем в уме появится та или иная вещь, которая будет определена умом в то или иное место пространства и в тот или иной момент времени. Таким образом, опыт вообще возможен только при одном предварительном условии – чтобы внешний мир распознавался умом, ум должен обладать категориями пространства и времени. А так как это условие является предварительным условием опыта, то оно не может быть его результатом. Следовательно, наглядно-воззрительные категории являются чистым продуктом разума и не выражают реальность, внешней по отношению разуму. Это означает, что категории времени и пространства не описывают опыт, а сами формируют для человека его опыт, будучи предварительной организацией любого опыта. Эти категории являются сугубо субъективными факторами, существующими в разуме трансцендентально (до опыта и вне опыта), т.е. они врожденные качества разума.

Следовательно, всё познание человека, основанное на наглядно-воззрительных категориях времени и пространства, является знанием трансцендентальным, т.е. располагающимся до вне опыта. Вся достоверность человеческого познания сводится только к познанию того, как вещи являются разуму в его врожденных категориях, а не к познанию того, как вещи существуют «в себе», т.е. в своей собственной природе.

5. При рассмотрении второго вида категорий разума, согласно концепции Канта получается, что большинство из них тем более не могут быть взяты из опыта, поскольку в опыте нет таких явлений, скажем – «субстанция», «реальность», «достоверность», «целесообразность», «цель», «связь», «действие», «силы» и т.д. и т.п. Всё это лишь имена, не имеющие вещественного аналога в реальности. Это имена только лишь умственных категорий, и не более, поскольку ни в чём другом, кроме как в разуме не существует того, чему даны эти имена. Таким образом, основная часть умственных категорий также является трансцендентальной по своей природе, т.е. существующей в разуме до опыта и вне опыта.

Любой опыт дан сознанию сразу же в умственных категориях и всегда является следствием активной деятельности разума, это означает, что необходимость применения какой-либо умственной категории обусловлена с самого начала правилами и законами работы мышления (деятельности разума), а не тем условием, как само по себе существует познаваемый объект. Следовательно, любая необходимость применения той или иной умственной категории (имен) вытекает не из необходимости опыта, а из необходимости правил и законов мышления, специфики работы нашего разума. А такая необходимость носит трансцендентальный характер, поэтому относится к врожденным свойствам разума. Таким образом, получается, что не опыт формирует умственные категории, а сами умственные категории формируют опыт человека, являясь предварительным условием и необходимой формой систематизации любого опыта.

6. При рассматривании таких умственных категорий, с помощью которых мы постигаем логическую связь вещей и явлений, по кантовской теории познания, эти умственные категории, описывающие логическую связь вещей и явлений, всё равно не могут быть тем же самым, что есть сами эти вещи или их логические связи. Если бы дело обстояло иначе, то пришлось бы предъявить механизм или средство, с помощью которых полностью иноприродные нам вещи смогли бы извне входить в нас и превращаться внутри нас полностью соприродные нам в умственные категории. Подобного механизма не существует, его и представить не возможно, т.к. это два абсолютно различных и обособленных факта бытия – природная вещь и то, как она мыслится в разуме. И ум не может взять вещь, и поместить её в наше сознание такой, какая она есть на самом деле в своём материальном бытии. Ум всего лишь формирует для сознания какой-либо образ этой вещи, т.е. вещь «является» разуму, попадает в сознание, в определенном рассудочно сформированном виде, оставаясь, сама «в себе» в своём природном виде вне сознания. Разум имеет дело только с продуктами собственной деятельности, которые возникают из процессов мышления. А эти продукты деятельности разума являются умственными категориями, но никак не являются вещами. Вещи остаются «в себе», в своей природной оболочке, а разуму «являются», предстают перед ним в иной природе – природе умственных категорий, никак не взаимодействуя с сознанием и никак не влияя на процессы мышления и результаты познания.

В такой ситуации, в акте познания виден факт выхода разума за границы применения тех или иных умственных категорий, когда он собственную природу категорий распространяет и на природу познаваемых вещей. Это видно на примере причинности. То, что разум называет причинностью, есть лишь простая повторяемость процессов, происходящих в опыте, и является формой существования вещей в какой-то определенной их собственной естественности. Но разум по своей собственной природе формирует для этого опыта понятие некоей необходимости, т.е. причинности, и теперь эта необходимость, существующая в правилах и законах мышления, переносится разумом на вещественный мир, где всё это имеет совсем другой внутренний для вещи смысл.

Следовательно, умственные категории, описывающие логическую связь вещей и явлений, проистекают не из опыта жизни вещей «в себе», а из законов мышления, т.е. также являются врожденными свойствами, трансцендентальными схемами мышления. И так же, как и все остальные виды умственных категорий, сами формируют опыт человека, а не формируются из опыта.

7. Таким образом, делая окончательный вывод, Кант говорит, что умопостигаемый мир, будучи сформированным, чисто разумом, никак не соединяется в процессе познания с миром чувственным, сформированным ощущениями. Познание осуществляется односторонней активностью разума, где сознание взаимодействует с вещью, а вещь не взаимодействует с сознанием и не оказывает никакого корректирующего воздействия на процессы мышления. Это значит, что наше знание вещей трансцендентально, формируется до самого опыта этих вещей врожденными свойствами разума описывать и организовывать любой опыт не в его сущности, а в своей собственной.

Если в качестве гипотезы допустить, что вещи каким-то образом взаимодействуют с нашим сознанием, и благодаря этому участвуют в процессе познания, то для исследования возможности такой концепции придется сформировать понятия двух разных типов бытия:

- сформировать понятие нашего внутреннего бытия, содержащее в себе сознание, на деятельность которого, согласно гипотезе, должны оказывать воздействие познаваемые вещи;

- сформировать понятие внешнего нам бытия, т.е. бытия вещей, которые воздействуют на наше сознание.

Но ситуация складывается так, что как только мы начнем логически оформлять для себя структуру бытия вещей, нам сразу же придется прибегнуть к категориям времени и пространства. Но категории времени и пространства являются полностью продуктами нашего сознания, врожденными рассудочными категориями, поэтому вся логическая структура бытия вещей уже исходно будет браться не из природы самих вещей, а из нашего сознания.

То же самое происходит и в отношении других категорий, рассмотренных выше. Т.е. даже в теоретически построенной гипотезе о воздействии вещей на процессы познания, сами вещи, какие они есть «в себе», отсутствуют и не могут исходно формировать подобную гипотезу.

8. И так, посредством чувственности, считает Кант, предмет нам дается, но мыслится он посредством рассудка. Познание возможно лишь в результате их синтеза. А категории служат для рассудка в качестве инструментов познания и они присущи рассудку изначально. Многообразие явлений накладывается на сеть категорий, которые придают нашему знанию уже неэмпирически-случайный, а всеобщий, необходимый, т.е. научный характер. А научное знание – это категориальное знание. Но все же рассудок не открывает законы природы, а диктует природе их. Единство категорий и познавательная (синтетическая) способность их имеют своим источником не объективное материальное единство мира, а трансцендентальное единство самосознания.

Сила рассудка – в его синтетической способности. Но эта способность у него не полная, не безграничная. Она ограничена пределами опыта, за эти границы рассудок выйти не может. Однако рассудок склонен, постоянно, преступать эти границы, т.е. стремится из мира явлений (в котором только и может властвовать) проникнуть в мир вещей «в себе». Но, покинув границы опыта (став, тем самым, уже не рассудком, а разумом), он попадает в область неразрешимых противоречий, и рассуждения его становятся иллюзорными.

Разум, по концепции Канта, несмотря на то, что не взаимодействует непосредственно с познающими объектами, относится к высшей ступени познавательного процесса, т.к. чистые идеи разума (Кант называет их принципами) выполняют регулятивную роль в познании: они указывают направление, в котором должен двигаться рассудок (взаимодействующее с вещами звено в акте познание). Идеи разума можно сравнить с линией горизонта, которая, хотя и недосягаема, дает возможность человеку ориентироваться в пространстве, идти правильно к намеченной цели [8, с.53].

В кантовской философии имеет важное место еще одно понятие, относящееся к познавательной способности человека, из которой вырастают и чувства и разум – воображение. Под воображением в широком смысле Кант понимает «способность представлять предмет также и без его присутствия в созерцании» [4]. Воображение занимает промежуточное положение между чувственностью и рассудком, и является активной, но чувственной по своей форме способностью. В своей философии Кант представил классификацию видов воображения, где существенным является противопоставление продуктивного и репродуктивного воображения, а также выделение трансцендентальной функции воображения. Наличие такой функции позволяет Канту объяснить механизмы взаимодействия чувственности и рассудка в приобретении априорного синтетического познания.

В процессе познания рассудок склонен предписывать законы явлениям, но в силу разнородности чувственных и рассудочных представлений, он как бы нуждается в помощи со стороны определенной «гибридной» способности, которая транслировала бы через «схематизм» его основоположения предметам чувственного опыта. В качестве такой способности и выступает воображение. Т.к. указанное воздействие рассудка на чувственность осуществляется до всякого опыта, то и воображение проявляет здесь себя в качестве чистого и бессознательного воображения. Трансцендентальное воображение должно иметь продуктивный характер. Ведь оно априорно, а всякое воспроизведение (репродукция) опирается на прошлый опыт. Продуктивное воображение в качестве трансцендентальной функции на эмпирическом уровне, является «синтезом схватывания» представлений, объединяет их в сознании в соответствии категориям. Вне трансцендентальной функции продуктивное воображение существует в форме произвольной фантазии. Репродуктивное воображение (в частности – припоминание) действует по законам ассоциации и может проявляться как сознательно (произвольно), так и бессознательно (непроизвольно). Кант указывает на важную роль воображения в суждениях вкуса, где оно подпитывает и подпитывается рассудком.

Таким образом, человеческое знание об окружающем мире является знанием трансцендентальным. Это значит, что наше знание не исходит из опыта, а наоборот, само формирует опыт, т.е. само производит не только его результаты, но и, что самое важное – даже его исходные данные.

В результате этого бытие вещей (мир) остается недоступным познанию. Ум сам полностью из себя самого создает мир явлений, природу и все истины об этом, и бессилие ума познавать нечто реальное, т.е. однозначное в себе, доказывается на примере антиномий.

Антиномиями являются противоречия, которые возникают у разума в ходе его рассуждений, причем каждое из этих противоречивых рассуждений разум способен обосновать одинаково правомерно. Поэтому антиномии являются признаком наличия для познания серьезных преград, которые не возможно преодолеть. Мир вещей «в себе», т.е. вещей таких, какие они есть на самом деле, для человека не познаваем, поскольку познание вещей у человека идет автономно от них, осуществляется само в себе и не имеет критерия на истинность вне себя.

Таким образом, теория познания Канта подразумевает двухуровневую структуру сознания, которая призвана заменить в теории познания взаимодействием своих уровней традиционную до Канта двухуровневую структуру взаимодействия сознания и реального мира. Если раньше для философии в акте познания встречались сознание и мир вещей, то для Канта в акте познания встречаются только два уровня самого сознания – «чувственно воспринимаемый мир» и «умопостигаемый мир».

Вся новизна мысли Канта в этом и состоит, что он в своей теории устраняет любое взаимодействие разума с миром материальным. У него мир материальный в «чувственно воспринимаемом мире» мгновенно превращается в умственные категории и дан сознанию только в умственных категориях. Поэтому здесь имеет место быть термин «трансцендентальность», т.е. полная игра сознания с самим собой без всякой соотносительности с тем, что на самом деле есть этот мир, который должен был бы участвовать в этой игре, но врожденные умственные категории его не пропускают. Познаваемая вещь пассивна относительно рассудочного познания, но активна относительно акта чувствования, т.е. на стадии взаимодействия с физическими чувствами (зрение, тактильные характеристики и т.д.), она может привлечь внимание, вызвать ощущения, провоцируя тем самым разум на ее познание. Такая активность вещи возбуждает разум, но далее остается вне акта познания, т.к. физические ощущения вещи являются фактами рассудка, но не фактами вещи.

На сегодняшний день, расширяя теорию познания Канта и рассматривая ее с современной точки зрения, философы рассуждают о конструктивизме, который противопоставляется репрезентации. Старая теория познания критикуется за то, что она пыталась понять познание как «зеркало природы», а некоторые авторы на этом основании вообще предлагают выйти за пределы теории познания (эпистемологии), как впрочем, и онтологии, и переосмыслить задачи и характер философии в целом [2,с.11].

Под конструктивизмом подразумевается тезис о том, что реальность, с которой имеет дело познание (научное и обыденное) и в которой мы живем, - это не что иное, как конструкция самого субъекта – иногда сознательная, но чаще всего неосознаваемая. Никакой другой реальности, действительности, помимо конструируемой субъектом (включая даже то, что мы считаем чувственными данными) нет и быть не может. В этой связи концепция Канта остается актуальной, согласно которой реальность, предстающая познающему субъекту как данная в опыте, есть в действительности конструкция. И хотя современные философы считают, что полностью относить теорию познания Канта к конструктивизму невозможно, но все же подчеркивают, что Кант предельно ясно сформулировал основные дилеммы эпистемологического конструктивизма. Автор считает, что обращение к наследию великого философа может быть весьма поучительным именно для лучшего понимания тех вопросов, которые сегодня остро дебатируются в эпистемологии, особенно в связи с развитием когнитивных наук, претендующих на новое прочтение, понимание той тематики, которая традиционно обсуждалась в теории познания. С другой стороны, именно в контексте современной ситуации изучение знания и когнитивных процессов может позволить по-новому осмыслить некоторые принципиальные кантовские идеи [2, с.12].

Кантовская теория познания может быть применена и в исследованиях природы социальных конфликтов. Ведь, согласно концепции Канта, реальность, окружающая нас и познаваемая нами, не более чем конструкция, которую строит наше сознание. А конфликты, являются ли они конструкцией нашего сознания или нет, но реально существуют в жизни, и эта проблема всегда была и остается актуальной во все времена.

1.2 Природа конфликтов в рамках теории познания Канта

Люди издавна мечтали о таком обществе, в котором прекратятся всякие распри и утвердится вечный мир. Но вопреки всем мечтам они вновь и вновь оказывались в состоянии «войны всех против всех». Но все же надежда на возможность обуздания разрушительной стихии всеобщей ненависти не умирала. В исторической памяти на века сохранились имена тех мудрых правителей, которые, подобно древнему иудейскому царю Соломону, славились искусством разрешения самых запутанных конфликтов.

Первые попытки проникнуть в глубинные причины социальных столкновений, теоретически осмыслить и обобщить накопленный практический опыт были предприняты уже в середине I тыс. до нашей эры. Значительный вклад в решение этой проблемы внесли мыслители античности [7,с.17].

Конфликтология на сегодняшний день представляет собой достаточно развитую многоотраслевую дисциплину, которая занимается исследованием причин, сущности, форм и динамики конфликтов, возникающих в разных сферах общественной жизни, а также пути их разрешения и предупреждения.

Во все времена в размышлениях о конфликте в центр внимания ставилось то всеобщее, что характеризует возникновение, развитие и завершение любого конфликта. Но следует отметить, что эти размышления весьма противоречивы и разнообразны. Среди ученых до сих пор нет единства в понимании природы конфликта как социального явления. Одни из них видят в конфликте норму социальной жизни, полагая, что бесконфликтное общество так же немыслимо, как, например, немыслима сухая вода. По их мнению, в мире существует только одно место, где нет конфликтов, - это кладбище. «Если в вашей жизни нет конфликтов, - иронически замечает Ч. Ликсон, один из американских конфликтологов, - проверьте, есть ли у вас пульс»[3,с.17]. Другие ученые оценивают роль конфликтов иначе. Для них конфликт – это опасная болезнь, социальная патология, которая раз и навсегда должна быть исключена из общественной жизни, из всех форм человеческого общения как инородный элемент. Один из современных отечественных авторов считает, что место конфликта в общении не является необходимым и поэтому с ним нужно вести последовательную, ненасильственную борьбу, постепенно освобождая общение от конфликтов [10,с.23]. Есть мнения, что на сегодняшний день нарастание конфликтов в обществе приняло лавинообразный характер, поэтому ненасильственный метод ликвидации этого феномена из общественной жизни им кажется утопией [7,с.5].

Но независимо от того или иного понимания природы конфликтов все исследователи единодушны в том, что эти социальные явления, т.е. конфликты, нужно тщательно изучать для последующей разработки эффективных прикладных рекомендаций по их урегулированию в целях предотвращения их разрушительных последствий.

Необходимо заметить, что в оценке конфликтов многие древние философы придерживались нейтральной позиции, они считали, что сам по себе конфликт не плох и не хорош, он существует повсюду, независимо от мнений людей о нем. Весь мир полон противоречий, с ними неизбежно связана жизнь природы, людей и даже Богов. Правда, сам термин «конфликт» они еще не употребляли, но уже видели, что конфликт не исчерпывает собой всей жизни, а представляет собой только часть ее.

Высшей ценностью для великих мыслителей были мир и согласие, но не война и борьба. «В сражениях побеждают те, кто скорбит войну, главное состоит в том, чтобы соблюдать спокойствие», - говорил древний китайский философ Лао-цзы (579 – 499 до н.э.). По его мнению, главные первоначала мира Ян (светлое) и Инь (темное) не столько находятся в состоянии постоянного противоборства, сколько дополняют друг друга, образуя этим гармонию Единого.

С такой философской мыслью были созвучны идеи древнегреческого философа Гераклита Эфесского. Он видел источники конфликтов в некоторых универсальных свойствах мира в целом, в его противоречивой сущности. Но одновременно с этим он считал, что кроме противоречий и вражды в мире есть место и для гармонии, согласия.

Категории противоречия и борьбы, впервые представленные древними философами в качестве всеобщих характеристик бытия, проливают свет в процессе более глубокого проникновения в сущность конфликта и понимании его универсального характера.

Противоречие – центральная категория диалектики, современного философского учения о всеобщих категориях и законах развития природы, общества, человеческого мышления. Согласно этому учению противоречие связано с многообразием элементов единого целого. Между этими элементами единого целого, при появлении рассогласованности и несоответствия в структуре целого, возникают отношения противоречия. И так как абсолютно устойчивого соответствия ни в одном реальном предмете не бывает, что показывает универсальность характера противоречия, как и конфликт, который в данном отношении выступает показателем момента обострения в развитии противоречия, как проявление одного из его состояний или свойств. Универсальность характера противоречия обуславливает постоянное движение и развитие мира.

Категория борьбы дополняет понятие противоречия, конкретизируя характер взаимоотношений его противоположных сторон. Борьба – одно из основных понятий диалектики, включающее в свое содержание не только сам момент борьбы противоположных сил, но и момент их сосуществования, которым и обеспечивается целостность процесса.

Однако как среди древних, так и среди современных философов нет полного единства в понимании роли противоречий, борьбы и конфликтов. Уже некоторые из древних философов высказывались на возможность создания такого общества, где будут устранены всякие противоречия и конфликты. Во времена Средневековья, когда утвердилась христианская религия, пытаясь как-то объяснить и оправдать бесчисленные проявления зла в мире, созданном Богом, религиозная философия разработало специальное учение, получившее наименование «оправдание Бога» («теодицея»). Суть этого учения сводилась к выяснению того, как при добром и всемогущем Боге в мире существуют многообразные конфликты - начиная от жестоких войн заканчивая несчастьями и страданиями людей.

Постановка этих, по выражению Г. Гейне, «проклятых вопросов» явилась одним из источников зарождения богоотрицания, атеизма. Поэтому различного рода попытки ответить на эти вопросы, начавшись еще на заре христианства, не прекращаются до сих пор.

В Новое время ученые особенно много трудов написали о противоречиях в природе, обществе, мышлении, о борьбе между людьми, классами и государствами. О природе конфликтов размышляли английские мыслители Ф. Бэкон и Т. Гоббс, французский просветитель Ж.-Ж. Руссо и немецкие философы И. Кант, Г. Гегель и К. Маркс, русские философы В. Соловьев, Н. Бердяев. В ходе обсуждения проблемы конфликтов выявились два различных подхода к пониманию природы социального конфликта, которые можно определить как пессимистический и оптимистический.

Пессимистический подход выразился в трудах Т. Гоббса (книга «Левиофан»), где он первопричину всех конфликтов видит в эгоистичной, завистливой и ленивой природе человека. Поэтому естественное состояние человека можно охарактеризовать, по его мнению, как состояние «войны всех против всех». И только заключив между собой договор о создании государства, которое, опираясь на свою огромную силу, сравнимую лишь с мощью библейского чудовища Левиафана, можно справиться с бесконечной враждой между людьми. Другого способа преодоления порочности людей, кроме как насильственного со стороны государства, Т. Гоббс не видел.

Оптимистический подход представлен франц. философом Ж.-Ж. Руссо, который считал, что человек по своей природе добр, миролюбив и существо, созданное для счастья. А источниками конфликтов, по его мнению, явились недостатки в организации современного общества, заблуждения и предрассудки людей, и их приверженность к частной собственности. Естественные, для людей, отношения мира и согласия можно снова достичь, создав по взаимному договору демократическое государство, опирающееся преимущественно на ненасильственные, воспитательные средства, которые в наибольшей степени соответствуют сущности человека.

В последующие периоды исследователи данной проблемы или придерживались одной из указанных двух концепций, или же разрабатывали ту или иную разновидность их синтеза.

Так, великий немецкий философ И. Кант считал, что «…состояние мира между людьми, живущими по соседству, не есть естественное состояние… Последнее есть, наоборот, состояние войны, т.е., если и не беспрерывные военные действия, то постоянная их угроза. Следовательно, состояние мира должно быть установлено» [5].

Таким образом, Кант, подобно Т. Гоббсу, пессимистично признает естественным для людей «состояние войны», но вместе с тем подобно Ж.-Ж. Руссо, выражает оптимистическую надежду на возможность достижения «состояния мира».

Исходя из выше написанного, можно сказать, что конфликт всегда рассматривался как внешне существующее явление по отношению к человеку, и сущность его также раскрывается с позиции социального феномена. Если подойти к исследованию природы конфликта в рамках концепции Канта, то можно сказать, что реально существующие социальные конфликты не более чем конструкции, порожденные сознанием индивида. В статье В.А. Лекторского кантовская теория познания объяснена как конструкция познающего субъекта. Как пишет автор: « Кант пытается показать, что человек может адекватно познавать не только продукты своей деятельности, но и природные процессы: ведь то, что мы считаем природой, является продуктом деятельности субъекта, правда деятельности не материально-технической, а идеальной. Согласно Канту, наше познание имеет дело не с независимой от субъекта реальностью, не с вещами в себе, а с теми предметами, которые произведены самим субъектом. Можно знать лишь то, предмет чего существует в опыте. Но опыт – это конструкция, это организация субъектом материала чувственности (ощущений) с помощью априорных форм чувственного созерцания и априорных категорий рассудка. То, что мы называем объектом опыта, - это не что иное, как воплощение определенного правила увязывания разнообразных чувственных впечатлений. Правда, эта конструкция производится, как считает Кант, не эмпирическим индивидом, а Трансцендентальным Субъектом и осуществляется как бы «за спиной» эмпирического индивида, не сознается им» [2,с.13].

Если любой опыт дается сознанию сразу же в рамках умственных категорий и всегда является только следствием активной деятельности нашего разума, т.е. необходимость применения какой-либо умственной категории обусловлена с самого начала законами и правилами работы мышления, то выходит, что результат познания объекта будет иметь различный характер. Это будет зависеть от качества и способности мышления субъекта. Такой подход к пониманию сущности конфликтов может дать ответ на вопрос – почему на сегодняшний день существуют очень много различных типологий конфликтов, варианты способов урегулирования конфликтов, различное видение причин конфликтов и поведения людей в конфликтных ситуациях. Такое разнообразное отношение имеет место только потому, что люди одно и то же явление всегда рассматривали с разного ракурса реальности, и идентичного мнения у двух человек никогда не наблюдалось. Да и конфликт, как явление, существует ли оно в реальности? Если исходить из концепции Канта, то это явление, как изначальная категория разума – трансцендентальное явление, т.е. категория мышления, данная до и вне опыта. Ведь восприятие ситуации, как конфликтной зависит от самого субъекта, от его мышления и последующей интерпретации поступающей информации извне. А внешнее, по отношению к человеку, событие остается, как вещь в себе, нейтральным и безучастным в субъективной оценке человека.

В психологии понятие конфликта применяется достаточно широко, фактически адресуясь ко всем разнородным явлениям, связанным с психикой людей. Конфликтом называют и внутриличностные переживания, и межличностные трудности при взаимодействии, и кризисные явления (область психотерапии), и столкновение алгоритмов решения учебных задач у обучающихся и др.[1]

На сегодняшний день понятию «конфликт» дается различные определения. Наиболее распространенные определения, имеющие примерно одинаковое содержание определяют конфликт, как трудно разрешимое противоречие, связанное с острыми эмоциональными переживаниями.

Но при всей близости понимания компонентов или признаков конфликта различными авторами, ни одно из определений не может быть принято в качестве универсального, либо в силу ограниченности охватываемых им явлений, либо из-за его многозначности [1]. Такое разное понимание конфликта также объясняется наличием, обязательного компонента в мышлении исследователя, субъективизма.

Любому конфликту предшествует стадия предконфликта. Это определенный промежуток времени, в котором будущие оппоненты анализируют происходящую ситуацию, т.е. в это время у человека идет внутренняя мыслительная работа по определению ситуации, степени ее угрожающей потенции. И здесь тоже, опираясь на философскую мысль Канта, согласно которой события, вещи предстают перед нашим сознанием только в категориях времени и пространства, т.е. уже «играя» по правилам нашего разума, необходимо заметить, что независимо от реальной ситуации, стадия предконфликта переходит на следующую только благодаря самому субъекту, его оценке реальности, как угрожающей его безопасности (в широком смысле понимания). А следующей стадией может стать или завершение конфликта на стадии инцидента, или же обострение ситуации и переход на стадию эскалации. Время и пространство играют огромную роль в восприятии информации и в ее оценке человеком, т.к. принятая в определенном качестве информация в одно время, может стать совершенно не актуальным или наоборот, стать более весомым содержательно, а также в ценностном смысле, в другое время и в другом месте. Такого мнения придерживаются, собственно, и авторы книг по конфликтологии, считая, что к возникшим жизненным проблемным ситуациям каждый человек подходит индивидуально, рассматривая их степень проблематичности исходя из собственных убеждений, ценностей и прожитого опыта. И стратегию поведения в конфликте человек выбирает, отталкиваясь от тех же критериев. В учебнике по конфликтологии приведена теорема У.А. Томаса, известного американского социолога, по которой: «Если ситуация определяется как реальная, она реальна по своим последствиям» [6,с.31]. И действительно, если человек считает, что ситуация может разрешиться только путем конфликта, то так и будут обстоять дела. Этот человек, психологически настроившись на конфликтное поведение, не будет искать другие варианты выхода из проблемы, но будет искать оправдания своим действиям. Он будет верить сам, и убеждать других, что только так можно решить создавшуюся проблему.

Проблема, связанная с особенностью восприятия конфликта его участниками или, иначе говоря, проблема образов конфликтной ситуации, имеющихся у оппонентов, является одной из главных в исследованиях конфликта в социальной психологии. Под воздействием различных факторов у каждого из участников конфликта складывается субъективный образ конфликта, который включает в себя: представление оппонентов о самих себе (самосознание, свои возможности), представление об оппоненте, представление каждого участника о том, как его воспринимает другой, представление о среде (времени и пространстве), в которой складываются конкретные отношения. Имея в своем сознании такой арсенал представлений, человек не только реагирует, а «определяет» ситуацию, буквально создает и конструирует ее. И обычно субъективное восприятие конфликтной ситуации характеризуется значительной степенью искаженности, особенно в том случае, если субъект тем или иным образом вовлечен в конфликт. Специалисты считают, что при нейтральном взаимодействии ситуация воспринимается, как правило, адекватно, с чем можно поспорить: человек, который живет и взаимодействует в обществе, не способен относиться к чему-либо нейтрально, т.к. на него в обязательном порядке идет постоянное воздействие, которое начинается буквально с рождения и прекращается только с его смертью. И если человеку в какой-то момент необходимо выразить свое отношение к чему-либо, то это означает, что он оценит ситуацию на основе уже имеющихся внутренних данных, категорий, ценностей, но не на основе реальных обстоятельств. Это значит, что любая реально создавшаяся ситуация не может быть нейтрально оценена человеком, для этого он сам должен быть нейтральным внутри, т.е. не иметь никаких познавательных психических способностей: ни памяти, ни представления, ни воображения и т.д. Из этого следует, что если с точки зрения одного человека ситуация воспринята адекватно, а другой не согласится с этим, то этот другой имеет полное право так считать, и он будет прав по-своему. Ведь субъективизм в этом и проявляется – в способности каждого человека индивидуально-особенном видении картины происходящего.

Каждая конфликтная ситуация, несмотря на то, что специалистами может быть отнесена к определенной типологии, всегда является уникальным и не имеющим аналогов событием. Поэтому во все времена людей, способных разрешать чужие конфликты, считали мудрецами и очень почитали и уважали. Такая способность человека действительно заслуживает уважения, ведь до сих пор в мире существует всего лишь три способа разрешения конфликтов – это война, суд (арбитраж) и переговоры. И если война считается не очень удобным «инструментом», в плане нравственной оценки, но практичным средством в плане быстрого достижения поставленных целей, то суд, на то и суд, что не всегда обе стороны будут в выигрыше. Только переговоры считаются самым оптимальным способом разрешения конфликтов, но и самым сложным из всех имеющихся. Сложность ведения переговоров заключается в том, что этот способ предполагает добровольность принятия какого-либо соглашения обеими противными сторонами и насилие в этом способе проявляется не в чистом виде – физически, открыто и жестоко, а может быть больше как предложение, ультиматум, и противнику дается выбор, что очень важно. И здесь хочется сказать, что человек ведущий переговоры, тоже имеет свое субъективное мнение по отношению происходящим вокруг него событий. И будучи «в плену» своих субъективных и априорных категорий сознания, «переговорщик» должен вести переговоры так, чтобы, в конце концов, прийти к такому оптимальному решению, которое бы устраивало обе стороны. В этом случае снова необходимо привести мнение великого Канта, согласно которому наш разум не способен проникнуть в сущность вещей, оставаясь в рамках своих категорий и законов мышления.

В «Критике чистого разума» Кант делает вывод о том, что т.к. познание «вещей в себе» разуму не доступно, то философия должна быть наукой о границах познания. А там, за границей познания разума действуют другие законы, принципы, идеи – Высшие сущности (высшие ценности). А последние – это Бог, душа, свобода, воля, они не даны нам ни в каком опыте, рациональная наука о них невозможна. Но теоретический разум не может ни доказать их существование, ни доказать и обратное, т.е. он не запрещает верить в существование Бога, в бессмертие души и в свободу воли. Это значит, что человеку дана возможность выбора – между верой и неверием, между нравственностью и безнравственностью. И он должен выбрать веру, т.к. этого требует от него голос совести, голос морали. И этот момент Кант назвал переходом от теоретического разума к разуму практическому, переход от гносеологии к этике.

Таким образом, Кант показывает, что там, где заканчивается «власть» чистого разума, начинают действовать законы практического разума, а эти законы – этического характера. Т.е. получается, что, решая какую-либо проблему в повседневной нашей жизни, человек не способен в рамках своего разума познать реальность, какая она на самом деле есть. Это значит, что субъективное восприятие проблемной ситуации не позволяет человеку принять по этому поводу адекватное и оптимальное решение, устраивающее не только его, но и окружающих. И здесь должны вступить в силу законы морали и нравственности, т.е. те законы и ценности, о праве существования которых разум не может ни доказать, ни опровергнуть.

В этом месте необходимо еще добавить, что, как и в теории познания, так и в этике Кант пытается отыскать априорные, сверхэмпирические основания нравственности. Это должен быть, по его мнению, всеобщий принцип (закон для всех). Всеобщий закон нравственности возможен и необходим потому, настаивает Кант, что в мире имеется нечто такое, существование чего заключает в себе и высшую цель, и высшую ценность. И это нечто – Человек! Такой закон, как априорный принцип конечной цели, Кант назвал категорическим императивом (обязательным повелением); каждый человек, независимо от его положения в обществе, должен поступать так, чтобы этот поступок могли бы – к всеобщему благу – совершить и все другие, или, иначе говоря, - чтобы воля индивида могла стать всеобщим законодательством [8,с.83].

Нравственная воля, вера, желание – это особая способность человеческой души, существующая наряду со способностью познания (но отличная от нее). Если рассудок выводит нас к природе, то разум (если не теоретический, то практический) – вводит во вневременной, трансцендентный мир свободы. Эти два мира так бы и оставались несоприкасаемыми и чуждыми друг другу, если бы между областями природы и свободы не был переброшен «мост» - не выявлена была бы еще одна способность души, возвышающаяся над первыми и объединяющая их – это способность суждения. Эта способность глубоко связана со способностью человека, испытывать чувство удовольствия от соприкосновения с феноменом целесообразности мира – природного и сотворенного самим человеком. А сотворенная целесообразность – это уже искусство.

Опираясь на мудрые слова Канта, можно сделать вывод, что человек, будучи не способным, выйти из своего субъективного мира в мышлении, способен преодолеть и воспарить над субъективизмом, благодаря вере, нравственной воле и способности суждения.

И теперь, возвращаясь к проблеме конфликта, можно добавить, что ведение переговоров, урегулирование споров и конфликтных ситуаций, всегда относились к одной из самых сложных деятельностей, но и очень уважаемых потому, что эта деятельность требует от человека, с врожденным субъективным сознанием, выхода на высший уровень сознания - этического сознания. Также от этого человека требуется высокая способность суждения, в этот миг человек, основываясь на нравственности, воле творит свой мир, свое понимание целесообразности, и от этого способен испытывать моральное удовольствие. И эта способность души – называется искусством.

Таким образом, сущность конфликта наиболее ярко открывается при рассматривании его в рамках теории познания Канта, т.к. соотнеся понятие конфликта к сугубо субъективному качеству человека, а не к вещественной реальности, можно увидеть и понять причины появления конфликта. Реально существующая ситуация, как вещь в себе, остается безучастной в субъективной интерпретации человека. И только от человека зависит, посчитать ли данность конфликтным явлением или же нет. И так как категории нашего разума, трансцендентальны, т.е. они не исходят из опыта, а сами формируют опыт, то здесь необходимо сказать, что конфликты – у нас в голове, и пересмотрев их в своем сознании, мы сможем начать творить новый опыт, более бесконфликтное видение мира и мирное сосуществование в социуме.

Список литературы

1. Журавлев А.Л., Вахин А. А. Социально-психологические аспекты исследования конфликта [Текст] : Современная конфликтология в контексте культуры мира. – Москва. – С.357 – 372. Режим доступа: www.i-u.ru/.../archive/zhurvakh_sozpsihasp/

2. Лекторский, В.А. И Кант и проблемы современной философии [Текст]: Кант, радикальный конструктивизм и конструктивный реализм в эпистемологии / В.А. Лекторский // Вопросы философии. – 2005. - № 8. – С. 11-21.

3. Ликсон Ч. Конфликт. – СПб.: Питер, 1997. – С.17.

4. Кант. И., Критика чистого разума, В 151

5. Кант И. Соч.: В 6т. Т.6. – М., 1996. – С.266.

6. Конфликтология / Под ред. А.С. Кармина // СПб.: Издательство «Лань», 1999. – 448 с.

7. Конфликтология: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям экономики, управления и гуманитарно-социальным специальностям / Под ред. проф. В.П. Ратникова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008. – 511 с.

8. Кохановский В.П. История философии. Учебник для высших учеб. заведений. / В.П. Кохановский, В.П. Яковлев. – Ростов-на-Дону, «Феникс», 2002. – 576 с.

9. Кручинина А.В. Немецкая классическая философия. Учебное электронное текстовое издание. Подготовлено кафедрой «Философия». Научный редактор: доц., канд. фил. наук Н.А. Скоробогатская

10. Сафьянов В.И. Этика общения: проблема разрешения конфликтов. – М.: РАН ИФ, 1997. – С.23.